Феномен Сталина
5 марта исполняется 62 года со дня смерти И.В. Сталина. Кем он был и почему сегодня в России так популярен его образ. Чтобы понять это необходимо хотя бы вкратце попытаться ответить на вопрос, что представляет собой т.н. «феномен Сталина».
Пожалуй, нет второй исторической фигуры, вокруг которой бы на протяжении десятилетий не умолкали споры. Сталин тиран и Сталин благодетель. Две ипостаси одной личности. Одни слепо обожествляют его, другие так же слепо демонизируют. И та и другая точка зрения подкреплена множеством домыслов и псевдоисторических фактов. Вряд ли нам удастся когда-нибудь объективно оценить этого по всем меркам выдающегося государственного деятеля. Каким он был. Судя по фотоснимкам и сохранившимся видеозаписям, это был низкорослый, с некрасивым изъеденным оспой лицом, одетый в потертый френч и стоптанные сапоги, слегка сутулый человек. Ничего необычного, ни блестящей «актерской» внешности, ни физической силы, ни других ярких особенностей. Но есть одна поразительная деталь. Его взгляд. Острый, буравящий. Сквозь годы он смотрит с портретов и лент кинохроники, словно знает нечто такое, чему еще не придумано названия.
Когда в семье сапожника и прачки появился сын, ничто не предрекало, что спустя четыре с лишним десятилетия, Россия обретет в его лице одного из самых жестоких и выдающихся правителей, которому будет суждено повернуть ход мировой истории. С ранних лет он знал унижения, голод, страх, побои и преследования. С ранних лет привык выживать любой ценой. Цепкость ума, невероятная воля и непреклонность были его отличительными чертами. Благодаря этому он сумел выстоять в условиях жестокой борьбы за власть, где нет места ни компромиссам, ни состраданию. Власть он любил маниакально, до беспамятства. Россия позволила этому, безродному плебею с неказистой наружностью взойти на трон. Мифологемы «Родина, Сталин, социализм» были неразделимы, как ранее царь, Отечество и вера. Сталин был своего рода царем, понимая, что русский народ никогда не воспримет его в ином качестве. Слишком развита в этом народе тяга к твердой руке, к сильной власти, которая пусть даже беспощадна, но лишь с ней он чувствует себя на своем мете. Данное явление трудно понять разумом, разве что на уровне эмоций можно попытаться почувствовать тот импульс, из-за которого русский, угнетаемый коллективизацией, индустриализацией, травимый в лагерях, гонимый на собственной земле народ, так искренне полюбил своего мучителя и готов был идти на смерть со словами «за Сталина».
Русский человек ничтожен и велик одновременно. В этом заключен самый необъяснимый парадокс. Глядя на прошлые эпохи, можно сделать вывод, что России подходит только сильный правитель, слабый со временем начинает вызывать презрение и насмешку. В те периоды, когда у руля оказывались слабые политики, в государстве не было порядка. Если русскому народу дать много прав, он не знает, что с этим делать и начинает чувствовать себя неуютно. Он не способен, в силу ряда ментальных причин, отличить демократические свободы от вседозволенности, что приводит к краху любые попытки демократизировать российское общество. Вследствие низкой цивилизованности возникает потребность в жестком наставлении и высокой мотивации, без чего русский народ не способен самоотверженно трудиться. Принято считать это признаком рабской ментальности, хотя это всего лишь особенность непостижимой национальной психологии. Достаточно вспомнить первые стройки, стремительный рост производства, рывок вперед из экономически отсталой страны к вершинам космоса. Когда четко поставлена задача, народ способен творить, но когда этого нет, превращается в ленивых и равнодушных животных. Феномен Сталина нельзя рассматривать в отрыве от России, т.к. в иной стране он просто бы не состоялся как феномен. Но времена идут и каждое новое столетие обретает свои отличительные черты. Сейчас, во времена торжества демократии в мире, сталинские методы и сталинской подход к политике являются неприемлемыми. Однако, неумелое проведение демократических реформ на постсоветском пространстве привело к тому, что сегодня автоматически возникает спрос на подобного политика. Все чаще можно услышать: «Нам нужен Сталин», угнетенный плебс считает, что только в условиях жесткой централизованной власти, развитого репрессивного аппарата, тотального контроля над претворением «политики партии» в жизнь, возможна Россия как таковая. На фоне невзрачных деятелей последних десятилетий, Сталин действительно выглядит больше, чем историческая фигура. В патриотическом дискурсе, он олицетворяет собой некий пусковой механизм становления государства, как сильной, непобедимой сверхдержавы. Но здесь кроется ловушка для неискушенного ума. В современных условиях авторитарные режимы при видимых успехах не способны добиться лидерства на мировой арене. Режим, основанный на страхе, рано или поздно обрекает себя на поражение внутренними силами, которые не желают подчиняться «сильной руке». Тогда он терпит крах, что оборачивается миллионными жертвами и в конечном итоге гибелью государства.
Невозможно понять личность Сталина вне его времени, исходя из мировоззрения, свойственного нашей эпохе. За прошедшие шесть с малым десятилетий, мышление людей изменилось. Эту землю уже населяет народ с несколько иным менталитетом, чем у предшествующих поколений. И даже те, кто бия себя в грудь ратуют за возрождение Союза и восхваляют эпоху сталинизма, вряд ли смогли бы жить в тот период, если бы мистическим образом перенеслись туда. Однако, «коллективное бессознательное» русского народа продолжает тяготеть к образу Сталина. Россия как бы живет в ожидании его, словно он вовсе не умирал тогда, в марте 1953, а только ненадолго отлучился и вот-вот должен вернуться занять свое законное место в Кремле. Это ожидание поразительно, ни одна историческая фигура не удостаивалась такого посмертного почитания, граничащего с поклонением… А его все нет, и многострадальный русский народ стремиться «назначить» Сталиным кого-то из имеющихся в наличии политических фигур. Какие бы перемены в российском государстве и обществе не происходили, одно очевидно, такие выдающиеся деятели появляются в самые трудные периоды истории, когда кажется, что все кончено и поражение неизбежно. Пока страна относительно благоденствует, не стоит рассчитывать на появление подобного лидера. Лишь когда Россия окажется в очередной раз в шаге от бездны, куда ее старательно подталкивают и враги и «друзья», она обретет того, кто сможет оттащить ее, как перепуганную лошадь, от края обрыва. По иным принципам русская история развиваться не может. Но лучше, если все это произойдет как можно позже.