Из России: Градообразующая зона. Как колония строгого режима стала единственным средством выживания в Идрице
Псковский поселок Идрица, чье название присутствует на Знамени Победы, протестует против закрытия колонии строгого режима – главного работодателя для местных жителей. Как поселок с героическим прошлым превратился в зону и почему его жители гордятся работой в колонии, выяснил корреспондент Север.Реалии.
На въезде в Идрицу стоит распятие. На гранитных камнях под черным крестом – искусственные красные розы. Это память о концлагере, который в 1941 году здесь основали немцы. Через него прошли больше пяти тысяч жителей Идрицкого района. Выжили не все: в нескольких сотнях метрах от распятия – гранитная стела с надписью "Жертвам фашизма".
– Это самая крупная расстрельная яма, в Идрице их несколько, – рассказывает краевед Владимир Спиридонов, очищая плиту от снега. – Ставилась колода, на колоде пулемет, расстреливали, сбрасывали в яму, а тела посыпали каустической содой. Мирных жителей брали как заложников, чтобы заставить партизан выйти из лесов и сложить оружие. Расстреляли около двух тысяч человек, здесь на полтора штыка лопату вставишь – сразу кости.
Еще одно памятное место Идрицы – единственная в России Площадь Знамени Победы. На Знамени Победы, официальной реликвии России, есть надпись: "150-я стрелковая ордена Кутузова II степени Идрицкая дивизия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта". "Идрицкой" дивизия стала после ожесточенных восьмимесячных боев за местный железнодорожный узел, где проходили пути "Москва-Рига" и "Мариуполь – Санкт-Петербург". Спиридонов рассказывает, что в братских могилах в Идрице похоронено больше 11 тысяч солдат. На площади у стелы есть и вечный огонь, правда, зажигают его от баллона только по праздникам: централизованного газоснабжения в поселке нет.
В Идрице искренне гордятся своей причастностью к победной символике, но сегодня в поселке другая повестка.
– И что нам это Знамя Победы дает, когда у людей работы не будет?! – почти кричит пришедшая на почту за посылкой местная жительница Мария. – Закроют сейчас колонию – и будем мы деревней, в которой ничего нет. Школы закроются, детсады – все! И зачем нам это Знамя Победы, зачем нам об этом всем говорят?!
– Поселок вымрет. Там столько народу работает, еще и из районов ездят! Единственное большое место. Тут ничего нет, райпо вот наше теплится немножко, – кивает Ирина, продавщица из мебельного магазина.
О том, что ФСИН собирается закрывать местную исправительную колонию №3, в Идрице узнали в конце февраля и сначала не поверили. Зона появилась тут еще в 1964 году и почти сразу стала самым успешным местным предприятием. Более полутора тысяч заключенных исправно работали на государство: колония выкупила территорию бывшего деревообрабатывающего комбината и организовала производство досок, завела коров и вышла на самообеспечение по молоку, а по объему производства высоковольтных предохранителей и разъединителей стала третьей в Советском Союзе. У въезда в зону и сейчас возвышается на трехногом постаменте нарисованный от руки памятный знак: "Идрицкий завод высоковольтной аппаратуры. 50 лет на рынке"
– В лидерах были! Высоковольтное оборудование даже на Кубу поставляли! – гордится начальница местной почты Светлана Вакуленко, которая отработала в колонии больше 10 лет. – Еще хлебопекарня своя, гальванический цех. А сейчас эти все мощности стоять просто так останутся, разрушаться?
Не заключенные, а спецконтингент
Дела колонии шли настолько хорошо, что за счет прибылей руководство ФСИН построило в поселке район "Почтовый" для сотрудников и выкупило местную гостиницу "Тройка", вспоминают ветераны местной зоны, главный энергетик Сергей Кравцов и главный инженер Александр Успенский. Гостиницу обустраивали, конечно, не для заключенных, и вообще "заключенные" – это старорежимное понятие", подчеркивает Успенский.
– "Заключенные" у нас не говорят, по закону не положено. Надо – "спецконтингент", – добавляет Кравцов. – Гостиницей пользовались родственники спецконтингента, когда на свидания приезжали.
При зоне также открыли ПТУ, где учили на машинистов котельных установок, сварщиков и электрогазосварщиков, токарей и разнорабочих. Для тех, кто не успел закончить среднюю школу, работала вечерняя. Действующий сотрудник колонии Виталий Игнатов (имя изменено по просьбе собеседника. – СР) называет училище и школу "настоящим социальным лифтом" для осужденных: на пике сюда "по нескольку автозаков на этапы приезжало и по два рейса делали, перелимит случался". А Кравцов добавляет, что из-за долгих "приемок спецконтингента" часто приходилось задерживаться на работе.
Не просто крупным, а самым главным предприятием Идрицы зона стала в 1990-х годах, когда в поселке стало закрываться все, что когда-то работало.
– Развалился СССР, и все рассыпалось. Я приехал сюда, в колонию, кинологом служить из Пустошки после армии, работы нигде никакой не было, – рассказывает депутат Себежского районного собрания от КПРФ Анатолий Васильев, бывший сотрудник колонии. – Все кругом валилось, закрылись сырзавод, льнозавод, фабрика чулочных медицинских изделий, дорожно-строительная контора, мелиоративное предприятие, а зона за счет производства поддерживала все, да так и осталась.
Колония помогала поселку выжить не только за счет рабочих мест. Инфраструктура ФСИН обеспечивает отдельные улицы электричеством, системой канализации и даже водоснабжением – жители микрорайона "Почтовый" не верят, что теперь смогут выжить без зоны. Еще один аргумент "за" колонию – пожары.
– Колония целую улицу от огня спасла, – рассказывает Владимир Спиридонов. – На Школьной дотла сгорел один дом, огонь перекинулся на другой, крыша сгорела, часть второго дома выгорела, занялась крыша третьего и рядом еще постройки. Удалось отстоять несколько домов. Это жизненно важно!
За местной командой спасателей закреплена территория в десятки километров. Когда весной начинается пал травы или горят леса летом, мощностей МЧС не хватает, и на тушение выезжают сотрудники ФСИН.
– Участок обслуживания у МЧС большой, если одна машина уйдет за 30 километров, то вторая ничего одна в поселке сделать не сможет. У нее запас воды на 15 минут работы: три литра в секунду, – объясняет Игнатов. – МЧС приезжают только придержать огонь, чтобы распространение не пошло. А когда мы появляемся, все говорят: "Это водоем приехал!". У нас машина пять тонн!
"Они мой дом спасли. У соседей баня загорелась", – подтверждает Сергей Кравцов. "Приехали и выручили. Служители всегда наводят порядок: такое у них отношение к профессии", – добавляет Успенский.
"Приведет к развалу семей"
Сегодня в Идрице живут около шести тысяч человек. По словам местных, в колонии работают 280 человек и отбывают наказание около 600 заключенных. Статьи у всех тяжелые – разбой, убийства, изнасилования. Большинство еще и рецидивисты. Сотрудники ИК-3 делятся на "вольных" и "аттестованных". Первых около ста человек, это обычные "гражданские", они работают на складах, швейном производстве (там заключенные шьют кепки для KFC, тапочки для РЖД и куртки "для очень известного бренда"), в отделе маркетинга и сбыта. "Аттестованные" – люди при погонах, со званием, как Виталий Игнатов. Вместе с надбавками за выслугу он получает около 40 тысяч рублей, у вольных зарплата чаще всего минимальная – 12 тысяч рублей. Но здесь рады и такой, потому что другой работы нет. Дети служащих специально оформляют "целевое направление" на учебу в псковский филиал Академии ФСИН России, чтобы потом вернуться в поселок на гарантированную должность.
– Можно смело говорить, что безработными после закрытия останутся больше тысячи человек, потому что у нас часто из семьи работает только мужчина, женщине негде. А у них дети. И все живут на его зарплату, – объясняет Спиридонов.
Жители Идрицы заподозрили, что зону закроют, когда колония продала своих коров и коз. А потом пришли и первые уведомления об увольнениях.
– Я получила документ о сокращении с должности в связи с ликвидацией участка, – рассказывает работающая в ИК-3 Ольга Иванова. – Теперь придется уезжать из Идрицы и искать работу в Пскове или Питере. И не мне одной.
– Перевод людей в другие колонии в Архангельске, Вологде, Мурманске, Карелии, Псковском районе – абсурд. Это однозначно приведет к развалу семей. Если женщина поедет куда-то работать или мужчина на полгода – тут же служебный роман и семья распадется. Такой вал всего сразу. Цунами на нашу Идрицу, – переживает Спиридонов.
Спасти район от бедствия пытались районные депутаты. На очередной сессии, когда глава района Леонид Курсенков рассказывал, как на въезде в Идрицу появится новый памятник Знамени Победы, коммунист Васильев поинтересовался: "Кому это будет нужно, если колония закроется?"
– А глава мне и отвечает: "Этот вопрос уже решен". Я позвонил в УФСИН по Псковской области, и человек из руководства подтвердил, что документы на ликвидацию отправлены в Москву. Только если на территории региона уничтожается предприятие, то всегда запрашивают позицию губернатора: соглашается – ликвидация идет по упрощенной схеме. Нет – дело рассматривается в Совете Федерации. Если я правильно понял, наш губернатор добро дал, – рассказывает Васильев.
– Такое чувство, что губернаторы и чиновники не знакомы с Конституцией РФ, – возмущается Успенский. – В третьей статье сказано, кому в России принадлежит власть, а они решают такие вопросы без людей. Ну, соберите вы народ, узнайте, устраивает его ваше предложение или нет. Но они не спрашивали, они даже не знают, где эта Идрица! А чего вы тогда прошлым летом не убрали эту статью из Конституции или не вписали туда, что чиновник всегда прав?!
Вместе с коллегами он отправил обращение с требованием не закрывать зону президенту, в Госдуму, Совет Федерации и ФСИН. За два дня под документом подписались более 470 жителей поселка. "Разумно ли, рационально ли разрушать сложившееся и десятилетиями проверенное взаимодействие учреждения ИК-3 и поселка, в котором оно располагается? – спрашивают жители Идрицы. – Предполагаемое закрытие ФКУ ИК-3 для небольшого, но знаменитого своей военной историей поселка, которым является Идрица, станет настоящей удавкой".
Первый ответ пришел на днях: ФСИН сообщила, что рассматривает ликвидацию нескольких учреждений, в том числе, идрицкого. "Принятие решения о закрытии диктуется исключительно служебной и экономической целесообразностью, зависит от степени износа фондов, состояния производственной базы, транспортной доступности", – уточнил первый замначальника ведомства Виктор Лещев.
В ответ на запрос Север.Реалии о перспективах ИК-3 в Идрице, региональном УФСИН сообщили, что "не располагают информацией по данному вопросу".
Жители Идрицы сдаваться не намерены: инициативная группа продолжает работать над планом по спасению колонии. Зависимость поселка с героическим прошлым от исправительного учреждения людей нисколько не тяготит. "Для нас колония – это жила, через которую течет кровь для жизни", – формулируют местные жители.
– Вы говорите колония, а я говорю: "Колыбель!" Наша земля – колыбель для людей с ранеными душами, – объясняет мать двух служащих ИК-3 Лариса Федоровна. – Туда попадают люди с больными душами, которых наша священная земля лечит. Это неслучайно, что колония здесь, это богу угодно. Я детям всегда напоминаю: "С вами больные люди! Помогайте им встать! Они из беды пришли. Не смотрите на них как на преступников!"
Депутат Васильев поддерживает Ларису Федоровну: колония помогла и ему самому.
– Там не только осужденные исправляются. Я пришел служить после армии – был 20-летним раздолбаем. А колония стала путевкой в жизнь. Отцы-командиры направили на путь истинный и нигде не потерялся. Меня там научили честь блюсти, чтобы слова не расходились с делом, – уверяет коммунист. Впрочем, причины ликвидации ИК-3 ему понятны: "Осужденные отбывают наказание на территории региона. Колоний много, а молодежь уезжает в поисках работы, и судить некого остается".
В возможность начать новую жизнь и зарабатывать на чем-то другом, не связанном с обслуживанием системы ФСИН, в Идрице совсем не верят.
– Теплоэнергия – привозной уголь, очень дорого, газа здесь нет, электроэнергия дорогая – 7-8 рублей стоит, водоснабжение – придется делать по новой, канализация – темная бодяга. Реальных перспектив нет. Нет людей, специалистов, – Сергей Кравцов объясняет, почему в Идрице не получится запустить какое-нибудь новое производство. – Только если появится воинская часть, для прикрытия границ, здесь до НАТО 50 километров. Хотя это тоже довольно бесперспективно, потому что такое расстояние дальнобойная артиллерия добивает. Но это единственный вариант, который Идрицу мог бы поддержать. Часть гражданского персонала пошла бы в обслугу, появились бы новые люди. Все остальное – нереально.