Какая ж ты красивая, земля!

Микола Метлицкий

Николай Михайлович Метлицкий родился в 1954 году. Поэт, переводчик, публицист, журналист. Заслуженный деятель культуры Республики Беларусь (2019). Лауреат Государственной премии РБ имени Янки Купалы (1998). Лауреат премии Ленинского комсомола Белорусской ССР (1986). Лауреат Специальной премии Президента Республики Беларусь деятелям культуры и искусства (2013). Поэзия Н. Метлицкого переводилась на русский, болгарский, сербский, таджикский языки. Центральной темой его творчества стала чернобыльская трагедия, непосредственно затронувшая родные места поэта – деревню Бабчин Хойникского района. Перевёл на белорусский язык ряд текстов поэтов Китая («Пад крыламі дракона. Сто паэтаў Кітая»), Индии, Таджикистана, Казахстана.

Белорусские замки

В Креве истлела пришельцев броня.
Кладка замшела.
Щупаю камни, пронзают меня
Памяти стрелы.

В землю священную поступь веков
Намертво вбита,
Вижу, к бойнице прильнув, крыжаков,
Давние битвы...

Слышу – кольчуги звенят и мечи,
Скачут тевтоны.
Вижу – возносите вы, кривичи,
К Богу иконы.

В небе рассвет зажигает зарю,
Алостью брезжит.
В шапках чешуйчатых кровель,
                                                смотрю,
Хаты – как вежи.

Конные полчища крымских татар
Вскинули пики.
Вижу я предков, гасивших пожар,
Светлые лики.

Плеск родника, словно голос веков,
Чистый и добрый.
Стойкость и вера – вот он каков,
Родины образ.

Крепнет мой дух. Пересилили грусть
Жизни аккорды.
Встанет на этих камнях Беларусь
Вольной и гордой.

Перевод Бронислава Спринчана

* * *

Повыйдите к нам, братья, из былин,
Покиньте ваши тихие курганы –
Война свои смертельные капканы
Готова ставить средь лесов, долин.

Увидев рати ваши за спиной,
Торить нам будет легче путь земной.

И вы, враги, восстаньте из земли,
Побил когда-то вас славянский
                                                витязь,
И вы сегодня встаньте, отзовитесь:
Откуда вы и кто, зачем вы шли?

Погибель вашу видя за спиной,
Торить нам будет легче путь земной.

Перевод Сергея Макарова

* * *
День добрый, Крево!
                        Сквозь столетий звенья
Замшелые, седые валуны,
Как символы смиренья и служенья,
Глядят лобасто с замковой стены.

Какие руки их сюда вкатили,
Чтоб тише стал напористый тевтон?
И вот теперь те валуны – в бессилье –
Мечей и копий слышат давний звон.

Ветрами даль здесь хлобыстнёт
                                                по стенам,
Устроит из былого вдруг налёт.
И ласточек на солнечных антеннах
Раскатом испугает самолёт.

И вздрогнет Крево или содрогнётся,
Свой белый день душой приветит
                                                вновь.
Под ним живой былиной остаётся
Седая память вечных валунов.

Перевод Изяслава Котлярова

* * *

Нет, я сады садил – не вырубал
Во имя непотребных интересов.
Но и себя, себя виню за шквал
Тех издевательств,
                        что велись над лесом.
Ведь я смолчал, зеленочубый бор,
Не вышиб у насильника топор.

Я не сушил болот... И чёрный смог
Не мною пущен над горящей пущей.
Но я себя виню – не уберёг
Я птичьих гнёзд от извергов
                                    грядущих.
Не слышал я, уйдя в напрасный стих,
Как нелюди раскидывали их.

И русла рек с землёй ровнял не я –
Нашлись, кто это делал вдохновенно.
Но есть ведь, есть и в том вина моя –
Тлен не заметил в мыслях
                                    о нетленном.
Без слёз теперь и вспомнить не могу,
Как восседал тогда на берегу.

И не моя рука в тот час ночной
На пульте грозной станции лежала.
Но как же мне не мучиться виной,
Что колет в сердце поострей кинжала?
Ведь повторял и я: «О мирный атом,
Трудись во благо,
                        но не стань солдатом!..»

До склона лет, у бездны на краю,
Мне неизбывной мучиться виною:
Судьбу народа – и судьбу свою –
Я вверил тем, кому здесь всё чужое,
И потому себя, бредя по краю,
В своём дому бездомным ощущаю.

Перевод Анатолия Аврутина

Ушачский праздник

Этого часа великого
Мы позабыть не должны.
Едем на родину Быкова,
Тропами ходим войны.

Ветер надул паруса мои,
Долгие вёрсты – легки.
Вот и деревня та самая
С мирным названьем – Бычки.

Первая хата с околицы.
Двор… Современный штакет…
Здесь, в этой маленькой горнице,
Он появился на свет.

Не журавлиными кликами –
Грянула юность войной.
Хата отцовская Быкова,
Солнечный сруб смоляной.

Пройдены вёрсты суровые,
Памяти раны саднят.
Рядом – форсистые новые
Хаты бычковцев стоят.

Мир отдыхает и трудится,
Хлеб потребляет и соль.
Только одна эта, чудится,
Хата вместила всю боль.

Так и стоит, не забытая,
Редко грустя в тишине.
Хата родимая Быкова,
Ты и сейчас – на войне.

Дышащий памятью грозною
Узел славянских тревог.
Горе народное слёзное
Переступает порог.

Сердце надеждой наполнится,
Что ниспровергнуто зло.
Тихо плывёт над околицей
Быковской хаты тепло.

Перевод Андрея Тявловского

Виктор Гордей

Виктор Константинович Гордей родился в 1946 году в селе Малые Круговичи Ганцевичского района Брестской области. Окончил факультет журналистики Белорусского государственного университета. Поэт, прозаик, переводчик, критик. Автор многих книг, в том числе и для детей. Лауреат Литературной премии им. И. Мележа. Перевёл на белорусский язык романы Г. Флобера «Саламбо» и Р. Стивенсона «Чёрная стрела», сказку Э. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король», книгу сказок народов Европы «Хрустальный колодец» и другие.

Озимь

Какая ж ты красивая, земля,
Коль жаворонок вновь под синевою,
А озимь вся омытая росою –
Так пахнуть могут только зеленя.

Под крыльями тугими журавля
Прогнётся рожь глубокою волною,
И снова жатвой, снова посевною
Всё повторят родимые поля.

Такою будь и ты, людей планета.
Будь урожайным,
                        будь спокойным, лето.
Живи, народ, в согласье и тиши!

Бурлит заря, журавль летит высоко.
И свет успокоенья для души:
Окрепнет озимь – нет жары до срока.

* * *

Не быть, наверно, мне в печали,
Не станет меньше света мне,
Коль оглянусь на эти дали –
И вдруг пойму: пора весне.

А ветви сада гнутся долу,
Сжелтел жасмин, сцвела сирень.
Цвет огуречный с частокола
Пробрался на чужой плетень.

Грачи не мечутся тревожно,
А берегут грачат своих.
И жить совсем ещё не поздно,
И жизни зов в лесах не стих.

Запеть, чтоб звёздам слышно было,
Работать, чтоб мозолям ныть...
Кукушка счётом утомила,
А значит, долго буду жить.

Потом опять не быть в печали,
Мне хватит света и тепла,
Коль оглянусь на эти дали –
И ахну: осень-то пришла.

* * *

Не скрипи промёрзшими дверями,
Слово вслух не говори уже:
Глянет мама грустными глазами –
Тесто поднимается в деже.

Пироги замешены, ты видишь,
Только на воде и на дрожжах...
Коль заскачешь или громко выйдешь,
Тесто опадёт... Бывало так.

Детство, детство...
                        Не было ты кротким.
Года три всего после войны.
Тот пирог стал праздником коротким...
Все мы детству памятью верны.

Маминым словам тогда поверил.
И, хоть время стало не таким, –
Тихо-тихо закрываю двери,
Если хлеб пекут иль пироги.

Перевод Изяслава Котлярова

Шмель в шести падежах

Песни звонкой трель.
Хор не молкнет птичий.
Вылетел и шмель
Собирать добычу.

Цветики в полях
Чашечки раскрыли.
Чёрного шмеля
Очень светлый вылет.

Пчёлкам, журавлю,
Яблонькам и соснам,
Так же, как шмелю,
Щедро светит солнце.

Глушь лесных полян
Соком чистотела
Встретила шмеля
В день зелёно-белый.

Где-то за лужком
Ручеёк смеётся,
В небе над шмелём
Жаворонок вьётся.

Ночью ж на земле,
Где никто не лишний,
Мыслью о шмеле
Озарилась вишня.

За дальней мрежей

Я, настранствовавшись вволю,
Возле пажити прилёг.
Не качайся в чистом поле,
Друг желанный, василёк.

Синий цвет ласкает очи,
Нараспашку пиджачок,
Слышно мне, что где-то точит
Пахарь косы о брусок.

Посмотри, как зорька брезжит,
Блещет красная роса.
Только пусть тебя не срежет
Заржавелая коса.

Всколыхнёт тебя спросонья
Ветерок – не одурей!
Упадёшь ли под косою,
Всё же боль души острей.

Разлилась в небесной выси
Васильковая река.
Понапрасну не кручинься,
А пойду – не упрекай.

Сквозь персты мои уныло
Каплет время на песок,
До свиданья, друг мой милый,
Путь далёк, а день высок!

Перевод Владимира Стасюка