ПОЧЕМУ ВЕДУЩИЙ ПАРАДА ПОБЕДЫ 1945 ГОДА ВЫБРОСИЛСЯ ИЗ ОКНА?
27 ноября отмечал день рождения Владимир Яхонтов (1899-1945), которого считают прямо таки создателем жанра «Театр одного актера».
В реальности же и жанр этот известен с давних времен, и обратился к нему Яхонтов вынужденно.
Будучи гениальным актером, он не мог ужиться с партнерами по сцене.
У Яхонтова была тяжелая наследственность.
Сестра отца утопилась в Волге.
Отец, мелкий чиновник акцизного управления, взял в жены гордую полячку. Женушка перебаламутила провинциальный город, куда молодые приехали после свадьбы. Забитый и трусоватый чиновник дошел в ревности до того, что вызвал на дуэль одного из ухажеров жены. Стрелялись, по счастью, без жертв.
В итоге полячка бросила и сына, и мужа, уехав обратно в Варшаву. Позже, в 1914, она переберется в Москву и только тогда общение Владимира с матерью возобновится.
Отец же с воспитанием не мог справиться настолько, что строчил на сына жалобы в гимназию. Обратите внимание, - Володя вместо уроков катается с барышней на лодке. В результате одного из разбирательств, инспирированных отцом, Яхонтова чуть из гимназии не исключили.
Допускаю, что учился Яхонтов, действительно, неважно. Его душой владел театр.
И сразу он получил грозное предупреждение.
Играя в любительской постановке чеховского Иванова, Яхонтов в финале стрелялся. Пистолет оказался заряжен. Юноша чудом остался жив.
Как актер Яхонтов не искал легких путей, да их и не предлагал ему никто.
Три школы открыли двери перед молодым человеком. Станиславский, Вахтангов, Мейерхольд брали Владимира в свои студии, и… не знали, что с ним делать.
От Станиславского Яхонтов ушел сам. Он разочаровался во МХАТовской системе, когда Серафима Бирман (тот еще педагог — ПОЧЕМУ ВСЕ ЛЮБИЛИ ФАИНУ РАНЕВСКУЮ, А НЕ ЕЕ СОПЕРНИЦУ) пыталась заставить юношу выполнить какой-то этюд, вступающий в противоречие с декларируемой правдой чувств.
В карточке, которую завели на Яхонтова в школе-студии МХАТ в графе амплуа проставили: «Любовник-неврастеник».
«Неврастеником» охарактеризовал Владимира и Вахтангов. Именно из-за бросающейся в глаза неврастении Вахтангов не хотел связываться с молодым человеком, но дал слабину.
В студию Вахтангова Яхонтов не вписался, возводя между собой и окружающими стену. Позже, один из учеников Вахтангова Юрий Завадский (ФАИНА РАНЕВСКАЯ VS ЮРИЙ ЗАВАДСКИЙ), вспоминая молодого Яхонтова, скажет:
«Странно, но я не помню его мимики. Ее как будто не было вовсе. Да, да, у него не было актерского лица! Может быть, это и помешало ему тогда? Главным средством выражения был голос — особый, певучий рисунок завораживал и заставлял слушать. В его учебных отрывках не было того, что считалось нужным — он не сливался с образом. Какое-то двойственное впечатление: с одной стороны, интересная индивидуальность, с другой — непонятно, как эту индивидуальность приспособить к делу…»
Приспособить Яхонтова к делу взялся режиссер Сергей Владимирский. Он решил поставить «Снегурочку» Островского. Снегурочку играла Вера Бендина, а Яхонтов… играл все остальные роли (шесть штук).
Молодые энтузиасты не учли лишь одного обстоятельства: Вахтангов еще не выпустил свой программный спектакль «Принцесса Турандот» (шли репетиции), а Владимирский и Яхонтов, уже использовали в «Снегурочке» революционные наработки учителя. Естественно, Вахтангов не пустил «Снегурочку» на сцену.
После смерти учителя Яхонтов вновь оказался не при делах. Совет студии Вахтангова принял решение выгнать его из-за отсутствия способностей.
Тогда Яхонтов пришел еще к одному революционеру сцены Мейерхольду. У него сыграл в спектакле «Учитель Бубус» и рассчитывал на Хлестакова в «Ревизоре». Но Мейерхольд отдал Хлестакова Эрасту Гарину, приревновав Яхонтова к успеху литературной композиции «Ленин».
Да, в 1925 Яхонтов под руководством своей супруги Лили Поповой создал моноспектакль о Ленине и сорвал аплодисменты. Это дало силы расстаться с Мейерхольдом, едва начались репетиции «Ревизора» с Гариным.
В 1927 Яхонтов с женой, Владимирским и парой музыкантов создал театр «Современник», где безраздельно царил. Композиции «Пушкин», «Петербург», «Евгений Онегин», «Настасья Филипповна» произвели фурор.
И обнажили главную проблему Яхонтова.
Он четко эту проблему видел, признаваясь: «Мои неудачи тесным образом связаны, прежде всего, с попыткой создать коллектив».
Эгоцентричность Яхонтова зашкаливала, но даже «театру одного актера» требовались партнеры. Владимир пытался их найти, устраивая бесконечные кастинги.
Едва находил, начинались проблемы.
Скажем, Яхонтов решил сыграть с Людмилой Арбат композицию «Пиковая дама». Композиция выдержала три представления. Яхонтов приревновал Арбат к успеху. Возмущенный поведением премьера, вслед за Арбат Яхонтова покинул верный соратник Владимирский.
Для «Горе от ума» потребовалась актриса на роль Софьи. Взяли Дину Бутман. Опять пара представлений и Бутман уходит.
«Горе от ума» вообще стала идеей фикс Яхонтова. В 1927 он, узнав, что Мейерхольд планирует постановку Грибоедова, вернулся в театр надеясь сыграть Чацкого. Дорогу опять перешел Гарин.
А «Современник» закрылся в 1935. Яхонтов просто потопил свой проект, ввязавшись в отсутствии жены в постановку «Цусимы» по Новикову-Прибою. Опрометчиво набрав в труппу 15 человек на роль эскадры, он запутался в финансах и довел себя общением с актерами до клинической депрессии.
После закрытия «Современника» Яхонтов решил сосредоточиться просто на чтении. В 1937 стал лауреатом Первого Всесоюзного конкурса мастеров художественного слова.
Его работа вызывала одобрение у Маяковского и Мандельштама. Мандельштам вообще стал другом дома Яхонтова и однажды прочел ему «Мне на плечи кидается волк-волкодав…», вызвав у актера умиротворенную реакцию: «Нет, для меня этот век не таков!»
В начале войны Яхонтов пережил еще один приступ депрессии. А потом встрепенулся. Поставил композиции «За Родину», «Россия грозная», дав сотни концертов. Много работал на радио. Отдал 165 000 рублей в фонд обороны. На эти деньги построили танк «Владимир Маяковский».
24 июня 1945 года Яхонтов вел репортаж с Парада Победы наравне с Исааком Левитаном. Оказалось, это высший взлет его признания.
Через три недели актер шагнул в распахнутое окно.
Есть две версии происшедшего.
Первая: неврастения на фоне проблем с памятью.
В интервью Яхонтов признавался:
«Мне стало трудно учить текст. Я боюсь тратить силы. Я помню, как учил 20–30 лет тому назад, не так, как теперь, в 45 лет. Учу я в последнее время с большим трудом. Тяжело приступать…»
Его уговорили выступить 14 июля со спектаклем «Настасья Филипповна». Очевидцы вспоминают, - в антракте Яхонтов сидел сам не свой, повторяя в пространство: «А может, все это ни к чему? Может, это никому не нужно?».
16 июля Яхонтов принял страшное решение покончить с собой.
Версия вторая базируется на домыслах Надежды Мандельштам, которая во «Второй книге» утверждает, будто Яхонтов бросился в окно, боясь ареста.
Сюда плюсуются страшные россказни, как актера пыталось завербовать МГБ, а он не хотел.
Думаю, что все же гибель Яхонтова лежит не в политической плоскости.
Тут, ребята, искусство и болезнь.