История от больничного священника. Исцеление.
Протоиерей Алексей Батаногов, настоятель храма святого князя Владимира в Новогиреево, Москва
Однажды ко мне подошел мужчина средних лет и попросил крестить его маму. Она находилась в чрезвычайно тяжелом состоянии: недавно пережила инсульт.
Пожилая женщина была парализована — не работали обе руки. Говорить не могла, только мычала что-то и кивала головой. Она всё слышала, была в сознании, но понять что-то, кроме «да-нет», было невозможно.
Из небольшого разговора с ее сыном я узнал, что она, возможно, уже была тайно крещена в советские годы, но точной информации ни у кого нет. Конечно, крестить надо, если достоверно неизвестно. Я взял все необходимое для крещения и на всякий случай — Святые Дары, если она захочет причаститься.
Сын очень ответственно подошел к подготовке к таинству: и крестильную рубашку, и нательный крест, и полотенце купил, договорился с медсестрой о помощи, благословение у меня взял. Я, наблюдая за ним, отметил про себя: церковный человек!
Это было обычное больничное крещение. На протяжении пятнадцати лет я служил в храме при городской клинической больнице № 70 в Новогирееве, поэтому совершать таинства в палате для меня было не ново.
Я начал читать молитвы, покропил ее святой водой — в купель, понятно, мы никак не могли ее погрузить. Вдруг боковым зрением вижу изумление на лицах всех присутствующих и слышу все нарастающее оживление.
Повсюду какой-то шум, притом сначала только перешептывание, а потом разговоры в полный голос. Я стараюсь не отвлекаться и продолжаю читать молитву.
Потом все же останавливаюсь, чтобы узнать, что произошло. Оказывается, ей хотели надеть рубашку: руки парализованы, не сгибаются и не разгибаются, тяжело, больно, невозможно. И тут вдруг она сама надевает ее на себя! Все были шокированы…
После крещения и миропомазания я подумал, что ее хорошо бы причастить. Приготовил Святые Дары, прочитал молитву перед причащением — и опять то же самое изумление у всех, кто находился в палате!
Она самостоятельно сложила руки на груди крестообразно, хотя никогда не была в храме в сознательном возрасте. Я думаю: «Господи, это ведь явное чудо! Здесь есть какой-то тайный смысл, даже промысл, но для кого он?» Удивительно, что этот вопрос неожиданно всплыл в голове, потому что не прошло и десяти минут, как я получил на него ответ.
Уходя и прощаясь с ее сыном, спросил его: «А Вы давно исповедовались, причащались?» Я часто спрашиваю это у людей, просто чтобы поинтересоваться — бывает, что человеку некогда или есть какие-то другие причины. А он неожиданно отвечает: «Батюшка, да я даже не крещеный».
Как?! Вот этот мужчина, который все организовал, который благословение взял, так трепетно относился к крещению мамы?
— Но вы же верующий? — с удивлением спросил я, уже готовый к любому ответу.
— Да, верующий. Точнее будет сказать, что не знаю, крещеный я или нет. Уже давно хочу поехать в село, где, возможно, крестили маму, а потом и меня, и разыскать церковные книги, найти там запись об этом.
— Как долго Вы думаете об этом, решаетесь?
— Уже лет десять будет.
Я ужаснулся: десять лет! Сразу же начал уверять его, что затея отыскать сведения о крещении практически нереализуемая, потому что записи о таинствах советского периода вряд ли до сих пор хранятся в какой-то маленькой сельской церкви. «Скорее всего, все сгорело или намеренно уничтожено, там ничего нет. А Вы оттягиваете крещение целых десять лет!»
Я сразу же понял, для кого было явлено исцеление, которое видел своими глазами при крещении. И сказал ему:
— Это чудо, которое совершилось сейчас, я думаю, было даровано Богом не только для Вашей мамы, но и для вас. Это знак, который Он послал Вам: не надо откладывать, креститесь! Вы не знали, крещена она или нет, однако решили же покрестить маму, так почему не действуете сами?
Он задумался.
Я не знаю, принял ли он впоследствии крещение, но очень надеюсь, что чудо, свидетелем которого и я удостоился стать, не осталось им незамеченным. В моей же памяти оно оставило неизгладимый след и стало примером удивительного действия Божьей благодати.
Протоиерей Алексей Батаногов, настоятель храма святого князя Владимира в Новогиреево, Москва
