Все сто
Только год, как Елена ТИМОФЕЕВА не спускается из квартиры на улицу. Но так же шустро передвигается по квартире, звонит по телефону родным и помогает 77-летней дочери вытирать после обеда посуду. 3 июня Елена Аимовна отметила 100-летний юбилей. Хотя в паспорте дата её рождения - 3 июня 1919 года. - По рассказам родителей мама всегда знала, что она с 16-го года. Но восстанавливать утерянные документы ей всё не хватало времени. Я вплотную занялась этим, когда дело подошло к пенсии, стала отправлять запросы в Читу, Кяхту, деревню Бичура, лично ездила в архив. Там мне сказали, что все архивы до 1929 года уничтожены. Раньше ведь справки о рождении и смерти хранились не в ЗАГСах, а в церквях. Вот вместе с иконами и церковными книгами выбросили и сожгли все записи. Городская администрация про нас знает, но они должны верить официальным документам. Поэтому я маме сказала: как хочешь, а до 2019 года ты обязана дожить! – улыбается дочь Евдокия Еремеевна. Елена Аимовна - ветеран труда с 36-летним стажем, труженица тыла, вдова, поднявшая в военное лихолетье двоих детей. На таких женщинах и держалась страна. В детстве 6-летняя Лена ходила в няньках за кормёжку. После смерти родителей уехала к родственнице в Улан-Удэ. Там устроилась в ресторан уборщицей и тестомесом, вышла замуж. На войне мужа убили почти сразу. После этого вдова с детьми уехала в деревню и устроилась на сахарный завод, который эвакуировали с Алтая. Выйти замуж второй раз она даже не думала. - Какой тут замуж! 12 лет проработала на заводе. Ох и голодно сначала было! 600 граммов хлеба дадут раз в неделю, и хоть смотри на него, хоть плачь. Машины с сахаром уходили из города, а те, кто его делал, только облизывались. Праздник был, когда на заводе давали патоку – побочный продукт при производстве сахара. Дома в чугунке патоку уваривали и ели вместо конфет. Еще девчонки бегали на поля рвать сахарную свеклу, где их гоняла охрана. Рвали щавель, мангир (дикий чеснок), ходили на речку с удочкой. - Вот сидим мы с сестрой, ждем маму у окошка. А она придет и чуть не плачет: мне и дать вам нечего. Никогда не забуду, как однажды соседка принесла муки и попросила её испечь блинов. Мы с сестрой голодными глазами из угла смотрим, а она сама не попробовала и нам ни одного не дала, - вспоминает дочь. От такой жизни Елена Аимовна попала в больницу с диагнозом истощение, упадок сил. После этого директор завода выписал Тимофеевой 5 килограммов овсяной муки, которая шла на корм лошадям. - Просеяли мы эту муку, а ости все равно через сито проходят. Съели. А что сделаешь? Еще семена от свёклы жарили и ели, они колючие, ужас. Помню, соседский мальчик переел их и умер… Семья маленько ожила, когда после войны выделили землю под картошку. На посадку её, конечно, не хватило, посадили шелуху. Она дала всходы, и еще какие! Потом взяли поросенка. И вернулись к нормальной жизни. Переехав в Гусиноозёрск, мать устроилась штукатуром-маляром, а Евдокия пошла учиться в ГПТУ. В 58-м приехала в Ангарск, а через два года позвала к себе мать. Елена Аимовна 12 лет отработала в охране комбината и оттуда ушла на пенсию. До последнего времени, пока глаза видели, она читала заголовки газет. У неё нет тугоухости, свойственной возрасту. Зубы не все, зато свои: и орешки может пощелкать, и серу пожевать. Конечно, бывает, сердце прихватит или рука заноет. Шутка ли, 100 лет! - Иногда приболею, думаю: всё, пришел последний час. Но ничего, расхожусь и дальше живу. Дочка меня поддерживает, вот ей дай Бог до моих лет дожить. Ем всё, что захочу. И ложечку кагора перед едой по совету доктора принимаю. Так живу и радуюсь, - рассказывает Елена Аимовна. Оксана ТИХАЯ, фото Николая СТЕРНИНА На фото: Далеко не каждый в таком возрасте может похвастать здравым умом и крепостью тела. У Елены Тимофеевой (на фото слева), кроме дочерей, четверо внуков и девять правнуков.