То, что произойдет дальше в Украине, может навсегда изменить Европу (yahoo.com)

(перевод через автопереводчик)Бруно МасайншЧт, 27 января 2022 г., 20:16 Добровольческий отряд самообороны тренируется в Киеве Гражданские лица, в том числе 21-летняя Татьяна (слева), студентка ветеринарного факультета университета, которая также участвует в программе военного резерва, участвуют в учениях подразделения Киевской территориальной обороны в субботу в лесу 22 января 2022 года в Киеве, Украина. По всей Украине тысячи мирных жителей участвуют в таких группах для прохождения базовой боевой подготовки, а в военное время будут находиться под непосредственным командованием

(перевод через автопереводчик)

Бруно Масайнш

Чт, 27 января 2022 г., 20:16

Гражданские лица, в том числе 21-летняя Татьяна (слева), студентка ветеринарного факультета университета, которая также участвует в программе военного резерва, участвуют в учениях подразделения Киевской территориальной обороны в субботу в лесу 22 января 2022 года в Киеве, Украина. По всей Украине тысячи мирных жителей участвуют в таких группах для прохождения базовой боевой подготовки, а в военное время будут находиться под непосредственным командованием украинских военных. Хотя украинские официальные лица признали, что у страны мало шансов отразить полномасштабное российское вторжение, российские оккупационные войска, скорее всего, столкнутся с глубоко укоренившимся, децентрализованным и продолжительным повстанческим движением. Россия сосредоточила десятки тысяч военнослужащих на границе с Украиной. 

Начинает формироваться консенсус о том, что новая война в Украине стала неизбежной. В значительной степени это связано с эскалацией как риторики, так и военной готовности, исходящей из Москвы. В совокупности они создают ситуацию, когда цена отступления для России может оказаться слишком высокой. Влияние и авторитет, приобретенные за последнее десятилетие, которые люди, близкие к Кремлю, приветствуют как возвращение к статусу сверхдержавы, внезапно испарятся, если президент Владимир Путин отдаст приказ войскам, сосредоточенным у границ Украины, вернуться домой.

В настоящее время кажется очень маловероятным, что Кремль получит от Вашингтона больше, чем символические уступки , гораздо меньше, чем он, возможно, надеется получить после более конкретных признаков российской решимости. Проблема не только в том, что Вашингтон никогда не возьмет на себя обязательств по расширению НАТО, которых требует Россия, но и в том, что большинство людей в администрации Байдена считают такие обязательства отвлекающим маневром. Путина меньше интересуют серьезные обязательства, чем зрелище самоуверенности России и отступления Америки. Сделка вызовет новые провокации со стороны смелого российского лидера. Отсюда и мрачные прогнозы.

Вопрос в том, должна ли Россия сделать ход, какой именно. Инсайдеры Кремля, такие как давний советник по внешней политике Сергей Караганов, преуменьшают вероятность вторжения с последующей территориальной оккупацией, считая ее ни к чему не приводящей. «Захват Украины не входит в наши военные планы, — сказал он недавно , — хотя бы по той причине, что захват страны с разрушенной инфраструктурой и разгневанным населением — это наихудший возможный сценарий». Точно так же в документе, подготовленном рядом ведущих украинских военных экспертов , утверждается, что «крупномасштабная наступательная операция в попытке удержать большие оккупированные территории — это авантюра, не имеющая шансов на положительный исход для России».

Одной из обсуждаемых возможностей является десантное вторжение через Азовское море. Провести такую ​​операцию будет непросто. Украинские силы готовились именно к такому сценарию с 2014 года и смогут оказать достаточное сопротивление, чтобы российское вторжение стало чрезмерно дорогостоящим, измеряемым либо российскими потерями, либо временем, необходимым для завершения боевых действий. Россия всегда могла совместить наземное вторжение с массированной поддержкой с воздуха, но какой ценой жизней мирных жителей? Как сказал мне на этой неделе бывший глава европейского государства, «большой вопрос заключается в том, будет ли это также и воздушная война. Если да, то это будет бойня. Если нет, то России будет нелегко».

Путин, безусловно, знает о динамике общественного мнения в западных демократиях. Новости о неоднократных зверствах в Украине привели бы к принятию самых карательных экономических санкций. Кроме того, существует возможность украинского повстанческого движения, неизбежно поддержанного Западом. В городах и на западе страны российские войска и даже транспортные колонны будут подвергаться одиночным, но смертоносным атакам. Диверсии станут еще одним оружием украинских повстанческих групп, и нельзя исключать даже точечных убийств. Когда я разговаривал с несколькими офицерами службы безопасности и разведки в Киеве в 2018 году, они выдвинули этот аргумент в качестве последней гарантии того, что Россия не будет пытаться вторгнуться и оккупировать дальнейшую территорию Украины.

Хотя в военном отношении это менее амбициозно и, следовательно, менее рискованно, чем прямое вторжение и оккупация, другие виды военного вмешательства могут быть политически более смелыми, как, несомненно, интервенция в Сирии в 2015 году. Одна из моделей, которая может соблазнить Путина, — это карательная забастовка. В каком-то смысле он будет подражать американской практике — примером чему служат удары с воздуха, которые Билл Клинтон приказал нанести по Ираку после того, как он отказался сотрудничать с инспекциями вооружений, — и в то же время свергнуть существующую американскую монополию на использование военной силы, монополию, уже нарушенную в Сирии. Логика карательного удара естественным образом вытекала бы из роста напряженности, который мы наблюдали в последние недели. В ближайшие дни могут быть сфабрикованы новые инциденты, после которых Путин выступит с обращением к России и миру, объяснив, что у него не было другого выбора, кроме как отдать приказ о серии авиаударов и ограниченных наземных операциях по целям на территории Украины, чтобы устранить угрозу интересам России. Его целью будет снижение обороноспособности Украины, спровоцирование политического кризиса в Киеве и создание нового прецедента для Украины и за ее пределами. Символ имперской власти, а не уродливой битвы за территорию.

После унизительного военного поражения украинский президент Зеленский может даже быть свергнут новым правительством в Киеве, связанным с Москвой, о чем свидетельствуют разоблачения британского министерства иностранных дел в минувшие выходные. А с учетом того, что украинская оборона значительно деградирует, Россия окажется в привилегированном положении, чтобы начать новые боевые действия в любое время в будущем.

Если удары закончатся примерно через неделю или около того и удастся избежать массовых жертв среди гражданского населения, можно ли будет их квалифицировать как своего рода «незначительное вторжение», с которым, по мнению президента Байдена, можно смириться? Мы знаем, что европейские страны по-прежнему глубоко разделены по поводу того, какой уровень российской агрессии должен привести к санкциям, а Германия даже настаивает на исключении из предложенных долларовых санкций против России в отношении энергетики. Учитывая эти ограничения, реакция Запада может быть ограничена определенными рамками, но ни Украина, ни мировая политика не останутся без изменений.

Существующий порядок безопасности в Европе будет разрушен без возможности восстановления. Европейцы внезапно окажутся в мире, где Россия будет претендовать на вмешательство в любом месте своего ближнего зарубежья или даже за его пределами в любое время, когда она почувствует, что на карту поставлены важные интересы. Российский телеведущий Дмитрий Киселев, известный как надежный рупор Кремля, в минувшие выходные объяснил в эфире, что нынешний кризис не касается Украины: «Масштабы гораздо больше». Он прав, но тогда военным эндшпилем вряд ли станет длительная и дорогостоящая битва за территориальный контроль над Украиной — новой Чечней, как назвал ее Борис Джонсон ранее на этой неделе, — о которой западные лидеры постоянно предупреждают Москву.

Кризис не в Украине, а в России. Если Вашингтон серьезно относится к ограничению российской мощи, ему следует сосредоточиться не на том, что произойдет после российской атаки, а на том, чтобы предложить Украине инструменты для самозащиты, особенно на начальных этапах конфликта, когда по военным базам будут нанесены воздушные и ракетные удары. , электростанции, ключевые транспортные узлы и другую критически важную инфраструктуру. Во время ноябрьского визита в Вашингтон министра обороны Украины Алексея Резникова была отмечена острая необходимость в возможностях противовоздушной обороны. Украина считает, что способность сбивать российские самолеты может удержать Путина от вторжения.

Мы больше не живем в старом либеральном порядке, когда правила должны соблюдаться, а нарушителей наказывать. Мы живем в новом порядке, где власть должна быть уравновешена силой. США должны подумать о том, могут ли они позволить себе сократить свое присутствие в Европе, прежде чем в Брюсселе будет создан надлежащий противовес России. Для разворота к Азии, возможно, придется подождать решения европейского кризиса. Что же касается европейцев, то им необходимо быстро подготовиться к новому миру, где на карту вполне могут быть поставлены их суверенитет и безопасность.

Экономические санкции могут повлиять на то, как Кремль планирует свои действия в ближайшие несколько месяцев и лет, но они не могут изменить основную динамику. Существующий порядок начинает рушиться, и Вашингтону необходимо решить, как лучше всего заменить его новыми договоренностями. Предпочитает ли он заключить грандиозную сделку с Москвой, посредством которой две державы поделят между собой Европу? Или предпочитает поощрять и поддерживать развитие нового европейского полюса, способного уравновесить российскую мощь? Должен ли Байден провести остаток своего срока в бесплодных саммитах с Путиным или ему следует сесть за стол переговоров с Европейским Союзом и Великобританией, чтобы обсудить, как Европа может стать суверенным игроком во внешней политике и безопасности? Мне кажется выбор очевиден, но что расстраивает в нынешнем кризисе, так это то, как мы продолжаем избегать более крупных вопросов политического порядка. Колебаясь, мы позволяем другим брать на себя роль реформаторов и новаторов. Евразия, суперконтинент, преображается на наших глазах.

https://www.yahoo.com/news/happens-next-ukraine-could-change-181643078.html