Откровения московского эвакуаторщика: о зарплате, неприкасаемых, конфликтах с водителями

На условиях анонимности опытный эвакуаторщик рассказал нам о секретах ненавидимой многими профессии.

Эвакуаторщиком я стал, потому что некуда было больше идти. С предыдущей работы водителем ушел, так как там зарплату снизили. Пару месяцев на даче посидел. Потом думаю: «Надо идти работать». Потому что маленькие дети, их кормить надо. Жена одна не совладает.

Около метро стояли эвакуаторы. Я подошел, говорю: «Ребят, вам водители требуются?» Они: «Да, у нас всегда требуются». Дали мне телефон начальника колонны. При приеме смотрели на опыт и документы. Взяли сразу. Сначала учился и проходил стажировку на водителя-крановщика на территории базы. А потом удостоверение выдали и сказали: «Езжай работай».

В первый день руки тряслись. Мне первой машиной попался Porsche Cayen. Я еще инспектору МАДИ говорю: «Слушай, я сегодня первый день работаю, может, что-нибудь попроще?» Он: «Ну ладно, давай оставим этот Porsche, поищем попроще». И первую, наверное, неделю руки тряслись, когда грузил машины. Садишься за руль, а вот такой мандраж. Потом привык.

В Москве эвакуацией занимаются три конторы: государственная «АМПП» и две частные — «Сервис-Интегратор» и «МосГорЛогистик». В государственной зарплата эвакуаторщика фиксированная, не зависит от того, сколько вывез машин. Они получают порядка 55-57 тысяч рублей в месяц. В частных зависит от количества эвакуированных машин и от количества смен. Месячная зарплата у частников получается меньше, где-то в районе 50 тысяч. Работа по графику «2 через 2», смена 12 часов, с 8 до 20. За выезд платят 2000, плюс 500 рублей за машину как премия от начальства идет. А делают эту премию для того, чтобы потом ее лишать. За пережог топлива, за курение в кабине. Много находят поводов, чтобы оштрафовать водителя. Когда водитель ездит Не пристегнутый ремнем безопасности,или когда машины не пристегивают ремнями.

Раньше такие нарушения отслеживали специальные люди: ездили, фотографировали. А после случаев, когда на Варшавке эвакуатор с «Туарегом» опрокинулся и той истории с Паркменом, который 22 часа сидел в машине — вот после этого во всех машинах поставили камеры. По две камеры сзади, одна спереди и одна в кабине сбоку. Тот же сотрудник базы может в режиме онлайн включить камеры любой машины и посмотреть, как грузится, где машина. Они же все под ГЛОНАССом. И в любое время в любом месте можно отследить. Поэтому с просьбой подвезти сломавшуюся машину можно даже не обращаться.

Машины с красными, синими и черными номерами мы не трогаем. Еще ЕКХ. Ну и которые со спецсигналами. А так ни марка, ни номер, ничего не влияет. Хоть «Феррари».

Правда бронированные физически не поднимешь, потому что они очень тяжелые. У нас ребята пытались такой джип поднять. А на эвакуаторах установки разные бывают, одна помощнее, другая послабее. Одним эвакуатором попробовали поднять — не смогли даже от земли оторвать. Подъехал с более мощной установкой — тоже так и не поднял. А мужик сидел рядышком в кафе и смотрел, как они пытаются его машину поднять. Потом, видно, когда ему это уже надоело, он к ним подошел: «Ребят, можете даже не корячиться, этот джип под 8 тонн весит».

Еще есть Большая Лубянка. Там много зданий по одной стороне принадлежат ФСБ. И на этой стороне знаки стоят, что остановка запрещена, но нет ни одной таблички, что работают эвакуаторы. И в рабочие дни там заставлена вся улица по этой стороне личными машинами сотрудников ФСО, ФСБ и так далее. Да и номера-то там у всех непростые: 777, 555, ООО, УУУ, ЕЕЕ и так далее. Ни один инспектор сюда даже не подумает сунуться, потому что все машины фсбшные стоят.

Я поражаюсь народу. Вот стоит знак 3.27. Вот стоит дублирующий знак. И все равно почему-то люди бросают машины и уходят, не обращая вообще никакого внимания ни на знаки, ни на то, что могут трамваю мешать или автобусам на остановке. Перед пешеходными переходами ставят.

Мы однажды работали на Ленской улице. Там узкий тротуар только для пешеходов и все. И вот мы туда с гаишником приехали — весь этот тротуар заставлен машинами. Два раза приезжали, чтобы все оттуда вывезти. И реально люди, которые там ходят, благодарили, говорили «спасибо». Особенно благодарны всегда пожилые. Тем, которые помоложе, скорее по барабану.

У меня просто был случай, я сам чуть не сбил девчонку на пешеходном переходе, потому что она выскочила из-за стоящего перед ним джипа. Это было на Кантемировской улице. И хорошо, она успела, сообразила: сначала выбежала, потом как-то резко остановилась и назад ломанулась. И я среагировал: дал по тормозам резко. И после этого, когда сам ощутил на себе, что можно запросто сбить человека, я никакой жалости к нарушителям не имею. То есть это реальное нарушение, из-за которого реально могут люди пострадать. Особенно дети, они у нас же носятся, как хотят.

Ну вот, видишь, стоит «Лексус». Вот он знак 3.27, остановка запрещена. И вот он мог бы встать сзади этого джипа, не нарушая ничего, а ему надо именно перед ним. Не, ну знак стоит? Стоит! Табличка есть, что работает эвакуатор? Есть! Куда ты лезешь? Прежде чем припарковаться, сначала посмотри.

Такое ощущение, что иногородние, которые приезжают в Москву, правил вообще не знают. У себя они как ездят: вот надо тебе тут остановиться, бросил машину и все. А здесь так не прокатывает.

Машина хозяину не возвращается, если я успел тронуться с места. Тогда все. А если вот мы грузимся, и во время погрузки пришел хозяин, то, естественно, машина возвращается ему тут же. Даже если уже пристегнул, все равно отстегиваешь все, раздвигаешь лапы, отпускаешь.

Самое обидное бывает, когда ты уже ее поставил, пристегнул, осталось только тронуться — приходит хозяин машины, и всю эту манипуляцию приходится в обратном порядке делать. Таскать эти захваты опять и так далее. Когда только подъехал к машине, лапу разложил, и приходит хозяин — отдают вообще без разговоров. Некоторые инспектора даже штрафы не выписывают, просто так возвращают — езжай, не нарушай больше.

Я самое быстрое грузил 2 минуты. А так, 2-3 минуты уходит на погрузку, если не надо ее от бордюра оттаскивать или из-под дерева вытаскивать.

А если в машине кто-то сидит, инспекторы даже не связываются. Мимо проезжают и все.

Конечно, за повреждение эвакуируемой машины нам полагается штраф. У ребят было такое, что и царапали машину, и мяли, и стекла лобовые выбивали. Случайно, конечно, не специально. Потом из зарплаты вычитают стоимость повреждения. Поэтому чаще всего ребята на штрафстоянке оставляют свой телефон, чтобы решить вопрос лично. И, когда хозяин приходит за машиной, техники-приемщики дают ему номер: вот так получилось, вашу машину повредили, свяжитесь, вам компенсируют. У моего товарища как-то рука дрогнула, кран качнуло — и лобовое стекло треснуло. Хозяин попался нормальный, адекватный человек, они созвонились, приятель компенсировал ему стоимость лобового стекла плюс замену. Мирно так, чтобы начальство не узнало.

Если ко мне подбегает водитель, я говорю: «Вон стоит инспектор, иди и ему мозг выноси». Мне это ни к чему. Мое дело: успел загрузиться, значит, загрузился, уехал. Не успел — значит, отдал машину и все равно уехал. Все эти спорные вопросы, когда там начинают орать что-то, наезжать, это всегда отправляем к инспектору. Я-то просто как физическое лицо выступаю, а он должностное. То есть он принимает решение об эвакуации конкретного автомобиля, он за это отвечает. Почему, за что и так далее.

А то бывает, ты уже тронулся — у меня вчера вот так было — я уже тронулся и перед светофором встал возле Киевского вокзала. Меня чурбан догнал: «Это мая мащина!» Я говорю: «Дальше что? Она была твоя, а теперь уже временно не твоя». В кабину, главное, ко мне запрыгнул. Я говорю: «Слышь, вылези отсюда, из кабины. Видишь, тут камеры все снимают. Я с тобой не имею права трогаться». Он: «Давай на месте договоримся». Я: «Не, дорогой, на месте мы не договоримся. Вот приедешь на стоянку, оплатишь все штрафы. У нас нормальное правовое государство. А на месте договариваться у себя в ауле будешь». Ну, нахамил я ему, конечно, не без этого. По-всякому просто бывает.

А один раз ко мне мужик сел, машину я хорошую какую-то забрал. Nissan Patrol. Вот в последнем кузове, самую новую. Тяжелая, зараза. Он меня тоже догнал. Тоже ко мне раз — в кабину. Я говорю: «Слушай, это как-то несерьезно». Он: «Я все понимаю, да, я нарушил, ты меня за это забрал». Говорю: «Во-первых, не я забрал, а инспектор, а я только вожу». Он говорит: «Все, это без претензий. Ты мне только скажи, что мне теперь делать». Я говорю: «Это Юго-Восточный округ, езжай на улицу Полбина, возьмешь там постановление о том, что твоя машина эвакуирована и уже с этим постановлением потом едешь на штраф-стоянку, оплачиваешь там за эвакуацию 5000, там, по-моему, 5100 получается, вот, и потом в течение 60 дней уже вот оплатишь эти 3000 за неправильную парковку.

Самый тяжелый контингент — это ч*** [выходцы из среднеазиатских республик]. Ой, это вообще, я не знаю! Он купил себе права, отдав наверно 10 баранов, правила он никогда не учил. Постоянно возникают, кричат. Угрожать-то нам, конечно, бесполезно, что нам угрожать. Мне уже столько народу угрожало, мол, мы тебя потом найдем, и фотографировали. Я говорю: «Да ищите, что меня искать. Я сам вас найду». А так, все эти споры решает тот же гаишник.

Я поражаюсь иногда их выдержке. Когда гаишник стоит, вот этому абсолютно неадекватному водителю что-то объясняет, тот начинает на него орать. Я вот так стою-стою, думаю: «Да я б давно тебя уже на асфальт положил бы и запинал». У меня один раз был случай с таким таксистом. Гаишник стоял, он что-то орет на него, а нелегальное было такси, тогда был у них как раз рейд по нелегалам, они именно таксистов тормозили. А мы потом увозили на штрафстоянку. И вот нам позвонили: »Подъезжайте под Велозаводский мост«. Мы туда подъехали: стоит таксист и орет на гаишника, представляешь? Я вообще был в шоке. Он орет, еще что-то ему доказывает, а тот спокойно объясняет законы, правила. Ну и все, мы машину загрузили на другой эвакуатор, он уехал. Я потом к гаишнику подхожу. А он где-то ростом под 2 метра, крепкого телосложения. То есть этот водитель по плечо ему был. Я к нему подхожу, говорю: «Слышь, командир, твоему терпению можно только позавидовать». Он так руку поднимает, а у него мандраж по руке. Говорит: «Я вообще, как выдержал, не знаю. Стою сейчас с тобой разговариваю, а меня всего трясет!»

Мне больше всего не нравится негативное отношение людей: если эвакуаторщик — значит сволочь. Даже специально подрезают нас часто. Мы-то, как говорится, тут ни при чем. Мы вообще ничего не решаем, и от нас никакой инициативы нету. Вот инспектор увидел нарушение, показал пальцем — грузи. Они отфотографировали, обмотали, только после этого мы начинаем работать. Поставил ее, закрепил, на стоянку отвез, разгрузил — все. На этом наша работа заканчивается. Кто и почему сказал людям такую ерунду, что эвакуаторщики — ворюги, таскают машины сами — я не знаю. Откуда вообще это взялось. Мы самостоятельно едем только от базы до точки сбора, и потом с точки сбора обратно до базы.

А в принципе работа неплохая, спокойная. За 12 часов смены там отвезти 2-3 машины — особо не перетруждаешься. Да, бывает, где-то приходится ездить, искать. Особенно если где-то на периферии, в спальных районах. В центре с этим попроще.