Прогулка. Фельдшер о — начальстве
— Я ведь не сам ушёл, — врач разговаривал спокойно. Эмоции за пару месяцев безработной жизни уже поубавились, уступив место хлопотам существования. — Сам же знаешь, как это делается.
— Да знаю! — фельдшер понимал всё, что хотел сказать врач. Он сам тройку лет назад отказался уходить "по собственному" и прекрасно знал, что следует за этим отказом.
— Ну вот. Теперь и до меня очередь дошла.
— Ты толком расскажи. До меня только слухи доходят. Хотелось бы из первых, так сказать, рук. Что? Как?
Мужчины медленно прогуливались по Коломенскому.
— Ну, что сказать. В конце лета всё случилось. Дали нам вызов. Я с молодым фельдшером тогда работал, он только-только из училища. Вызов как вызов. Девушка, ВСД (вегетососудистая дистония), стресс. Приезжаем. Дверь бабка этой девочки открыла. Войти толком не успели, как она начала: и такая, внучка, и сякая, и гуляет направо и налево, и сцены закатывает, и прочее, и прочее в таком же духе. И мать она свою не то погубила, не то в неё пошла. В общем — старая ведьма. Уж не знаю, правду она говорила или наговаривала на внучку, только та стояла ни жива ни мертва в комнате.
Я говорю, давайте хоть в комнату пройдём, что ж мы на весь коридор-то?
И начинаю в комнату заходить. Фельдшер за мной. Девочка как увидела, что мы входим, с места сорвалась — и на балкон. Никто и мяукнуть не успел, как она через перила вниз кинулась. У меня волосы на голове встали. А бабка, доселе оравшая, враз замолчала и тоже на балкон. Вниз смотрим, а что там смотреть. Одиннадцатый этаж. Только силуэт распластанный на асфальте. Так и погибла.
Врач горестно вздохнул.
— Понятно, — кивнул фельдшер, — а уволили-то за что?
— Да за это самое и уволили. Точнее, как уволили: заведующий меня сразу, после вызова с линии снял и к себе в кабинет. Я объяснительную написал, фельдшер мой тоже. А потом заведующий фельдшера из кабинета выпроводил и говорит: " Пиши заявление по собственному желанию. Это всё, что я для тебя могу сделать, чтобы шум не поднимать".
Я спрашиваю, о каком шуме речь? Моей вины здесь нет. А он мне говорит, увольняйся и всё тут. Сейчас и прокуратура за тебя возьмётся, и главврач тоже по головке не погладит. А нам работать надо. Чтоб люди себя спокойными чувствовали. А теперь и у них начнётся: и проверками замучают, и подстанция наша на контроле будет у руководства. Так что уволься лучше по-хорошему.
— А не уволишься, я тебе такую же жизнь устрою, как фельдшеру твоему старому, помнишь? Зря он тогда сам не ушёл, пришлось под статью подвести. Ты ж знаешь, у нас любого можно убрать, если нужно. И где он теперь со своими статьями? Уж точно никуда работать не возьмут. Сколько я с ним мучился. Чуть самого не уволили, а мне внуков ещё на ноги ставить. Пиши заявление. Так у тебя хоть статьи не будет. Врач ты хороший, устроишься где-нибудь. Пиши.
Я и написал.
— Ну и зря, — фельдшер укоризненно посмотрел на врача.
— Может, и зря. Только я не боец, как ты. У меня мама старая, за ней уход нужен.
— Подстраховался заведующий. Как бы чего. Мразь конченая, — фельдшер сплюнул. — А вообще, последствия были какие?
— Не было никаких последствий. Оформили как суицид вроде. Даже бабку вроде не обвинили.
— И из наших никто не заступился? А, кстати, фельдшера тоже уволили?
— Фельдшера не получилось. Он молодой специалист, его просто так не уволишь. Ну, надбавки все по зарплате, конечно, сняли. На голый оклад на год посадили. Может, заведующий решил, что сам уволится, чем за такие деньги пахать. А остальные? Остальные молчат. Каждый, как заведующий, за свою шкуру трясётся. Каждый своего часа ждёт, когда пинком под зад с работы выпихнут.
— Выпихнут, — фельдшер помолчал. — Говорил вам…
Фельдшер с врачом гуляли неторопливо, но умудрились пройти весь Коломенский парк и выйти на Затонную улицу.
— Ладно. Не грусти, — фельдшер достал ключи от машины. — Если желание есть, приходи к нам работать. Нам врачи нужны. Подвезти тебя?
— Сам доеду. Спасибо. А насчёт работы… Не знаю. Подумаю. Пока дома посижу. Муторно пока как-то. Но всё равно спасибо.
Врач обменялся с фельдшером рукопожатием и пошёл в сторону автобусной остановки. Фельдшер, оставшись один, закурил, а затем бодрым шагом двинулся к стоянке.
Проходя мимо подстанции скорой, он инстинктивно поднял голову. Там, в кабинете на третьем этаже, горел свет.
Фельдшеру очень захотелось подобрать с земли кусок собачьего дерьма и кинуть его в приоткрытое от духоты окно кабинета заведующего. Но он пересилил соблазн, сел в свой джип и уехал домой. Отдыхать.
Ведь завтра на смену. Надо выспаться. И это так здорово, когда спишь спокойно.