Не попадитесь, пытаясь защитить себя в Нью-Форке
Но в Нью-Йорке уже действуют одни из самых строгих законов об оружии в США. Мухаммед нелегально носил нелегальное оружие, то есть не имел права ни на владение, ни на ношение.
Мухаммеду, если бы он получил оружие на законных основаниях, пришлось бы посещать одобренные правительством курсы безопасности, на которых он узнал бы, что не может стрелять без разбора на Таймс-сквер, пытаясь убить своего брата (этому учат в первый же день).
Если бы оружие было легальным, это также означало бы, что Мухаммед заплатил сотни долларов в качестве сборов за разрешение, получил рекомендательные письма от друзей, подтверждающие его хороший характер, сдал полиции отпечатки пальцев, ждал несколько месяцев, чтобы получить разрешение на покупку этого конкретного пистолета (за который он должен был внести предоплату, а его серийный номер предоставляется госорганам), и тогда ему пришлось бы ждать год после получения разрешения, чтобы подать заявление на дополнительное разрешение на ношение оружия, для чего он должен был бы продемонстрировать наличие удовлетворяющих Нью-Йорк уважительных причин необходимости ношения.
Я очень сомневаюсь, что Мухаммед сделал хоть что-нибудь из этого.
А когда кто-то уже нарушает четыре или пять разных законов, трудно представить, что шестой закон в той же области станет решающим фактором.
Также трудно представить, как законы об оружии в Нью-Йорке могут стать еще более строгими. Запрещены перцовые баллончики, электрошокеры, полицейские и прочие дубинки, нунчаки, кистени любого типа, в том числе кошелек для монет с ручкой, рогатки и мешочки с песком. Не попадитесь, пытаясь защитить себя в городе с помощью нелегального мешочка с песком: это преступное владение оружием четвертой степени.
Когда я впервые планировал переехать в город несколько лет назад, я спросил нью-йоркского прокурора, легален ли универсальный складной нож, который я носил. Она посмотрела на нож и попыталась открыть его одной рукой. С десятой попытки ей это удалось. Тогда она сказала мне, что он «может быть» нелегален, но это будет зависеть от прокурора, назначенного на мое дело: если прокурор сможет открыть нож одной рукой, независимо от того, сколько попыток ему потребуется, нож будет признан нелегальным.
На прошлой неделе моя подруга гуляла днем по Центральному парку, когда к ней пристал темнокожий мужчина вдвое больше нее. Мужчина завязал с ней разговор, а затем стал следовать за ней. Она не могла от него избавиться. Он был попеременно то очень дружелюбным, то очень агрессивным – возможно, под наркотиками. Она пыталась объяснить свою проблему людям, проходившим мимо нее в парке, но никто ей не помог. После часа как можно более спокойных разговоров с этим мужчиной ей, наконец, удалось выбраться из парка, и, хотя он последовал за ней на улицу, она смогла запрыгнуть в такси.
В такой ситуации никакое оружие, кроме огнестрельного (даже мешочек с песком), не будет очень полезным. Огнестрельное оружие дает слабым возможность защитить себя от сильных. Отсюда и поговорка: «Бог создал людей, Сэм Кольт сделал их равными». Возможно, вы захотите положиться на полицию в ситуации, подобной описанной выше, но прямо сейчас у полиции Нью-Йорка есть дела поважнее, чем патрулировать Центральный парк среди бела дня. Они заняты сокращением своего финансирования, а не остановками и обысками, потому что это расистский подход.
М1: Позволю себе не согласиться здесь с автором. В описанном им случае применение оружия будет признано преступлением в любой стране. Что до угрозы применения, то это противоречит базовым правилам обращения с оружием: достал - стреляй. Нужно просто иметь нормальную полицию на улицах и боящихся её потенциальных преступников.
Для левых, которые сейчас контролируют город, такая ситуация идеальна: преступники защищены до такой степени, что они могут носить оружие в самых густонаселенных районах Нью-Йорка (вы думаете, Мухаммед единственный?).
Продолжающееся разрушение наших городов является преднамеренным. Это логичный результат убеждения, что преступники являются жертвами социальной несправедливости, и что жертвы преступников являются виновниками этой несправедливости. В сегодняшнем Нью-Йорке нет ничего случайного. Это именно то, чего хотели левые – только еще недостаточно жестоко, еще недостаточно опасно.
Вопрос в том, что жители Нью-Йорка готовы с этим делать, кроме того, чтобы по-прежнему быть жертвами грабежей и стрельбы. Многие не могут позволить себе роскошь бежать в другие штаты и сменить работу. Многие не живут в домах со швейцарами и поражающими воображение мерами безопасности. Когда я в последний раз возвращался в город, у меня было сильное искушение взять с собой пистолет для самообороны. Но, опасаясь строгих законов об оружии больше, чем Мухаммеда, я вместо этого остаюсь таким, каким хочет видеть меня город: безоружным и беззащитным.
Перевод из New York-Style Justice Disarms the Victims.
М1: Что до России и любой другой страны, где несколько поколений выросло при законах, запрещающих иметь оружие самообороны, вынужден огорчить прежде всего себя. Потому что я вырос с оружием и стрелял с детства. Иногда, в людей. И понимаю, что прежде чем вернуть право на оружие, нужно воспитать хотя бы одно поколение, объясняя, что жизнь не кино. Уча с детства обращению с ним и жизни в стране, где каждый может иметь ствол.