Рынок труда не переварит пожилых
Пожилых на российском рынке труда не любят, зарплаты с возрастом падают. При этом рабочие места в стране сокращаются. Несостоявшиеся пенсионеры, число которых будет расти со скоростью 1,5 млн чел в год, будут вынуждены соглашаться на любую работу и зарплату. В результате начнется жесткая конкуренция между молодыми и старыми, а уровень зарплат в России еще больше упадет.
Повышение пенсионного возраста сопровождается рядом сомнительных посылок — что якобы работающие пенсионеры просто очень любят работать, а сверхнизкая безработица обеспечит пожилым возможность трудиться. На самом деле это не так, пишут экономисты Евгения Обухова, Константин Пахунов, Александр Ивантер в своем исследовании для журнала «Эксперт».
Что касается любви к труду, то его обусловливает низкий размер пенсии. Вряд ли члены правительства пробовали прожить месяц на 13,7 тыс. рублей, иначе понимали бы, что граждане вынуждены работать прежде всего потому, что должны поддерживать приемлемый уровень жизни. Более того, по данным Ростата,
средняя зарплата достигает пика в возрастной группе 30–34 года, а потом начинает снижаться. Если люди 30–34 лет в среднем получают 43,6 тыс. рублей, то предпенсионного возраста 55–60 лет — в среднем 34,3 тыс. рублей, а старше 60 лет — около 31 тыс. рублей.
Пожилых на российском рынке труда не любят. Именно поэтому, кстати, не прижился у нас пока гибкий пенсионный возраст: при низкой зарплате люди закономерно предпочитают получить пенсию сразу, а не ждать еще несколько лет.
Что же касается безработицы, то ее уровень в апреле 2018 года достиг 4,9%, и еще 1,5 млн вакансий числится в государственной службе занятости, однако эксперты предупреждают: благостной картина в реальности вовсе не выглядит.
«По нашим исследованиям, только три субъекта федерации дают положительный прирост количества рабочих мест — Москва, Санкт-Петербург и Краснодар, соответственно, они являются и основными потребителями рабочей силы, — говорит проректор Академии труда и социальных отношений, доктор экономических наук Александр Сафонов. — Все остальные субъекты такой динамики не показывают. Это означает, что в стране идет процесс сокращения рабочих мест
— каждый год выбывает больше рабочих мест, чем создается, и это очень серьезная проблема. В правительстве посчитали, что рынок труда сам себя балансирует — только он балансирует себя либо ростом безработицы, либо уменьшением зарплаты. Уже сейчас треть вакансий — формальные, в рамках совместительства. Получается, каждый год нам нужно создавать около миллиона рабочих мест — это фантастика!»
Далее, наш рынок труда довольно концентрирован: порядка 16 млн россиян занято в очень небольшом числе профессий: 6 млн водителей, 4,8 занято в торговле (посредничество) и почти 5 млн педагогов и врачей. «Количество рабочих мест в этих сегментах не растет, тем более что
в здравоохранении и образовании идет оптимизация, а рост торговли сдерживает стагнирующий потребительский спрос, — продолжает Александр Сафонов. — Значит, с повышением пенсионного возраста на рынке труда в этих сегментах начнется жесткая конкуренция между молодым и старшим поколением,
и у нас появится секторальная безработица и/или безработица среди молодых специалистов. Молодежная безработица страшна тем, что именно молодежь в первую очередь покидает депрессивные регионы. А если мы отдаем предпочтение молодым, то где будут трудоустроены люди старшего поколения?»
Еще одна серьезная проблема — как неожиданно возросший поток трудовых ресурсов скажется на совокупном фонде оплаты труда. Как уже говорилось, поток взносов в ПФР давно находится на плато — в числе прочего из-за стагнации зарплат. Но
создавая предложение из 1,5 млн человек в год «несостоявшихся пенсионеров», а это в основном люди, которые будут вынуждены соглашаться на любую работу и зарплату, правительство фактически оказывает понижательное давление на уровень зарплат.
«Может сложиться такая ситуация, когда рост фонда оплаты труда будет ниже, чем темпы роста инфляции, — предупреждает Сафонов. — И Минфин получит возврат бумеранга: ему придется еще увеличивать трансфер в ПФР, так как доходная база упадет. На это, кстати, обращала внимание МОТ в своем докладе двухгодичной давности: именно выход заработной платы на плато в 2000-х годах и привел к тому, что большинство пенсионных систем, причем не только солидарных, но и накопительных, стали испытывать кризис. В США сегодня до 60% накопительные пенсионных счетов на нуле, потому что при снижающихся зарплатах и накопления сокращаются, так как надо погашать текущие обязательства (жилье, питание, дети)».
Пока не просчитаны ни переобучение, ни миграционные потоки, ни дополнительные расходы бюджета. Например, на то, что вырастут объемы пенсий по инвалидности: теперь у тех, кто не оформлял инвалидность, надеясь дотянуть до пенсии, не будет вариантов, а продолжительность «здоровой» жизни у мужчин в среднем составляет 62 года. Детей на бабушек -дедушек тоже не оставишь — значит, матери не будут выходить на работу (семьи будут жить хуже) либо снизится рождаемость. В Академии труда и социальных отношений посчитали, что через четыре года эффект экономии от повышения пенсионного возраста обнулится, а через семь лет уровень расходов на соцпрограммы и прочие пособия (по безработице, по инвалидности и т. д.) будут равен одному трансферу.