Какими сигналами белорусские власти обмениваются с Западом и каковы могут быть последствия? Об этом рассуждает экс-дипломат Павел Мацукевич в новом выпуске Пульса Ленина-19. Саммит прошел мимо Сигналы западных стран не так однозначны, как может показаться, и пока слабо воздействуют на официальный Минск, приводя скорее к противоположным эффектам. 15 декабря в Брюсселе завершился саммит Восточного партнерства, на котором Беларусь была представлена лишь табличкой и красно-зеленым флажком. Обычно за ними сидел глава МИД Владимир Макей, даже когда формально звали не его, а Александра Лукашенко, как это было в 2017-м. В этот раз Беларусь, казалось бы, запросто могла представлять Светлана Тихановская, на которой в общем уже замкнуты все контакты руководителей западных стран, но нет. Организаторы саммита оставили кресло пустым. Вполне возможно это было сделано для того, чтобы не ставить в неудобное положение пятерку участников Восточного партнерства — Азербайджан, Армению, Молдову, Украину и Грузию. Эти страны либо в диалоге с Лукашенко, либо на дистанции от прямых контактов со штабом Тихановской. В этом мало удивительного — международная изоляция Лукашенко в целых частях света дает серьезный сбой, не говоря уже у таких регионах как СНГ. Например, в Азии его признают даже союзники западных стран (Турция, Южная Корея, Япония). Азербайджан, поддерживающий интенсивные контакты с Лукашенко, и вовсе отказался присоединяться к пункту итоговой декларации саммита Восточного партнерства по ситуации в Беларуси. Руководители ЕС устами Урсулы фон дер Ляйен и Шарля Мишеля высказали надежду, что на следующем саммите в 2023 году пустое кресло займет демократически избранный представитель Беларуси. Понятно, что это сигнал официальному Минску, что европейские политики не хотят видеть тех людей, которые удерживают власть в Беларуси, за одним столом. Непонятно только, на чем базируются оптимистические надежды, что в 2023 году на их места придут новые демократические. Лукашенко очевидно не собирается проводить новые президентские выборы и пока в этом вопросе интригой является лишь то, примет ли он участие в следующих в 2025-м. Возможно, опубликование проекта новой конституции, которое все откладывается, видимо, как раз по причине неопределенности самого Лукашенко, прольет свет на его планы. Это говорит о том, что другой многократный сигнал Запада — санкции — не особо доходит до Лукашенко. Новые выборы — одно из санкционных требований. Нет оснований полагать, что пятый санкционный пакет от Евросоюза и новые ограничительные меры, введенные одновременно США, Великобританией и Канадой, могут привести к капитуляции белорусского режима хотя бы по одному из продвигаемых Западом вопросов. Вслед за новым санкционным пакетом фигуранты «дела Тихановского», освобождения которых наряду с другими политзаключенными добиваются санкции, получили рекордные сроки. Количество политзаключенных продолжает расти, перспективы прекращения репрессий в Беларуси не просматриваются. Несмотря на это пока совсем не похоже, чтобы в Брюсселе всерьез размышляли о других методах воздействия на Лукашенко кроме санкционных, которые могли бы качественно повлиять на ситуацию. Пойман за руку Москвы Посылаемые Минском сигналы противоречивы. С одной стороны, демонстрируется готовность обострять и повышать ставки, с другой — глава МИД Беларусь совершенно откровенно спекулирует на теме утраты национального суверенитета из-за сближения с Россией, словно ответственность за это только на санкциях Запада, а не сам режим является виновником процесса и заправляет им. Игра Минска в «руку Москвы» прокатывала до августа 2020 года, после — уже не трогает европейского зрителя, несмотря на популярность антироссийской темы и рост зависимости Беларуси от России. Настораживает, что в поведении белорусских властей нет тормозов, красные линии больше не просматриваются. Через те, которые для Беларуси существовали ранее, режим переступил как будто их и не было. Признание Крыма российским и открытие учебно-боевых центров в Барановичах и под Гродно с размещением российских военных и боевой техники уже свершившийся факт. Лукашенко не стесняется угрожать Западу, поражая воображение даже искушенных пропагандистов (Киселев, Коротченко) дерзостью и смелостью своих ответных замыслов. Реальны ли они? В тех случаях, когда Лукашенко технически в состоянии реализовать свои планы — угроза, по-моему, вполне реальна. Там, где нет — бравурный блеф. Реакция России, по крайней мере, на заявления Лукашенко о перекрытии транзита газа не должна вводить в заблуждение. Москва сама не прочь надавить вентилем на Европу, но мешают приличия и обязательства. Тут беспроигрышный вариант сделать это чужими руками, а потом по просьбе западных партнеров вразумить обезумевшего «батьку». Будут, конечно, винить и подозревать, но все шишки, как с миграционным кризисом, все равно достанутся Лукашенко. Вишенка на торте — новый санкционный пакет в наказание белорусского режима, который только ускорит белорусско-российские интеграционные транзакции. Белорусский режим пытается усилить свою региональную значимость. Правда раньше это проявлялось в мерах разрядки, добрых услугах и миротворческих инициативах а-ля Хельсинки-2 или готовности послать своих солдат в голубых касках на Донбасс. Сейчас под значимостью понимается степень угрозы, которая может исходить с территории Беларуси. В этом смысле российские Искандеры под Брестом, которые хочет Лукашенко, не решают никакую боевую задачу, но наверняка создадут дополнительное напряжение в Польше и Украине. Кризис с Западом открыл для Беларуси доступ к российским вооружениям, но это не значит, что вся заявка Лукашенко будет удовлетворена российским ВПК. Ключевые вооружения если поступят на белорусскую территорию, то только с российскими военными. Правда, что-то подсказывает, что в своем желании насолить соседям Лукашенко может легко дойти до открытия полноценной военной базы, тем более для этого теперь достаточно просто поменять вывеску учебно-боевого центра. На расширенном заседании коллегии МИД РФ Владимир Путин поставил задачу российским дипломатам держивать соседей в тонусе. Лукашенко справляется с этим как будто лучше Лаврова. Если свет сойдется клином Главный вопрос на этом конфронтационном витке, есть ли у официального Минска с Западом еще общий знаменатель или это дело совершенно гиблое? По-моему, есть. Западные страны все-таки не может не беспокоить уход Беларуси в Россию. Заявление представителя госдепа США на слушаниях сенатском комитете в общем подтверждает наличие этой озабоченности. Нужно, правда, понимать, что это уже не столько переживания о белорусской независимости, сколько тревога о повышении рисков в регионе в связи с аппетитами Кремля. Одновременно есть все основания полагать, что режим, несмотря на всю воинственность риторики и жесть по отношению к белорусскому обществу, не теряет надежды завязать прямые контакты с Западом. Заинтересованность официального Минска выдает недавнее послание в адрес вице-президента и главы МИД Швейцарии Иньяцио Кассиса в связи с его избранием президентом на 2022 год. Кассис — единственный из лидеров западного мира, кого Лукашенко поздравил с избранием на пост президента за последний год. При том, что Швейцария присоединялась к санкциям ЕС. Понятно, что контакты с Западом нужны Лукашенко не для того, чтобы демократизироваться или стать на путь исправления. Россия помогла ему удержать власть, а теперь вынуждает этой властью с ней делиться. Возобновление коммуникации с Западом может помочь Лукашенко затормозить этот процесс (например, до новых президентских выборов в России, а там кто знает, что будет). На этой почве какой-никакой, а общий интерес Лукашенко с Западом все-таки обнаруживается. Именно на этой почве потенциально вытачивается тот самый клин в дружбу союзников, который лишит белорусские власти российского прикрытия. Насколько результативны могут быть эти контакты? Опыт показывает, что вполне. Зависит, конечно, от конкретных задач и их реализма. Пример Меркель почему-то пока мало кого вдохновил, хотя именно ее звонки в Минск во многом сняли напряжение на границе Беларуси и Польши и позволили вернуть обратно уже несколько тысяч мигрантов. До нее США и Ватикан в прямых контактах с Лукашенко успешно решили более частные вопросы. Лукашенко ищет выход из изоляции, как когда-то искал Каддафи. В свое время американцы дали Каддафи такую возможность — трудную, но достижимую. И это сработало.
