Приключения французов в Ирландии - 2
Ну да мы продолжим пока с того места, где остановились. Итак, ополченцы Кирквуда укрепились на холме на окраине города, когда показались первые две роты французских гренадер. Они без раздумий бросились на отряд англичан, огонь ополченцев оказался слабым и неточным, и после того, как у англичан погибло 19 человек, они сыграли отступление. Одновременно в городе появился сам Юмбер вместе с сыновьями Стока и Ратледжем, и на корявом английском спросил, где находится епископ. Толпа угрюмо молчала, когда сам епископ, пригибаясь, вышел из ближайших кустов. Юмбер улыбнулся, протянул епископу руку, и попросил побыть переводчиком, поскольку, как генерал слышал, Сток сносно говорит на французском. И далее Юмбер произнес следующую речь: «Поверьте, вам всем нечего опасаться. Мы прибыли в вашу страну не как завоеватели, а как освободители и попросим вас дать нам только то, что нужно нам для вашей поддержки. Вы в такой же безопасности под нашей защитой, как были под защитой Его Величества короля Англии».
И тут надо вообще сказать, а как вообще возникла мысль об экспедиции в Ирландию. Поскольку требования ирландских эмиссаров о высадке французских войск в Ирландии не прекращались, в Ла-Рошели погрузили на три фрегата 1100 ветеранов генерала Юмбера. Одновременно с этим планировали перебросить войска и из Бреста, там находился генерал Харди с 3000 солдат, в основном находившихся ранее в плену англичан и ирландцев. Кроме того, в Нидерландах находился ирландский патриот Дженнингс, который сообщал, что у него готовы к высадке до 10000 ирландских повстанцев. Из этих трех отрядов только Юмберу удалось высадиться в Ирландии.
Собирались тяжело, все силы и ресурсы были отданы на экспедицию Бонапарта, поэтому войска выцарапывали с трудом у комиссариата не только жалование, но и провиант, вооружение, предметы первой необходимости. В 7 утра 4 августа 1798 года маленький французский отряд из 3 фрегатов («Конкрод», «Медея» и «Франсуа») под командованием коммодора Андре Даниэля Савари покинул Ла-Рошель и направился на север. Десант составлял 1060 рядовых и 70 офицеров при двух полевых орудиях (две гренадерские роты и эскадрон 3-го конного егерского полка). С собой так же везли 5500 мушкетов, которыми планировали вооружить ирландских повстанцев.
И вот, в исходе дня 22 августа 1798 года Мэттью Тон взобрался на крышу епископского замка и спустил оттуда британские флаге, и в лучах заходящего солнца резким порывом ветра развернуло триколор Французской республики. Вторым флагом, поднятом на епископской резиденции стал зеленый флаг с арфой – национальный ирландский стяг, под которым они сражались с англичанами еще во времена де Клера-Стронгбоу и Елизаветы Тюдор. Часть города безумно радовалась высадке французов, лоялисты же «лили горькие слезы, ожидая, что их вот-вот зарежут. Они пытались бежать, но тщетно, все улицы Киллала были заполнены мятежниками, готовыми принять несчастных в братские объятия и перерезать им глотку по злобе своих сердец. Никому из лоялистов не разрешалось покидать свои дома, только не иначе, чем по разрешению захватчиков».
Юмбер же решил пополнить запасы, которых у его было негусто еще при выходе из Ла-Рошели, а теперь они закончились совсем. Он сообщил епископу, что хочет реквизировать определенное количество лошадей и крупного рогатого скота, за которых готов заплатить ваучерами Ирландской директории, который несомненно будут в ходу, сразу как французы освободят весь Коннахт. Понятно, что большинство собственников отказалось менять лошадей и скот на несуществующие фантики несуществующей страны, Юмбер обвинил епископа «в отсутствии сотрудничества» и просто конфисковал нужных ему животных без каких-либо компенсаций. Тем не менее, Сток позже отмечал, что «в войсках французов поддерживалась жесточайшая дисциплина, и я не могу упрекнуть их в том, что они брали что-то лишне. Все их требования были крайне разумными и никаких грабежей и насилий не наблюдалось».