«Седьмая симфония»: До Ре Ми Эн Ка Вэ Дэ
Прологом картины служит появление одного из главных героев фильма – нет, не Карла Элиасберга – лейтенанта НКВД Анатолия Серегина (Алексей Кравченко). Чекист отправляет семью в эвакуацию на пароме. Едва отчалив от берега, паром становится мишенью для немецких бомбардировщиков. Жена и сын погибают на глазах убитого горем отца. Трагедия усиливается душераздирающей музыкой Юрия Потеенко, которая, к слову сказать, временами очень сильно утомляет зрителя своей навязчивостью и создает серьезный диссонанс в кадре. В вопросе манипуляции восприятием зрителя с помощью музыкального сопровождения, создатели фильма временами доходят до абсурда – очень хочется услышать тишину, проникнуться атмосферой времени, любовно создаваемой Коттом. Однако назойливая музыка вновь и вновь вторгается в сцену и разрушает хлипкий мостик, едва наметившийся между зрителем и художественным миром ленты. Устав бороться с обстоятельствами непреодолимой силы, пробиваясь сквозь плотную стену музыки Потеенко, обыватель вправе бросить попытки сострадать героям и далее взирать на происходящее «с холодным носом». Совершенно иная музыкальная тема, вызывающий положительные эмоции требовательного зрителя, написана в стилистике самого Шостаковича. Она звучит на титрах, а также сопровождает напряженные или динамичные моменты картины.
Лишь после долгой душераздирающей экспозиции Серегина, которого зрителю априори в предлагаемых обстоятельствах становится жалко, повествование наконец переносится в мир симфонического оркестра. На несколько минут возникает долгожданное ощущение хорошего кино. Гениально снятые Петром Духовским планы вкрадчиво погружают зрителя в атмосферу репетиционного зала, словно усаживая его в самую гущу струнной группы и предлагая присоединиться к ленинградским музыкантам эпохи войны. Блистательная работа Алексея Гуськова в роли Элиасберга вызывает восторг и восхищение. Невероятно точный по интонации в каждой сцене, трогательный, пронзительный и, вместе с тем, жёсткий и требовательный, Гуськов не вызывает вопросов даже в манере дирижирования. Артист долго и добросовестно готовился к роли, вырабатывая аутентичную пластику рук. Увидев на одной из фотографий Элиасберга кулак, Гуськов «зацепился» за эту деталь и стал внимательно изучать манеру дирижирования Юрия Темирканова, Валерия Гергиева, Юрия Башмета, Сэйдзи Одзавы, найдя у последнего ту же манеру «вытягивать звук кулаком». Лишь овладев способностью точно имитировать приемы советской школы дирижирования, Гуськов приступил к съемкам.
Согласно источникам, во время блокады оркестр радиокомитета не был отправлен в эвакуацию. Музыкантов оставили в городе, чтобы поддерживать дух ленинградцев исполнением героической музыки Бетховена, которая транслировалась с помощью репродукторов. Таким образом Советы давали понять немцам, что город жив и не намерен сдаваться. Кроме того, оркестранты были причислены к командам МПВО и дежурили на крышах, занимаясь тушением зажигательных бомб. Однако наступил момент, когда, музыканты так ослабли от голода, что были не в состоянии играть. На три месяца оркестр замолчал. После суровой зимы 1941-1942 годов было принято решение восстановить оркестр и исполнить произведение Шостаковича в блокадном Ленинграде, где были написаны первые три части симфонии. Из Куйбышева, где в эвакуации находился и заканчивал работу Дмитрий Дмитриевич, была прислана партитура. Перед Карлом Элиасбергом, проходившем с женой курс восстановления в санатории для больных дистрофией, встала неподъёмная задача собрать полный состав большого симфонического оркестра и в кратчайшие сроки подготовить его к исполнению «Ленинградской» Симфонии. Из 80-ти оркестрантов, необходимых для исполнения произведения, в живых осталось лишь 27. Элиасберг собирал состав по крупицам. Многие музыканты были отозваны с фронта.
Создателям фильма историческая фабула показалась недостаточно интересной, а потому в пику педантичному немцу, фанатично служащего музыке, ввели антагониста в лице Серегина, который врывается в жизнь семьи Элиасбергов, осуществляя арест супруги Карла Ильича. По сюжету, влюбленная в мэтра молодая скрипачка Наташа Черникова (Дарья Коныжева) пишет донос на супругу дирижёра. Спустя несколько месяцев после ареста жены, Элиасберг, получив приказ вернуться к репетициям и собрать оркестр для исполнения Седьмой симфонии Шостаковича, узнаёт о том, что поиском и доставкой музыкантов будет заниматься Серегин. Далее, на протяжении нескольких серий зритель по задумке создателей, должен следить за противоборством интеллигента и чекиста. В итоге чекист под воздействием волшебной силы музыки преображается и героически погибает, спасая человека искусства, а чудом выживший дирижёр говорит о том, что ошибался, признавая в человеке, полгода назад арестовавшем его жену — чужого. Все говорят о подвиге Серегина, собравшего оркестр и оплакивают его смерть. Взаимодействию Серегина с Элиасбергом, музыкантами и его любовной линии с флейтисткой Верой Преображенской (Лиза Боярская) посвящена львиная доля экранного времени. Но весь ужас в том, что никакого Серегина в действительности не было. Как не было и ареста Надежды Бронниковой (Наталья Рогожкина) – жены Карла Ильича.
Возникает вопрос, каковы были истинные задачи создателей картины — рассказать о великом подвиге музыкантов в умирающем городе или в очередной раз с помощью искусства романтизировать образ силовика? По факту, подвиг Элиасберга в картине переадресован вымышленному герою в погонах, а реальные обстоятельства дела принципиально искажены. Возникает ощущение, что первоначальный замысел был иным. Однако, под воздействием обстоятельств – то ли госканальных приоритетов, то ли вкусовых пристрастий продюсеров ленты, благородная история о музыке, побеждающей смерть, превратилась в очередную лапидарную агитку. В итоге живыми и проникновенными в картине смотрятся лишь сцены репетиций и выступлений оркестра, где великая музыка Бетховена и Шостаковича, а также филигранная игра Алексея Гуськова, заставляют забыть о фальши многих сцен фильма.
Конечно, финал, где контуженный герой Гуськова, едва держась на ногах входит в зал филармонии во фраке, вызывает катарсические слезы. Но это есть лишь заслуга большого артиста, стоически вынесшего на своих плечах историю тихого подвига Карла Элиасберга. Трудно адресовать претензии по поводу исторической лжи, присутствующей в картине, одному лишь режиссеру, поэтому адресуем их продюсерской группе. Судя по масштабной рекламной кампании фильма, есть ощущение, что претензии пытливой публики производителей ничуть не смущают – видимо, главный зритель картину одобрил. Обидно до слёз, что масштабное историческое полотно, с прекрасными актёрскими работами Тимофея Трибунцева, Натальи Рогожкиной, Лизы Боярской, Бориса Смолкина, грандиозно сыгравшего слепого музыканта, Виктории Толстогановой, фантастически воплотившей на экране образ Ольги Бергольц, с мастер-классами Алексея Гуськова и Петра Духовского, с фундаментальным трудом опытных художников-постановщиков Сергея Иванова и Екатерины Шапкайц, создавших очень точный мир осажденного города, с трепетным отношением режиссера Александра Котта к теме и его стремлением вести свой рассказ в первую очередь о людях и человеческих отношениях, а не об ужасах войны, усилиями государственного телеканала сведено к задаче вызвать у населения сочувствие к мифологеме с НКВДэшным душком.
Сериал «Седьмая симфония» доступен на платформе «Смотрим»
Ссылки по теме
Александр Котт: «Историческая правда - как родовая боль, забывается со временем»
Елизавета Боярская и Алексей Гуськов прочитали воспоминания о блокадном Ленинграде
«Седьмую симфонию» Александра Котта исполнят на телеканале «Россия»
Все новинки сезона: 40 российских сериалов, которые мы ожидаем этой осенью
Сериалы «Седьмая симфония», «Елизавета» и «Медиум» покажут в новом телесезоне
Алексей Гуськов и Алексей Кравченко организуют концерт в блокадном Ленинграде в трейлере сериала «Седьмая симфония»
Алексей Гуськов выступит дирижёром «Седьмой симфонии»