Алексей Авдонин: «Ситуация с российским изданием выступила лакмусовой бумажкой»

Новости Беларуси. В студии программы «Постскриптум» публицист Юрий Терех и Алексей Авдонин, аналитик Белорусского института стратегических исследований.

Юлия Бешанова, СТВ:
Поговорим на такую животрепещущую тему – 30 сентября Президент дал интервью американскому телеканалу CNN. Интервью действительно произвело эффект разорвавшейся бомбы – не знаю, в хорошем ли смысле, потому что обсуждали абсолютно все. И обсуждали не только то, что говорил Президент, но и как себя вел журналист. Алексей, вы смотрели?

«Пытались сформировать картинку, которая им надо. Но оказалось, что их модель провальная»

Алексей Авдонин, аналитик Белорусского института стратегических исследований:
Да, безусловно, я смотрел. Важно, что сама инициатива по проведению интервью CNN как раз возникла на «Большом разговоре». CNN фактически приняло предложение главы государства провести это интервью, но мы четко видим и понимаем, что, с одной стороны, они были готовы провести интервью, готовы на диалог, и это в действительности такой большой сигнал – и с точки зрения политических, и с точки зрения медийных вопросов. Но они были готовы к тому, чтобы продемонстрировать ту картинку, которую они тиражировали на протяжении последнего года.

Юлия Бешанова:
То есть, грубо говоря, у Беларуси есть определенный имидж за рубежом.

Алексей Авдонин:
Они не могли изменить своему имиджу, который они формировали с 2020 года, то есть имидж того, что Беларусь – это закрытое государство, здесь усилен режим над обществом, здесь очень жесткое отношение к свободе слова и так далее, как они любят это демонстрировать.

Юрий Терех: «Если ты берешься кого-то оскорблять в интернете, ты должен понимать, что это то же самое, что и на улице». Читайте здесь.

Юлия Бешанова:
Мэтью Чанс начал разговор, свой сюжет с того, что он показал опрос людей в Минске – люди не хотели с ним разговаривать. Что приятно, понимали его английский, пытались отвечать на английском, но не хотели разговаривать. Почему?

Алексей Авдонин:
Наверное, здесь ключевая ошибка была тех, кто готовил это интервью со стороны CNN – в том, что они не разобрались с белорусским обществом, не поняли, что произошло и как изменилось белорусское общество за последний год, и со своими шаблонами, механизмами и видениями пытались сформировать ту картинку, которая им надо. Но оказалось, что их модель провальная. Они не осознали белорусское общество, пришли с этими неосознанными представлениями, пониманиями на интервью к главе государства и, естественно, попали впросак, потому что пытались тиражировать какие-то вопросы, фейки, которые в действительности под собой не имеют никаких фактов.

Важно знать предысторию развития и формирования CNN как международного канала. Он же свою популярность приобрел как раз за счет того, что – сейчас современное такое слово «хайпанул» – на войне в Персидском заливе в 1991 году и в последующем на войне в Ираке в 2003-2004 годах. Они первые выдавали в режиме онлайн продвижение американских войск, это было некое реалити-шоу.

Юлия Бешанова:
То есть у них это привычка – делать из всего шоу?

Это был набор эмоциональных всплесков, которые хотели продать нам, а затем и англоязычной аудитории

Алексей Авдонин:
Да, они хотели сделать как шоу, чтобы их зритель, их потребитель смотрел интервью с главой государства. Естественно, нужна была череда провокационных вопросов, ориентированных на то, чтобы показать некую слабость главы государства. А тут модель их интервью сломалась, они не смогли ее реализовать. И как результат, естественно, ту картинку, которую они записали, они уже не знали, что с ней делать – в эфир давать в таком формате, как они хотели, нельзя. Приедут к себе на родину – руководство CNN их отчитает. В итоге что делать? А обязательство о том, чтобы дать интервью в полном объеме, сохранялось.

В итоге получается, что Мэтью не выполнил задание редколлегии, редакции канала, не сделали ту картинку, которую им надо. Одновременно получили материал в виде интервью, который есть так, как он есть – со всеми ответами главы государства, прямыми ответами. И получилось, что они оказались в заложниках положения. Вынуждены были в последующем полностью разместить это интервью, правда, на русском языке. Но ничего, есть ресурсы, которые позволяют все это перевести на английский язык и в полном формате представить для англоязычной аудитории нашу позицию, позицию Беларуси, позицию главы государства по таким вопросам.

Однозначно надо понимать, что сами вопросы, представленные журналистом, изначально базировались не на фактах, это не был прямой диалог. Это был некий набор эмоциональных всплесков, которые хотели в том числе продать нам, продать в последующем своей англоязычной аудитории. Но не получилось.

Юлия Бешанова:
Что делать, чтобы о нашей стране знали? Кроме экономического. Кроме политической воли, что нужно еще делать? Можем ли мы приложить какие-то усилия? Может, приглашать иностранных журналистов?

Страны Балтии и Польша, Украина находятся в информационном концлагере, который контролирует Запад

Алексей Авдонин:
Надо четко понимать, что страны Балтии и Польша, то есть те, которые граничат с нами, и та же Украина, они находятся в информационном давлении, фактически в информационном концлагере, который контролируется западными медиагруппами или медиакорпорациями, которые принуждают их формировать для своей общности, для своей аудитории нужную картинку в отношении Беларуси, России, Китая. Сообщество в Польше, в странах Балтии, Украине уже четко идентифицирует, где жесткая пропаганда, где ложь и где реальная ситуация, реальное понимание событий. Для нас, для Беларуси, сейчас однозначно важно формировать некую информационную среду – через медийные площадки, интернет-ресурсы, паблики, соцсети и так далее – и показывать ту точку зрения, которая неприемлема для них. А эта точка зрения наша, это наша правда. Нашу правду надо показывать. Она будет разъедать, как коррозия.

Юлия Бешанова:
Такой не быстрый процесс.

«Люди начинают интересоваться, что же в действительности происходит в Беларуси»

Алексей Авдонин:
Да. Их модель разъедает, но она будет приемлема, потому что наша модель построена на справедливости, а их модель построена на захвате умов, на порабощении, уничтожении, на исключении вообще самоидентичности нации. Это самое главное. Когда они проводят свою политику пропагандистскую, в той же Польше, в той же Прибалтике, в Украине, они уничтожают нацию, не дают ей возможности определять свою внутреннюю и внешнюю политики. Беларусь является альтернативой, и эта альтернатива, эта справедливость привлекает многих, поэтому приводит к тому, что люди начинают интересоваться, что же в действительности происходит в Беларуси.

О ситуации с «Комсомольской правдой»: Запад заинтересован в том, чтобы появились конфликтные зоны у Беларуси и России

Алексей Авдонин:
Здесь с точки зрения права – уголовного, административного, международного – всегда надо действовать последовательно и, самое главное, без вот этих эмоциональных всплесков, которые мы видели со стороны определенных российских медиакругов. Надо четко осознавать и понимать, что сейчас наши оппоненты, в первую очередь со стороны коллективного Запада, наоборот, заинтересованы в том, чтобы мы как можно быстрее нашли какие-нибудь конфликтные зоны Беларуси и России и начали противостоять друг другу. Поэтому надо успокоиться и действовать в соответствии с уголовным правом. Уголовное право – две статьи определены. Что вам еще надо?

Когда определенные медийные персоналии начинают заявлять – «отдайте журналиста», где то уголовное право, те нормы уголовно-процессуального права, которые бы говорили о том, что мы его должны отдать? Где основание? Это все построено на эмоциях и всплесках.

Юлия Бешанова:
Кому вообще выгодна эта шумиха? Внутреннее дело Беларуси, разбираемся. Опять же, «Комсомольская правда» здесь была зарегистрирована, у нас, то есть это уже не инагент, получается, это уже белорусское издание.

«Каким образом частное издание имеет отношение к политическим вопросам?»

Алексей Авдонин:
Надо понимать, что «Комсомольская правда», если брать, кому она принадлежит – это частное издание. Каким образом частное издание имеет отношение к политическим вопросам, к каким-то ведомствам, тем или иным персоналиям, которые возглавляют какие-то каналы международные, чтобы с достаточно высоких трибун заявлять о том, что Беларусь делает что-то не так? Представьте, если бы в той же России провели какие-нибудь акции в отношении частного издания или иностранного агента.

Юлия Бешанова:
Беларусь должна была возмутиться.

Алексей Авдонин:
Что должна была Беларусь сделать? А что должны сделать другие? То есть настолько все абсурдно выглядит. В первую очередь абсурдно выглядит с точки зрения тех договоренностей, соглашений и действующих норм уголовного права, которые действуют на территории как России, так и Республики Беларусь. Это фактически простое дело – уголовное, которое было возбуждено, человек был задержан – переводить его в политическую плоскость.

Юлия Бешанова:
Выполнял редакционное задание – как это сейчас будут рассматривать?

Надо разобраться с материалами дела на уровне компетентных органов, а не делать из этого эмоциональный хайп

Алексей Авдонин:
Это уже следователи пускай выясняют, что он делал там – по своей инициативе или же по указанию кого-то он действовал. Но сам факт состоялся – материалы были размещены, носили провокационный характер, на разжигание социальной вражды. Как результат, особенно когда мы приобрели очень хороший опыт 2020 года, четко знаем, как применять те или иные статьи Уголовного кодекса в отношении таких персоналий. О чем здесь еще может идти речь, о какой политике?

Есть следователи, есть правоохранительные органы. Так пускай правоохранительные органы двух государств друг с другом взаимодействуют. При чем здесь какие-то российские журналисты, какие-то лица, которые начинают заявлять – «отпустите журналиста»? Они-то при чем к уголовному праву? Они уголовное право изучали? Нет. Тогда надо сначала разобраться с материалами дела на уровне компетентных органов, а не делать из этого некий эмоциональный хайп.

Алексей Авдонин:
Надо еще осознавать, если правильно изучать и оценивать общественное мнение той же Европы, то в условиях, когда мы наблюдаем ухудшение социально-экономических условий в европейских странах, рост напряженности, протестных движений, безработицы, нищеты, то, наоборот, как раз идет жесткая критика слабой власти, бюрократии, которая существует в Евросоюзе, неспособность решать быстро, в сжатые сроки важные задачи для народа, населения.

«Ситуация с российским изданием выступила лакмусовой бумажкой»

Алексей Авдонин:
Ситуация с российским изданием выступила лакмусовой бумажкой. Она показала, кто в российском истеблишменте, российском медиаполе выступает против союза России и Беларуси, кто работает на чужие деньги, кто работает против интеграции, против того, чтобы наше Союзное государство укреплялось и развивалось. Мы четко должны осознавать, что сейчас мир глобальный и нет четкой идентификации – вот эти люди за чей счет живут? Для этого как раз необходимо вводить элементы некой идентификации.

Их можно по-разному называть, это может быть иноагент, иноСМИ, но идентификация с большой красной лейбой на экране, первой странице сайта или соцмедиа должна быть – большими жирными буквами.

«Они сами придут к нам и будут просить о том, чтобы восстановить отношения»

Алексей Авдонин:
Надо, наверное, применять опыт наших восточных коллег, партнеров. Они усиливают свое информационное присутствие в тех регионах, которые для них экономически и торгово важны.

Юлия Бешанова:
Все равно возвращаемся к экономике.

Алексей Авдонин:
Если мы с этим регионом, с этой страной торгуем, мы ориентированы на то, чтобы и дальше развивать.

Юлия Бешанова:
Условно говоря, наш друг – Китай.

Алексей Авдонин:
Мы инвестируем туда. Если, условно, против нас вводятся санкции, не хотят нашей продукции, ограничивают поставки, зачем тратить ресурсы на то, чтобы говорить, что мы не дураки, правильно? Естественно, мы подождем, время пройдет и покажет, что без нашей продукции, без нашего сырья они тоже жить не могут. Они сами придут к нам и будут просить о том, чтобы восстановить отношения. Это будет чуть позже, потому что особенность европейского, американского истеблишмента заключается в том, что там постоянно идет ротация. Ротация одних политиков сменится – придут другие, которые приведут с собой, естественно, совершенно иные формы отношений. Сейчас там «ястребы» присутствуют, ориентированные на эскалацию ситуации. Надеемся, что здравый смысл восторжествует и придут те, кто ориентирован на выстраивание конструктивного диалога.