Сержанты победили смотрящих: репортаж из ставропольской спецшколы
«Здравия желаю, товарищ полковник! За время моего дежурства происшествий не случилось», — докладывает директору Степану Любенко дневальный перед тем, как скомандовать «подъём».
В тихом до того коридоре начинается суета, которая знакома любому, кто служил в вооружённых силах. Два десятка молодых людей скоро вскакивают с кроватей, одеваются, строятся у тумбы дневального, производят расчёт, а затем выходят на утреннюю зарядку.
Всё происходит не в армейской казарме и даже не в кадетском корпусе. Парень на тумбе дневального и остальные в строю — воспитанники специальной коррекционной общеобразовательной школы закрытого типа в селе Горнозаводском Кировского округа. Они попали туда по решению суда после совершения преступлений.
Ещё семь лет назад ни о какой армейской дисциплине речь не шла. Тогда воспитанники находились под влиянием ныне запрещённой в России на законодательном уровне субкультуры АУЕ, которая популяризирует и романтизирует криминальный уклад.
Парни делились на «смотрящих» и «опущенных», решали вопросы по арестанскому уставу. Влияние оказывали заключённые двух близлежащих колоний.
«Они созванивались и спрашивали, как им поступать по их криминальному уставу. И поступали в извращённой форме. Если сказали ударить, то они изобьют», — вспоминает Людмила Каклюгина, которая сегодня занимает должность заместителя директора по режиму.
Доходило до бунтов и погромов: дети требовали возможности жить так, как они привыкли. В такие моменты приходилось вмешиваться сотрудникам правоохранительных органов. Перелом ситуации произошел после того, как директором спецшколы стал Степан Любенко. Спецназовец в кресле директора
«Скажем по-военному просто: я решил провести разведку боем и рекогносцировку на местности», — вспоминает Любенко.
Мужчина — потомственный военный. Окончил училище в 1996 году, был направлен в 7-й отряд специального назначения внутренних войск «Росич» (ныне входят в состав Росгвардии. — Прим.ред.). Там, по словам Любенко, он проходил «серьёзное становление молодого офицера» в ходе Чеченской кампании. Имеет медаль «За отвагу», медаль Суворова, медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени с изображением мечей, а также краповый берет. В 2010 году Любенко ушёл в запас в звании подполковника. После работал на гражданских должностях и занимался своими проектами. В 2014 году в региональном министерстве образования ему предложили возглавить спецшколу. Он согласился. Говорит, что действовал в соответствии с девизом спецназа: «Если не мы, то кто?». Опыт и знания, полученные в военном училище и во время службы, помогли оградить школу от влияния местного криминала и по-новому организовать жизнь подопечных. Позже эти методы назовут «системой Любенко».
«Система эта своеобразная, но она очень простая. Три кита: военно-патриотическое воспитание, духовно-нравственное воспитание и спортивное. Всё просто в этой жизни: мускул свой, дыхание и тело тренируй с пользой для военного дела», — говорит директор спецшколы.
Форма вместо робы В спецшколу мальчишки 11-18 лет попадают на срок от одного года до трёх, так что нынешние воспитанники перемен давности помнить не могут. Те, кто в это утро выбегали строем на зарядку, уже адаптировались к военному укладу. Кстати, в отличие от армии, на территории школы полный запрет на курение и нецензурную лексику. Одна из главных сложностей для новичков — это физическая подготовка. По словам воспитателей, вначале пробежать 100 метров для многих крайне тяжело, подтягиваться умеют единицы. У некоторых есть нарушения координации из-за курения, алкоголя и наркотических веществ. Но в спецшколе на каждой утренней зарядке будет забег на километр-полтора, упражнения и полоса препятствий. Есть ещё обязательные уроки физкультуры и дополнительные тренировки. Через какое-то время парни научатся крушить кулаками черепицу и бить бутылки об голову как настоящие спецназовцы. Но это позже. По распорядку дня после зарядки будет уборка спален и территории, время на гигиену, подготовка к построению, завтраку и урокам. Туда они отправятся уже при полном параде.
«То, что Степан Михайлович ввёл форму, изменило отношение к детям. Их это дисциплинирует и нас. Мы по-другому смотрим на этих детей. Всё, что было там, — было там (Вне школы. — Прим. ред.). Здесь отношение к себе он создаёт заново», — говорит Людмила Каклюгина.
Но форму надо ещё заслужить. Для этого надо хорошо учиться и соблюдать дисциплину, а также сдать физический норматив. Потом — отдельно — можно будет пройти испытание на право ношения берета. Это не обязательно, но есть ребята, которые стремятся к этому.
«Хотим быть похожими на директора. Директор только на краповый берет сдавал, а мы — на оливковый», — говорит один из воспитанников школы Миша.
Командир Миша и прапорщик Андрей Сейчас Миша — заместитель командира. Он водит ребят строем в столовую и на уроки, отдаёт команды и помогает следить за порядком и дисциплиной в подразделении. За те два с половиной года, которые провёл в спецшколе, парень обрёл командный голос и армейскую выправку. До этого всё было иначе. Говорит, что попал в школу за «не очень хорошее поведение».
«Школу прогуливали, пили, курили», — признаётся Михаил.
Говорит, что тогда о будущем не думал, а сейчас понимает, что его, скорее всего, ждала тюрьма. Теперь же молодой человек мечтает закончить техникум и стать военным. Степан Любенко считает, что у выпускников школы есть возможность устроить себе жизнь.
«Мы знаем судьбу каждого воспитанника. К сожалению, мы не можем сказать, что все они стали молодцами и умницами, но я просто приведу статистику», — говорит директор.
По словам руководителя, около 90 процентов тех, кто покинул школу с 2014 по 2020 год, завязали с криминалом. Впервые за полвека двое воспитанников ушли с аттестатом об окончании 11 классов, 25 человек закончили 9-й класс. Некоторые позже поступали в институты. У троих уже семьи с детьми.
«Они не грабят и не воруют. Чтобы их дети ни в чём не нуждались, они работают», — говорит Любенко.
Товарищ подполковник пояснил, что если ребёнок, оказавшийся в спецшколе, захочет измениться и развиваться, ему окажут максимум необходимой поддержки. Но для этого в первую очередь нужно желание. Его, например, проявил Миша, который водит строй и носит на погонах сержантские лычки. Кстати, «старшие» погоны есть только у одного парня. Его зовут Андрей. У него есть проблемы со здоровьем, несмотря на которые в школе он начал заниматься спортом и старательно учиться. За рвение ему и достались уважение других ребят и прапорские звёзды. А ещё, как говорят педагоги, бабушка теперь в нём души не чает и постоянно навещает. Андрею после спецшколы есть куда вернуться. Так везёт не всем. Дети или преступники Отец троих детей, Любенко вспоминает, что его впечатлило больше всего при первом посещении спецшколы в Горнозаводском.
«Самое страшное — это дети, которые никому не были нужны», — рассказывает директор.
Многие воспитанники приходят из неполных семей. Некоторые родители лишены прав или ограничены в них. Независимо от юридического статуса, часть мам и пап вообще не интересуются судьбой своих отпрысков и даже не навещают их.
Кроме прочего, Степан Любенко произвёл многие кадровые перестановки. Появилось новое требование к сотрудникам. Оно касается отношения к детям.
«Если смотреть на этих детей исподлобья и воспитывать в них ещё больше злобы, во взрослой жизни она перельётся через край, мы получим готового преступника. Сотрудники видят в этих детях детей, а не преступников», — говорит Любенко.
Вероятно, именно этот фактор является таким же важным, как и форма, патриотическое, духовное и физическое воспитание.
Фото: Эдуард Корниенко