«Я разговаривал со стенами и мусорным ведром». Магнитогорские алкоголики вспоминают свое жуткое прошлое

Эти люди хотят жить нормальной жизнью. Они пытаются поддерживать друг друга и быть полезными обществу. На социальном дне они уже были.

Магнитогорск. Эти истории — реальны, эти люди среди нас. Их исковерканные судьбы — живой пример того, что алкогольная чума куда опаснее многих вирусов. И даже если человек трезв сейчас, он уже никогда не станет прежним.

В круговерти последних событий многие социальные проблемы нашего общества как бы отошли на второй план. Нет, они никуда не делись, конфликты не разрешены и люди продолжают страдать. Просто говорить о них почти перестали. Одна из таких проблем — пьянство.

Почти незаметно прошли новости о том, что крупные алкосети, в погоне за сверхвыгодой, в период самоизоляции уменьшили цены на свою основную продукцию. В стране даже замечены случаи, когда своих потенциальных клиентов алкомареты зазывали при помощи смс-оповещений. Бывший главный санитарный врач России, а ныне депутат Госдумы Геннадий Онищеко в интервью федеральным информагенствам напрямую назвал таких дельцов преступниками и провокаторами. Однако Минпромторг предостерег регионы от закрытия алкомагазинов даже в период пандемии и действия режима самоизоляции.

Противоречивы и статистические данные: Росстат и ВЦМОМ по 2019 году давали информацию об увеличении числа пьющих в стране, Минздрав рапортовал о почти двукратном снижении потребления горячительных напитков на душу населения. Все эти материалы открыты и есть на сайтах данных организаций.

Аналитическая компания GfK, специализирующаяся на исследовании рынка, зафиксировала увеличение спроса на алкогольную продукцию в нашей стране во время самоизоляции.

Региональная статистка пока не обнародована.

Одним словом, проблема есть. Мы не собираемся вдаваться в нравоучения и тем более — в поиск виноватых. Мы просто публикуем ниже истории людей, которые столкнулись с «зеленым змеем» лицом к лицу. Поскольку все они — члены общества «Анонимных алкоголиков», их имена заменены на выдуманные. По той же причине не размещаем их фото.

Ему пришлось притвориться сумасшедшим

Меня зовут Сергей. Мне было около семи лет, когда я впервые познакомился с алкоголем. Не помню точно, как это произошло. Рос я в неблагополучной семье: отец пил, мать тоже не упускала возможности замахнуть. Конечно до моего воспитания никому не было дела. Пользуясь ситуацией, я вел что называется «свободный образ жизни». Школу прогуливал, воровал, пил и курил. Как следствие, меня оставили на второй год в первом классе. Чудом меня не забрали органы опеки.

Когда отец узнал, чем я занимался целый год, мне крепко досталось. И тогда я решился уйти из дома. Там, за дверью была манящая жизнь, состоящая из друзей — таких же оборванцев, как я, табак, и водка. Я убежал, поскитался и вернулся. Но алкоголь меня уже не отпустил. Он стал для меня другом и братом лекарством от всех невзгод и их причиной.

Так шли годы.

В 13 лет, упившись с собутыльником до беспамятства, мы ради наживы избили человека. Травмы у него были такие, что он попал в реанимацию. Так я получил свою первую судимость. Через полтора года после того случая, меня забирают в колонию для несовершеннолетних. Здесь я просидел чуть больше года и за это время научился делать спиртное чуть ли не из воздуха. Освободившись, я стал пить пуще прежнего. Причем в ход шло все, что могло хотя бы как-то опьянить: бытовая химия, технический спирт.

В 17 я вновь совершаю преступление и попадаю в тюрьму. — и все это не выходя из состояния «алкогольного тумана». Отсидев, первое, что я сделал по выходу — затарился алкашкой на все выданные на проезд деньги. Добраться до Магнитогорска мне помог товарищ. Прошло еще девять лет. Все это время я туп пил, периодически устраиваясь на работу, чтобы добыть денег на очередной запой. Себе я давно уже не принадлежал.

Я пытался бросить, понимал, что долго так не проживу, но всякая попытка завязать заканчивалась провалом. Доходило до смешного. Я мог продержаться два дня, а на третий день «отметить» свое «достижение». Постепенно я стал бояться засыпать, потому что понимал: утром с похмелья могу не проснуться. Постоянно болела голова, не покидало чувство вины и страха.

И вот когда я в очередной раз сидел на кухне с бутылкой ко мне пришла идея сдаться в наркологию. Я сразу позвонил в «скорую помощь» (понимал, что утром я уже никуда не поеду и надо действовать немедленно). Мне ответили, чтобы я утром ехал сам в диспансер. И тогда я решил прикинуться сумасшедшим. Я разговаривал со стенами и даже с мусорным ведром. Родные перепугались и настояли на приезде медиков. «Скорая» увезла меня в наркологию.

Там я несколько дней пролежал на «вязках», это когда руки и ноги человека привязывают к кровати, чтобы он не сорвался снова и не сбежал. После перевода из «клетки» в отделение я решил пообщаться с психологом. Он сказал, что вероятнее всего помочь мне не сможет, но попробует и дал мне почитать книгу «Анонимные алкоголики». В историях, описанных там, я узнавал себя. Мне удалось узнать, что в Магнитке тоже есть организация с таким названием, нашел их контакты и прямо в день выписки пошел на первое в жизни собрание. Посмотрев на этих людей, я захотел иметь все то, что есть у них: трезвость и свободу. На тот момент я не пил около месяца. Мне предложили пройти курс реабилитации из 12 шагов и я согласился, не раздумывая. Сейчас я трезв уже восемь месяцев и помогаю другим избавиться от этой тяжкой болезни. Но каждый день мне до сих пор дается с борьбой и трудом. И при этом я счастлив.

Потомственный педагог, прошедший через ад

Следующую нашу героиню назовем Анастасией. Сейчас она уже в солидном возрасте, у нее есть семья и взрослые дети. Однако, не всегда все было так, как сейчас. Ей слово.

Моя история началась в 90-е. Я росла в хорошей семье: отец работал машинистом электровоза, бабушка и мама работали в детском саду. Так что я , можно сказать, потомственный педагог. Выпивкой никто не увлекался. Я впервые выпила в 16 лет. Но тогда мне не понравилось. Вторая история приключилась уже на выпускном. Но и тогда я не задумалась. Поступила учиться на тренера в спортивный институт и там началась моя запойная жизнь. Чуть не дошло до отчисления, я перевелась на заочку, начала работать и …пить.

Причем в моей истории так случилось, что на работу я шла, как на праздник. Готовила детишек к соревнованиям, побеждала с ними. И продолжала пить. Так длилось долго.

Обратиться за помощью к «Анонимным алкоголикам» мне посоветовала директор, узнавшая о проблеме. Я посещала собрания, но относилась к ним несерьезно. Запои то начинались, то заканчивались. Контролировать себя я уже могла с трудом. Периодически я оказывалась в наркологии. Гром грянул в 2017 году, когда меня пригласили на корпоратив. Интуитивно я понимала, что ходить не стоит, но пошла. На тот момент у меня было все: семья, трое детей и любимая работа.

Всего один бокал шампанского и я сорвалась. Двухнедельный беспросыпный запой. На меня обратили внимание органы опеки, начав процесс лишения родительских прав в отношении младшей дочери. Ей на тот момент было 13 лет. Она не хотела меня знать и уехала жить к бабушке. Пить я перестала, прошла курсы восстановления семейных отношений, но прошло несколько месяцев, пока дочка смогла простить меня. И только сейчас (после двух с лишним лет строгой трезвости) жизнь начала обретать краски.

Наша семья не пьет совсем, все праздники — только на трезвую голову. Старшие дети уже взрослые, младшая живет с нами. Я продолжаю тренировать и детей и взрослых. Веду группу здоровья. В сообществе я ответственна за обеспечение литературой. Словом, я полезна людям и это здорово!

Эти две истории — лишь часть той россыпи жизненных коллизий, которые, к сожалению, так похожи одна на другую. В настоящий момент в Магнитогорске работают 11 групп «Анонимных алкоголиков». Сейчас все участники движения вынуждены использовать виртуальные средства связи, дабы не нарушать режим самоизоляции. Так что коронавирус вмешался и тут. Между тем, бескорыстная поддержка друг друга для таких людей необходима. И они стараются.