Как стать экстремистом в России
Что случилось
Председатель СК Александр Бастрыкин написал для журнала «Коммерсант власть» колонку об экстремизме. Он рассказал, что, по его мнению, последние десять лет Россия и многие другие страны живут в условиях гибридной войны, развязанной США. Во время этой войны Америка дестабилизировала обстановку на Ближнем Востоке, «поддерживая радикальные исламистские и другие радикальные идеологические течения». Кроме того, США давно уже делают ставку на разрушительное действие межнациональной ненависти, и именно Америка подорвала идеологический фундамент СССР, посеяв между странами национальную рознь.
Как считает Бастрыкин, США увеличили расход государственного бюджета на программы развития институтов демократии в странах, граничащих с Россией, чтобы и дальше применять «информационно-идеологическое» оружие. Против информационной войны «пора ставить действенный заслон», особенно сейчас, «в условиях предстоящих выборов», когда могут активизироваться силы, дестабилизирующие политическую обстановку. Чтобы противостоять этим силам, Бастрыкин предлагает создать концепцию идеологической политики государства, где главным элементом будет «национальная идея, которая по-настоящему сплотила бы единый многонациональный российский народ». Также Бастрыкин считает, что нужно проверить деятельность всех религиозных, национально-культурных и молодежных организаций, которые можно заподозрить в экстремизме.
По мнению главы СК, нужно определиться «с пределами цензурирования в России глобальной сети интернет». Он предлагает взять пример с Китая, где с марта 2016 года действует запрет на работу онлайн-СМИ, принадлежащих иностранным резидентам. Теперь китайские СМИ смогут сотрудничать с зарубежными, только получив специальное разрешение, а в руководстве местных изданий смогут работать только граждане Китая. Также Бастрыкин считает, что нужно предусмотреть внесудебный порядок включения информации в федеральный список экстремистских материалов и блокировки доменных имен сайтов, которые распространяют запрещенную информацию.
В Крыму, где предпринимаются попытки сформировать антироссийские настроения, сфальсифицировать исторические факты и поставить под сомнение результаты референдума о присоединении к России, нужно принять особые меры. Бастрыкин приводит в пример Францию, где за отрицание геноцида армян можно понести уголовную ответственность, и Израиль, где можно быть наказанным за утверждение, что Холокоста не было. Глава СК предлагает приравнять отрицание итогов крымского референдума к экстремизму. Также он считает, что надо пересмотреть законодательство о социальном обеспечении — так, чтобы родственники тех, кто причастен к терроризму, лишились прав на пособия по случаю утери кормильца.
Как стать экстремистом в России
«Сноб» изучил различные судебные дела по экстремизму и собрал инструкцию — судя по всему, и без введения предложенных Бастрыкиным мер, экстремизмом могут признать практически что угодно.
Написать статью о свиноферме сенатора. В 2014 году эколог Валерий Бриних из Майкопа написал статью под названием «Молчание ягнят» — в ней он рассказал, что свиноферма сенатора от Карачаево-Черкесии Вячеслава Дерева сильно вредит окружающей среде. Текст появился на одном из местных сайтов, а в декабре 2014 года Майкопский городской суд признал ее экстремистским материалом. Сам эколог не признал своей вины и заявил, что в деле есть фальсификации, так что судебный процесс в отношении него до сих пор ведется.
Критиковать президента и прокурора. В начале марта 2016 года депутат областной думы Курской области Ольга Ли опубликовала в интернете видео, где она критикует политику Владимира Путина и обвиняет сотрудников прокуратуры и судей в преступлениях. Против депутата завели два уголовных дела: о клевете в отношении судьи Ленинского народного суда Курска и о «возбуждении ненависти либо вражды по признаку принадлежности к социальной группе представителей власти». В итоге 14 апреля старший следователь отдела по расследованию особо важных дел Курской области допросил ее как подозреваемую в клевете и экстремизме. 14 апреля защита Ли ходатайствовала о том, чтобы дела передали в СКР для объективности расследования.
Защищать права ЛГБТ. В 2014 году правозащитнику Сергею Чуракову пришлось бежать из России в Литву, когда против него завели уголовное дело по «экстремистской» статье «о разжигании вражды». До этого в России он занимался защитой прав ЛГБТ-сообщества и ВИЧ-инфицированных, и дело против него возбудили из-за его записей в соцсетях. Дело в том, что в 2013 году, после принятия закона «о запрете пропаганды гомосексуализма», он призвал пользователей «ВКонтакте» не ездить на Олимпиаду, потому что в России, по его мнению, нарушают права человека.
Ставить лайки в соцсетях. В феврале 2016 года Железнодорожный районный суд Екатеринбурга вынес приговор Екатерине Вологжениновой — ее обвинили в экстремизме за то, что она делала в социальных сетях перепосты проукраинских заметок и карикатур и ставила под ними лайки. В судебном постановлении говорилось, что «лингвистическая экспертиза показала, что иллюстрации и тексты направлены на возбуждение ненависти и вражды по отношению к русским». При этом «ВКонтакте» у Вологжениновой было всего четверо подписчиков.
Репостить карикатуры на Дмитрия Медведева. В сентябре 2015 года чувашского активиста Дмитрия Семенова оштрафовали на 150 тысяч рублей за то, что он сделал «ВКонтакте» репост карикатуры на российского премьер-министра. Правда, в честь 70-летия победы Семенова амнистировали, но он все-таки подал жалобу в Европейский суд по правам человека. Как объяснил его адвокат Дамир Гайнутдинов, в отношении его подзащитного нарушено право на выражения мнения. Кроме того, за тот же самый репост его уже привлекали к административной ответственности, а значит, суд нарушил его право не быть судимым и наказанным дважды за один и тот же проступок.
Быть имамом-салафитом. 10 апреля в Дагестане заключили под стражу имама мечети «Восточная» в Хасавюрте Магомеднаби Магомедова. Ему предъявили обвинение по статьям «публичные призывы к террористической деятельности или публичное оправдание терроризма» и «возбуждение ненависти либо вражды по социальному признаку». По версии следствия, 5 февраля имам прочитал в своей мечети проповедь, в которой были призывы к оправданию терроризма и высказывания, направленные на унижение достоинства по религиозному признаку. Как пишет «Кавказский узел», в тот день Магомедов заявил, что давление на мусульман-салафитов со стороны силовиков недопустимо и призвал членов общины отстаивать свои права мирным путем.
Устроить блокаду в Крыму. В начале марта Верховный суд Крыма начал рассматривать административный иск против крымско-татарского меджлиса, поданный прокурором республики Натальей Поклонской — она потребовала признать меджлис экстремистской организацией и запретить его на территории России. Дело в том, что в сентябре 2015 года лидеры меджлиса крымско-татарского народа вместе с депутатами украинской Верховной Рады стали инициаторами блокировки КПП на границе Крыма с Украиной, которая должна была помешать провозу продуктов в республику. Координатора этой блокады Ленура Ислямова заочно обвинили в диверсии после того, как на Украине были подорваны опоры ЛЭП, которые передавали в Крым электроэнергию.
Написать в книге про Катынь и Чечню. В феврале 2016 года в Петербурге прошла презентация книги польского писателя и журналиста Яна Новака-Езераньского «Восточные размышления». Книга состояла из его авторских колонок и интервью: в некоторых из них писатель критикует Россию за «кровожадную войну в Чечне» и «стремление восстановить советскую империю». 11 февраля, еще до того, как книга должна была появиться в книжных магазинах, в здание типографии, где ее напечатали, пришли полицейские и изъяли все экземпляры сборника. В полиции объяснили, что сделали это, чтобы проверить тексты на экстремизм, но через месяц о результатах экспертизы так и не сообщили. Издательство «Когита» обжаловало действия полиции в суде: «Мы ознакомились с текстами, вошедшими в сборник, и не обнаружили в них признаков экстремизма. Кроме того, мы считаем, что для проведения проверки достаточно одного или нескольких экземпляров печатной продукции, изъятие же всего тиража неправомерно», — объяснил адвокат издательского дома. Во время суда выяснилось, что тираж передали в главное следственное управление СК по Петербургу, жалобу издателей отклонили, а книги так и остались под арестом.
Дмитрий Динзе, адвокат:
Наше законодательство достаточно слабо урегулировано по части экстремизма. Глава следственного комитета может просто взять и применить существующие законы к тем ситуациям, которые он комментирует, и не вводить поправок. Под экстремизм у нас сейчас можно подвести фактически что угодно. Я считаю, что эта инициатива — очередная репрессивная мера, которая направлена только на то, чтобы раздуть экстремистское законодательство. Если сейчас это предложение пройдет, впоследствии можно будет проталкивать и другие, еще более безумные вещи.
С учетом тех расплывчатых формулировок, которые у нас уже есть, за отрицание референдума в Крыму и так можно привлекать к уголовной ответственности. Но сейчас для этого необходимо проводить исследование, привлекать специалистов. Это слишком долго, проще взять и на законодательном уровне ввести ту инициативу, которую предлагает Бастрыкин. Любая критика — и отрицание референдума, и отрицание исторических фактов — и сразу уголовная ответственность, это упрощает ситуацию. А если идти по сложному пути, то не факт, что вообще получится привлечь человека к ответственности.
Что касается предложения пересмотреть законодательство о социальном обеспечении, то я вообще против круговой поруки, и отдельно против круговой поруки по террористическим делам. Потому что, если мы хотим отбирать имущество и все остальное, то получается, что люди являются сообщниками террористов, их надо привлекать к уголовной ответственности и выносить в их отношении приговоры. А применять к ним уголовное законодательство, имея одно лишь подозрение, я считаю необъективным. Если преступление не доказано, то ни о какой круговой поруке, в том числе семейной, речь идти не может.
Елизавета Лисицина, в 2015 году была признана виновной в призывах к осуществлению экстремистской деятельности из-за репоста записи, призывающей россиян начать партизанскую войну:
Как я делала тот репост, я не помню, поэтому даже сначала не поняла, по какому поводу ко мне пришли с обыском. Мы с мужем теперь иногда шутим: «что ты там репостнула, смотри, завтра опять придут». Нельзя сказать, чтобы после суда я стала как-то иначе относиться к своей деятельности в интернете.
Хотя в последнее время по делам, связанным с интернетом, стали давать реальные сроки, и вряд ли это безумие остановится, скорее, только усугубится. Я думаю, государство стремится к тому, чтобы у каждого человека в голове сидел цензор, который останавливает от высказывания своих мыслей. Конечно, лезть на рожон глупо. Но фильтруй, не фильтруй высказывания — если решат докопаться, то найдут, до чего.
Думаю, у ФСБ есть планы по определенным статьям. Конечно, я участвовала в акциях, организовывала некоторые, но даже если бы я этим не занималась, на моем месте может оказаться любой: мы видели, как судили обычных работяг и матерей.