В языке, как в зеркале, отражается все, что происходит в обществе, он активно "впитывает" все, что нас волнует. Эксперт о русском языке в Узбекистане

Узбекистан, Ташкент – АН Podrobno.uz. Узбекистан – многонациональная страна, здесь звучат речи на разных языках. Вторым языком общения после государственного – узбекского, уже много лет остается русский язык.

О его популярности говорят такие простые примеры из нашей жизни, как переполненные классы в столичных русских школах, когда узбекоговорящие мамы и папы стремятся дать возможность своим детям изучать несколько языков с детства. В сельской местности ситуация с преподаванием русского хуже, так как не всегда хватает квалифицированных учителей, однако эту ситуацию планируется улучшить за счет программы "Класс", реализуемой властями Узбекистана и России. Кроме того, в вузах страны по-прежнему идет набор в группы, где обучение ведется на русском языке.

Корреспондент Podrobno.uz поговорила с заведующей кафедрой русского языка Национального университета Узбекистана имени Мирзо Улугбека, кандидатом филологических наук, доцентом Нелей Щиткой, чтобы понять, какой он, русский язык в Узбекистане. Не остался в стороне и наш особый "говор" с примесью русско-узбекских слов, который собеседница назвала удивительным явлением. С этим не поспоришь.

– Каков русский язык в Узбекистане, как он меняется?

– В языке, как в зеркале, отражается все, что происходит в обществе, он активно "впитывает" все, что нас окружает и волнует. Язык, обслуживающий жизнь общества, именно такой, какой необходим в данный момент людям.

Русский язык в Узбекистане – это литературный язык, который наряду с государственным языком многофункционален: это и язык обучения, образования, это и язык науки, это и язык СМИ, язык театра. В ряде регионов нашей страны он выполняет функцию межнационального общения.

В условиях контактирования происходит взаимообогащение языков, "обмен" словами: в русский включаются слова из узбекского и тюркских языков, в узбекском также имеются слова из русского языка. Такие процессы характеризуют не только русско-узбекское взаимовлияние, они носят глобальный характер. Для примера можно привести ситуацию с использованием русского языка в Казахстане.

– Насколько русский язык в Узбекистане отличается от русского языка в России?

– Мне бы не хотелось устанавливать подобные границы. Конечно, русский язык в Центрально-Азиатском регионе включает слова, отражающие его многоликую жизнь, слова эти называют предметы, понятия, характеризующие местный колорит, которые невозможно, да и не нужно заменять схожими в русском языке словами.

Русский язык с точки зрения нормы, правильности такой же, как и в Москве, и в Минске. Какое-то время ведутся серьезные дискуссии о том, каким является русский язык за пределами России в условиях контактирования его с другими, прежде всего, с тюркскими языками. Одни участники дискуссии называют русский язык полинациональным, иные –функциональным вариантом русского языка на указанной территории. Также есть мнение, что русский язык нужно изучать только с точки зрения наличия в нем неисконных, то есть чужих элементов.

Существование русского языка в процессе контактирования с тюркскими языками нужно рассматривать как жизнь литературного языка с "вкраплениями" из других языков. В филологии такие процессы называются интерференцией. Как показывает опыт, что-то обязательно станет достоянием русского языка, надолго останется в нем, что-то неизбежно исчезнет за ненадобностью, малой пользой.

В языке это обычные, закономерные процессы, подтверждающие его жизнестойкость. Без подобного взаимообмена ни один язык существовать не может. В каждом языке есть своя норма, свои правила, они выполняют роль фильтра – очищают язык от всего малоинформативного, временного, наносного. Язык под влиянием перемен в обществе может даже на какое-то время "заболеть" в отсутствии цензуры [этической, религиозной, научной], мы помним русский язык 90-х годов, но норма помогает ему "выздороветь", снова сиять всеми красками.

– Как бы вы оценили преподавание русского языка в столице и глубинке?

– С точки зрения нормативных документов: госстандарта, учебно-методической литературы разницы нет, она начинается там, где начинается зона ответственности каждого преподавателя. В его личном отношении к профессии, к повышению собственного профессионализма.

Часы на изучение русского языка и литературы значительно сократились. Программы, в том числе ориентируются на социальный запрос. Родители, отдавая ребенка в школу, указывают предпочтительный язык обучения.

С методической точки зрения русисты-филологи для повышения квалификации, обмена педагогическим опытом имеют авторитетный журнал "Преподавание языка и литературы", электронный портал и журнал "Иностранные языки в Узбекистане", научный журнал "Вопросы филологии". Существует ряд форм повышения квалификации: традиционные мастер-классы, лекции, а также дистанционные формы.

Хотелось бы отметить в этом отношении деятельность Россотрудничества в Узбекистане, которое знакомит во всех регионах страны учителей-словесников с достижениями методической, лингвокультурологической работы в России.

– В Узбекистане в быту активно используют русско-узбекский говор, когда в разговоре перемешиваются русские и узбекские слова. На ваш взгляд, это ведет к ухудшению языков или к их лучшему пониманию?

– Да, у нас есть такое удивительное явление. И оно мне, как человеку, владеющему узбекским языком на бытовом уровне, очень по душе. Согласитесь, никто не будет использовать непонятное, тусклое слово. Ведь у нас в стране многие владеют несколькими – тюркскими, таджикским, славянскими языками. Поэтому неизбежны такие заимствования.

Если же говорить с филологической точки зрения, то человек, говорящий на нескольких языках, владеющий их литературной формой, не допускает, по крайней мере, в официальной сфере перехода на говор.

"Смешение" характеризует речь человека, слабо владеющего литературным языком, не умеющего пользоваться его богатством. Не открою ничего нового, сказав, что только чтение художественной литературы, знакомство с качественными образцами хорошей речи мастеров слова – спасение национального языка. А если шире – патриотизма. Это не высокие слова. Ведь если каждый из нас не примет на веру простую, вечную истину: слово – это наше все, все рассуждения бесполезны.

– Расскажите, как обстоят дела с преподаванием русского как иностранного, в чем специфика новой методологии?

– На филологическом факультете мы обучаем студентов русском языку по двум направлениям "Филология и обучение русскому языку (русский язык и литература)", "Родной язык и литература в иноязычных группах (русский язык)". В соответствии с Квалификационными требованиями к содержанию образования обучение ведется на русском языке. Но мы должны признать, что необходима новая программа обучения "Русский как иностранный", ведь многие студенты не знают русского языка даже на бытовом уровне.

Поколение, которому сейчас за 50, хорошо владеет русским в разных его формах: литературной, разговорной. Нынешнее поколение хорошо владеет английским, порой несколькими иностранными языками. Но, к сожалению, оно плохо владеет родным языком в его литературной форме, потому что несколько лет посвятили серьезному изучению английского, в ущерб родному.

По-разному можно оценивать эту ситуацию, мне кажется, это приводит к вытеснению русского и узбекского языка из культурной, научной, бытовой жизни.

Мы, педагоги, задаем себе вопрос, это вина методики обучения языкам, недостаточное внимание к изучению языка вообще? Мне кажется, проблема гораздо шире. У нас стала избитой фраза о малочитающем современном поколении. Я бы сказала о не умеющем читать, читать вдумчиво, осмысленно, о не умеющем выбирать "хорошую, правильную" литературу поколении. Этот вопрос волнует не только нас, это, возможно, "расплата" современного человека за скорость жизни, ее плотность.