Симон Кордонский: "Сейчас государство стремится полностью национализировать информпространство"
Какова сословная структура нашей реальности? Есть промысловое ядро. Промысел — это искусство выживания: люди стремятся не потреблять, а выживать за счет личной активности, и, чтобы выжить, им приходится промышлять, используя доступные им ресурсы. Промысловики — это, например, «гаражники», или живущие извозом — от таксистов до дальнобойщиков. Они работают не на рынке, а в особой ресурсной экономике, где базовой является система распределения и перераспределения ресурсов.
При советской власти ресурсами было все и все распределялось. Сейчас ресурсы — это финансы, информация, власть и природные богатства. Национализированные государством, им же они и распределяются. Так, сейчас государство стремится полностью национализировать информационное пространство.
Наше государство, как считают чиновники, это «остров Россия», окруженный потенциальными врагами и угрозами. («Остров Россия» — этот термин родился в окружении [экс-президента РЖД Владимира] Якунина, у которого есть исследовательский центр. У них вышел шеститомник под названием «Остров Россия» о том, что весь мир ополчился на нашу страну, и мы эти угрозы должны нейтрализовать).
Между промысловым ядром, в котором живет большая часть населения, и государством, которое распределяет ресурсы, есть пограничный слой — «системные феодалы». Это люди в погонах, которые обеспечивают защиту от угроз, пресекают, если кто-то, распределяя ресурсы, берет не по чину, и получают за это ренту. Для работы с внешними угрозами, как я уже сказал, есть военнослужащие, для внутренних — полиция и Росгвардия, биологические угрозы нейтрализует Роспотребнадзор, сельхозугрозы — Россельхознадзор, и так далее. В целом таких контор у нас примерно сорок.
Еще один пограничный слой отделяет ресурсное государство от внешнего мира. Сейчас в этом слое примерно 17% населения — люди с загранпаспортами, которые выступают посредниками между ресурсным государством и заграницей. Пересекая границу, они конвертируют государственные, в общем-то, ресурсы в товары и деньги; обратная конвертация — когда товары и деньги конвертируются в ресурсы, имитируя процесс иностранных инвестиций. Так было и при советской власти, когда, хоть и не 17%, гораздо меньше, но все равно довольно большая прослойка — артисты, спортсмены, дипломаты, военные и так далее — конвертировали ресурсы, вывозя из страны и ввозя в страну что-то.
В этом пограничном слое, отделяющем наше ресурсное государство от внешнего мира, обитают системные либералы, «сислибы», которые применяют теории рынка и демократии к отечественной реальности. Мы видим это каждый день по интенсивности разного рода реформ. Кто-то из чиновников едет заграницу, смотрит, как там что-то организовано: местное самоуправление, медицина, образование, — возвращается и пробивает очередную реформу. Результаты этих реформ, а их уже за пятьдесят, мы ощущаем на самих себе.
Обитатели внешнего слоя — «иностранцы», которые исповедуют теории рынка и демократии. Это наши граждане, очень богатые люди, которые поучились на Западе, получили степень MBI, прочитали кучу книжек, полюбили какую-то теорию и здесь ее исповедуют. Их держат в аппарате для того, чтобы они приводили документацию в вид, понятный иностранцам. Я называю таких людей «дятлами», потому что они все время «долбят», что в нашей стране все неправильно, все не по правилам, которые они изучили по книжкам.
Посмотрим на картину мира, которая возникает при такой стратификации. «Дятлы» убеждены, что у нас несовершенный рынок и его нужно приводить к нормальному виду. Государство для них — административно-командная система, плановая экономика. Пограничный слой «системных феодалов» — институты коррупции. А промысловое ядро — феномены, описанные де Сото (перуанский экономист, исследовавший урбанизацию как причину возникновения теневого сектора экономики и последствия его расширения: по де Сото это снижение доли легального бизнеса, вымещение крупным бизнесом малого предпринимательства в «тень», монополизация рынков, замедление инвестиций, технического прогресса, производительности, экономического роста. — Прим.).
Для системных либералов внешний мир — рынок и демократия, образец для подражания. Точка, где настоящий рынок, настоящая жизнь, все время меняется: когда-то это были США, потом Новая Зеландия, Австралия, сейчас это Швеция, Германия, Китай. Государство для системных либералов — нехороший институт, ограничивающий рынок и демократию. Пограничный слой военных и правоохранителей — преступники и коррупционеры. Промысловое ядро — теневая экономика. Сам феномен теневой экономики возникает, когда системные либералы анализируют промысловое ядро.
Чиновники. Внешний мир для них — враги, источники угроз. Системные либералы — агенты влияния и также источники угроз. Пограничный слой между государством и промысловиками — оборотни в погонах и при чинах. Промысловое ядро — криминальная экономика.
Для «системных феодалов» внешний мир — место для хранения экспроприированных ресурсов, превращенных в капиталы. Системные либералы — для «разводок», шантажа и «дойки». Государство — среда статусного кормления, сословных льгот и преференций. Промысловики — среда «разводок», грабежа и кормления.
Наконец, промысловики относятся к внешнему миру как к источнику ресурсов и месту сбыта изделий. К «связным» с внешним миром — как к посредникам в поиске ресурсов и сбыте изделий. Государство для них — система запретов и ограничений, из которых необходимо как-то выкрутиться. А силовики — «крыша», «решалы» и «обиралы».
Таким образом, мы живем в стране, где одновременно пять непереводимых друг в друга картин мира. Они не плохие и не хорошие, они просто есть и существуют независимо от нас. Между ними есть противоречия, они конфликтуют друг с другом, но при этом поддерживают некоторую форму социальной стабильности, правда, не гарантируя развития.
Сословия как группы, созданные государством для нейтрализации угроз и справедливого распределения ресурсов, делятся на «служивые» и «обслуживающие». Служивые существуют по писаному закону, в котором прописаны разного рода ограничения и преференции (так, военные живут по Закону о воинской обязанности и военной службе). Обслуживающие сословия либо унаследованы от Советского Союза (например, бюджетники и пенсионеры), либо созданы заново (работающие по найму).
Базовыми отношениями, связывающими современные российские сословия в социальную структуру, являются взаимное обслуживание и обеспечение. За это члены сословий получают свой доход: жалование, зарплаты, премии, пенсии, пособие и прочее. Тем, какое сословие обслуживает и обеспечивает гражданин, тем, какой тип дохода он при этом получает и что является источником дохода (государственное учреждение, бюджетная организация, рынок и так далее), определяется его сословная принадлежность и его социальный статус. Скажем, у лица свободной профессии, политтехнолога Глеба Павловского, который обслуживал Кремль, один социальный статус, а у лица свободной профессии в Екатеринбурге, которое обслуживает областную администрацию, другой социальный статус.
Служащие образуют группу «власть». Это те, кто служит по закону — государственные гражданские служащие, федеральные и региональные, дипломаты, муниципальные служащие, военнослужащие (Российской армии, СВР, ФСБ, ФСО, Росгвардии, Главного управления специальных программ), правоохранители 9 категорий (МВД, Следственный комитет, прокуратура, Минюст, судебные приставы, ФСИН, таможенники и так далее), судьи 3 категорий, депутаты 4 категорий, казаки 16 казачьих войск, руководящие работники госкорпораций и компаний с государственным участием.
Служащие получают жалования, премии и различные компенсационные выплаты, административную ренту. Минимальный оклад жалования у госслужащего где-то около 7 тысяч рублей, но на руки он получает от 150 тысяч до 300 тысяч. Потому что сверх оклада жалования служащие получают за особые условия труда, за допуск к государственной тайне, другие разного рода выплаты. А административная рента — это доходы, связанные непосредственно со статусом, с наличием кабинета. Когда я сидел в Кремле (в первой половине 2000-х Симон Кордонский служил в администрации президента. — Прим.), само наличие кабинета обеспечивало какой-то минимальный доход, а если бы я активно использовал свое положение, мог бы свои доходы существенно увеличить.
Следующая группа — «народ». Бюджетники и работающие по найму получают стипендии и зарплату. Пенсионеры и инвалиды — пенсии, легальные безработные, находящиеся на учете — пособия. Один из типов дохода — статусная рента: врач кремлевской поликлиники обслуживает государственно-гражданскую службу, он бюджетник, но «высшего уровня» и по социальному положению отличается от врача из городской больницы в Искитиме, обслуживающей бюджетников. Врач первой категории получает существенно больше, чем врач второй категории, заслуженный учитель получает больше, чем обычный.
Группа «активное население» — это лица свободных профессий: актеры, музыканты, писатели, художники, адвокаты, фрилансеры, проститутки и прочие, кто получает гонорар. Предприниматели и «отходники» (от «отхода»: временная работа вне места постоянного жительства. — Прим. ред.) извлекают рыночный доход. Представители группы «активного населения» также получают статусную ренту: скажем, народный артист, заслуженный артист и просто артист — это разные социальные категории.
(Необходимо подчеркнуть, что в отношении «активного населения» есть сложности учета, поскольку статистика не разделяет гонорар и рыночный доход, для Росстата проститутки и предприниматели — одна социальная группа, как и священнослужители, поскольку они тоже работают за гонорар. И еще одно уточнение: предприниматели и коммерсанты — не одно и то же. Предприниматели рискуют на рынке, а коммерсанты не рискуют, а работают с государством на административном рынке и занимаются распределением ресурсов. Классификация коммерсантов у нас примерно такая же, как в Российской империи: есть «купцы первой категории» — это члены РСПП, «купцы второй категории» — это «Деловая Россия» и «третья гильдия» — «Опора России»).
Последняя группа — «маргиналы»: это воспитанники детских домов и интернатов, служащие по призыву в армию (они ограничены в правах), подследственные, отбывающие наказание, находящиеся на УДО, судимые, алкоголики и бомжи, мигранты. Доходы маргиналов — паек, рента от криминального статуса («доля»), подаяния, ситуативные доходы от неформальной занятости. Членство в этих субкультурах возникает от деятельности государства по нейтрализации угроз: был такой губернатор [Кировской области Никита] Белых, который персонифицировал угрозу социальной стабильности — и государство перевело его в маргиналы.
У нас любой человек присутствует в нескольких системах координат. Это создает пространство возможностей, где можно крутиться, а иначе не прожить. Лично у меня три статуса: я пенсионер, я бюджетник, так как работаю в Высшей школе экономики, и я лицо свободной профессии, поскольку иногда получаю гонорар. Чиновник тоже живет разнообразной жизнью: в определенный момент он переодевается в охотничий костюм, едет в захолустье, пьет, жрет полусырое мясо и матерится, ведет совсем другую жизнь. Жизни разные, но человек один и тот же.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky