Обмен экзистенциальными угрозами.

Понятие "экзистенциальная угроза" - довольно мутное в международных отношениях, но легко предположить, что речь идет об угрозе самому существованию, в более мягком варианте – угрозе самостоятельному существованию.
Я ни секунды не верю в то, что Россия (тем более, образца 1997 года) представляла собой экзистенциальную угрозу для восточной Европы, тем более, для всей Европы, от которой следовало защищаться "расширением НАТО на восток", но ничуть не сомневаюсь, что само расширение НАТО превратило Россию в такую угрозу. Не все были готовы признать это до спецоперационного 24 февраля, но кто станет спорить с этим после?
Я не думаю, что корпоративный Запад представлял собой экзистенциальную угрозу для России, ради отведения которой следовало начинать 24 февраля спецоперацию, но после 24 февраля он таковым стал.
Вообразить себе, что в случае поражения России победители оставят её той Россией, что она была даже не до 24.02, а хотя бы Россией девяностых, довольно сложно. Победители наверняка не просто задумаются, то реализуют систему гарантий от "возрождение угрозы". Вариантов много – дробление страны на какое-то количество построссийских государств, лишение ядерного оружия, военное присутствие на территории, какие-то более мягкие формы отъема суверенитета. Выберут какой-нибудь.
Такое вот торжество конструктивизма. Действие, предпринятое ради воображаемого смысла, превращает этот смысл из фантазии в реальность.