В СКОРБНОЙ РОССИИ В КАЖДОМ ЕЕ УГОЛКЕ ЕСТЬ СВОЙ САНДАРМОХ
Урочище Сандармох – в двадцати километрах от карельского города Медвежьегорск. Это место трагически знаменито тем, что входит в список самых больших массовых захоронений времен сталинского террора. Здесь обнаружено 236 расстрельных ям, в которых тайно закопали 6241 человека.
Сандармох открыл стране и миру правозащитник Юрий Дмитриев, впоследствии – руководитель карельского отделения общества «Мемориал». В 1999 году вышла его книга «Место расстрела – Сандармох». Двумя годами ранее, в 1997-м, правительство Карелии вынесло постановление о создании мемориала. 27 октября здесь установили первые памятники.
Но то были пост перестроечные времена. А потом задули другие ветры. Возникли официально и неофициально поддерживаемые государством организации, обвиняющие правозащитников, разоблачителей кровавых репрессий, в «очернительстве нашего славного пути», «фальсификации истории». Некие активисты стали вести в Сандармохе раскопки и утверждать, что убийств советских граждан здесь не было, что на самом деле здесь финны расстреливали пленных солдат и офицеров Красной Армии во время Великой Отечественной войны. Основным препятствием на пути этих организаций было Карельское отделение общества «Мемориал» во главе с Юрием Дмитриевым.
В декабре 2016 года (после анонимного доноса) Дмитриева арестовали по обвинению в том, что он «в период с 2012 года по 2015 год фотографировал обнаженной малолетнюю приемную дочь в целях изготовления порнографических материалов».
И действительно – фотографировал. Сохранял снимки в компьютере.
Тут большинство абсолютно нормальных граждан как минимум насторожится. И почти наверняка заподозрит Дмитриева в самых мерзких намерениях и поступках.Ну какому нормальному человеку придет в голову постоянно (!)фотографировать маленькую девочку в раздетом виде?!
Дмитриев объяснял следователю: «Это – дневник здоровья. На каком-то из сайтов или тренингов, которые я проходил, я прочитал, что нужно иметь фотографии, которые позволяли бы проследить за физическим развитием ребенка… В случае проблем со здоровьем или если вдруг возникнут жалобы по истязанию или нанесению телесных повреждений моему приемному ребенку, то я смогу предъявить фотографии».
Ссылка на «какой-то из сайтов или тренингов» звучит для многих явно неубедительно. Настораживает сам по себе факт фотографирования голой девочки.
Однако, по этому поводу недавно дала комментарий Анна Федермессер – руководитель Московского многопрофильного центра паллиативной помощи, член совета при правительстве по вопросам попечительства в социальной сфере:
«Я очень хорошо знаю, почему надо делать фотографии голых детдомовцев. Потому что в наших интернатах – и во взрослых, и в детских – люди каждый день умирают с голоду. В документы информация о весе заносится неверная. Потому что человек умирает – а документ остается. И если ты вдруг почему-то решил спасти одного такого смертника, то надо обязательно вести фото- и видеофиксацию. Каждый день. Чтобы потом, когда к тебе придет опека, тебя не обвинили в том, что ты уморил голодом ребенка… Поэтому я и говорила усыновителям мальчика одного: сразу и каждый день! Фото и видео!.. Чтобы осталась история с датами, и вас бы не обвинили потом. И теперь у меня есть фотографии голого мальчика, почти каждый день, день за днем… Я – педофил?»
Заключения экспертиз по делу Дмитриева были противоречивыми, через полтора года Дмитриева оправдали.
Но прокуратура обжаловала приговор, Дмитриева вновь арестовали и начали новое следствие с допросами девочки, с наводящими вопросами о «прикосновениях». Лингвисты из Института русского языка РАН представили в суд заключение, что следователь и психолог оказывали на ребенка коммуникативное давление, девочка вынуждена была выбирать ответы, которые ей предлагал следователь.
Петрозаводский городской суд 22 июля 2020 года признал Дмитриева виновным по статье о насильственных действиях сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери и приговорил к 3,5 года лишения свободы. С учетом от бытого в СИЗО срока, он должен был освободиться уже в ноябре, и потому приговор можно считать неким компромиссом.
Вероятно, этот компромисс кого-то не устроил. Верховный суд Карелии пересмотрел дело и 29 сентября увеличил срок с 3,5 до 13 лет колонии.
Этому предшествовала пропагандистская кампания. Фотографии девочки, изъятые из компьютера правоохранительными органами, каким-то образом попали в интернет. А накануне вынесения приговора (для мобилизации возмущения широких народных масс?) их на всю страну показал один из федеральных телеканалов. То есть «распространял порнографию»? Мало того – назвали имя девочки. Защитники детей, гуманисты-государственники…
Для многих вопрос о виновности или невиновности Дмитриева так и остается открытым. Обратимся к другим делам последних месяцев. Жителя Ростова-на Дону недавно уличили в изнасиловании трех малолетних дочерей и их подруги и приговорили к 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Жителя Волгодонска признали виновным в изнасиловании трех девочек и приговорили к 12 годам 8 месяцам колонии строгого режима. (Фамилии преступников не называются – видимо,для того, чтобы не травмировать их тонкую душевную структуру.)
За изнасилования детей – от 11 до 12 лет лишения свободы, а за фотографирование – 13,5 года?
Поэтому может возникнуть мнение, что приговор Дмитриеву– месть за активную правозащитную деятельность, за Сандармох.
В скорбной России в каждом ее уголке есть свой Сандармох. Например, в Нижнем Новгороде – Почаинский овраг, примыкавший к зданию губернской ЧК.
Здесь расстреливали и тут же закапывали убитых в годы «красного террора», 1918-1922 годы. Правозащитники несколько раз устанавливали здесь памятный крест, но каждый раз его разрушали неизвестные лица.
Журналист Ирина Славина писала: «Четвертый по счету крест, который сделали самым крепким – дубовым, на бетонном фундаменте – неизвестные разбили кувалдой. Не поленились принести кувалду. Кажется, я знаю, кто эти неизвестные. Наследники палачей, если не по генетике, то по духу. Из тех, что дидосят список кадровых сотрудников НКВД времен репрессий, выложенный на сайте «Мемориала». Кувалды у них мощные, хватит на всех».
Пять лет назад Ирина Славина после трех увольнений (Как она говорила: «Слишком далеко совала свой нос».) основала свою интернет-газету Коza Press.
Независимая пресса в провинции – под постоянным давлением. На Славину более пяти раз подавали в суд, несколько раз штрафовали: «Полиция, прокуратура, судьи пылают ко мне какой-то особой любовью, пытаются докопаться до каждого буквально слова, которое я пишу. У полиции, видимо, нет более важных дел, чем читать мой фейсбук…»
1 октября она сообщила в блоге:
«Сегодня 6.00 в мою квартиру с бензорезом и фомкой вошли 12 человек: сотрудники СКР, полиции, СОБР, понятые. Дверь открыл муж. Я, будучи голой, одевалась уже под присмотром незнакомой мне дамы. Проводили обыск. Адвокату позвонить не дали.Искали брошюры, листовки, счета «Открытой России»…Ничего этого у меня нет. Но забрали, что нашли – все флешки, мой ноутбук, ноутбук дочери, компьютер, телефоны…»
2 октября Ирина Славина сожгла себя на площади перед зданием управления МВД.
На другой день после страшной смерти Ирины Славиной ее дочь Маргарита вышла на площадь с плакатом: «Пока моя мама горела заживо, вы молчали».
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ.
Фото из открытых источников.