Художник-ювелир Николай Кузьмич: «Я счастливый человек…»
Николая Кузьмича называют вторым Лазарем Богшей. В 90-х годах он восстановил крест преподобной Евфросинии Полоцкой, который сейчас хранится в Полоцком
Николая Кузьмича называют вторым Лазарем Богшей. В 90-х годах он восстановил крест преподобной Евфросинии Полоцкой, который сейчас хранится в Полоцком Спасо-Евфросиниевском монастыре, а в начале 2000-х создал раку для мощей святой Евфросинии Полоцкой. Николай Петрович возродил технику древневизантийской перегородчатой эмали XII века, красотой и изысканностью которой восхищаются до сих пор. Также художник-ювелир из Бреста известен своими авторскими украшениями – кольцами, браслетами, серьгами, кулонами, колье… Чьими изделиями восхищается мастер? О чем мечтает Николай Кузьмич? Представляем вам интервью с лучшим ювелиром нашей страны.
За плечами у Николая Петровича – 8 классов образования, тракторное училище, служба на флоте. После армии он работал художником-оформителем в Брестском драмтеатре, художником-постановщиком на телевидении, оформителем в кобринском Доме культуры. Но в ювелирное искусство пришел не сразу. Для этого понадобилось время.
– Нравилось заниматься обработкой металла. Ну что я мог себе позволить? Кузнецы сплошь и рядом… А когда по распределению приехал на Брестский художественный комбинат (после окончания Минского художественного училища имени А. Глебова. – Прим. ред.), сделал кованые фонари. Они до сих пор висят. Занимался тем, чем можно заниматься, что по силам. Сперва – эмалью и чеканкой. В комбинате чеканили большие и малые формы, зарабатывали неплохие деньги. Но все закончилось – Советский Союз «сдулся». Затем меня заинтересовало ювелирное искусство. Я не считаю себя ювелиром, хотя содержу на профессиональном уровне галерею.
Считаю, что ювелиры – богатые и независимые люди, ремесло которых передается из поколения в поколение. Ремеслу нужно учиться всю жизнь, каждый день. К ювелирному искусству любовь моя с годами крепнет, но творческая составляющая должна идти впереди ремесла. Единственная проблема – маленький спрос на авторские украшения ручной работы в нашей стране…
А может быть, и незримая борьба…
– Есть уникальные иконы. Мне посчастливилось прикоснуться к чистому золоту, поработать с этим материалом. Иконы – это духовный полет, цвет, линия… Уникальная энергетика. А еще – возможность прикоснуться к графике и иконографии. Мне нравится тончайшей линией рисовать руку, глаз, извод красивый делать, передавать характер.
Николай Петрович показал фрагмент иконы святого Николая Чудотворца. Детали настолько миниатюрные, что даже не представляю, сколько терпения и усидчивости должно быть, чтобы каждый элемент подобрать и по цвету, и по размеру. Но изделие не будет полноценным, целостным без души и характера. Именно это и притягивает! Именно это и заставляет остановиться, задуматься. Благодаря теплу, вложенным чувствам автора в работу.
– Чтобы работать с иконой, нужно быть морально подготовленным, идти сознательно всю жизнь и всегда совершенствоваться. Икону можно начать, главное – закончить. Сложно заканчивать (задумывается). Икона – духовное начало. Силы могут и не хотеть, чтобы ты ее сделал. Идет будто незримая борьба… Иконы делаю в технике перегородчатой эмали – она одна из самых тяжелых и дорогих.
– А какая судьба у креста Евфросинии Полоцкой?
– Крест находится в Спасо-Евфросиниевском монастыре. Выносят его на праздники. Я монастырь периодически посещаю, если что нужно – делаю.
– Это ведь очень ответственная работа была…
– Ответственность не в работе, а в голове. Для того чтобы взяться за такое серьезное дело, нужно было созреть. Стать мастером. А лучше – пожить в XII веке… Это было бы здорово! Крест был воссоздан в 1998 году, а в 2010 году я переделывал лицевую сторону в связи с наработкой мастерства и открывшимися новыми художественными возможностями. К слову, крест – ручная работа, никаких компьютерных чудес нет. Помню, когда делал крест, директор Национального художественного музея Республики Беларусь Юрий Карачун спросил: «А где же трепет перегородок?» Я не понял тогда, что он имел в виду. Прошло много лет, до сих пор помню эти слова. Со временем догадался. «Трепет перегородок» – означает тонкие перегородки, в которых есть душа, биение сердца, жизнь.
Техника перегородчатой эмали
Как делаются неповторимые украшения в технике перегородчатой эмали? На металлическую пластину (она может быть из драгоценных металлов) наносится контур будущего изображения. Затем на него напаивают тончайшие металлические перегородки (например, серебряные). Чаще всего перегородки образуют замкнутые ячейки, каждую из которых художник-ювелир заполняет эмалью разного цвета. Изделие обжигается в специальной печи, шлифуется и полируется.
Подарки и заказчики
Однажды на мастер-класс к молодым писателям («Школа маладога пiсьменнiка» от ПЭН-центра. – Прим. ред.) пришел Владимир Орлов. Я сразу же обратила внимание на его необычное кольцо. В конце занятия поинтересовалась, где он приобрел такую ценную вещь. Выяснилось, подарок Николая Кузьмича…
– Я с ним давно дружу. Еще музыканту Дмитрию Войтюшкевичу подарил брошь и кольцо. Нужно быть в теплых отношениях, чтобы самому проявить инициативу, сделать уникальную вещь и подарить ее. Хорошим людям приятно делать подарки. Все изделия для меня дороги и все они в единственном экземпляре.
– Николай Петрович, а к вам часто приходят желающие заказать кулон или колечко по своим эскизам?
– Нет-нет. Есть другие мастерские для этой цели. Если приходит заказчик – попадаешь в плен. Сделать и продать свое изделие гораздо проще, чем выполнять работы на заказ. Да, есть заказчики, которые доверяют мастеру, советуются с ним, ведь хотят определенное украшение от определенного мастера. Если очень уникальный заказчик (улыбается), то можно совместно трудиться. Не исключено.
Все «куют» деньги
Во время подготовки к интервью увидела работы грузинских художников, работающих в технике перегородчатой эмали. Больше всего впечатлили кольца Ираклия Болгашвили, в которых есть дух величественной истории, королевский темперамент, возвышенность, яркие и неординарные подвески Майи Патаридзе и сдержанные украшения Эки Абесадзе. Но, как оказалось, моему герою грузинское ювелирное искусство (хоть Николай Петрович и оценивает его на достойном уровне и утверждает, что Грузия – уникальная страна) не по душе. Не совпадает по темпераменту. Так и есть: грузины общительные, открытые, а мы более спокойные, поэтому нам близки в музыке минорные ноты, а в изобразительных видах искусства – природные, некричащие оттенки, лаконичность форм и линий.
– Мне больше нравится японское, немецкое, шведское, литовское, польское, эстонское искусство. Там такие изысканные и неперегруженные изделия! Одни из любимых мастеров – Виктор Сырнев, Michael Zobel Claudio Pino и многие другие… От россиян не в восторге, хотя там есть школа. Но бизнес мешает искусству. В нашей стране ни о каком авторском искусстве не приходится говорить… Бижутерия завозится, деньги штампуются… Все «куют» деньги. Потребитель уже потерял ориентацию.
«И никаких фианитов нет, только – бриллианты, изумруды»
– Что я могу представить за рубежом? Концепцию, дизайн. Да, эпизодически мои изделия появляются в других странах… Сложно выживать. Выживает тот, у кого есть деньги. А просто так авторским искусством не займешься. В Южной Корее живет девушка – уникальный мастер! Она выставляется в одной известной американской галерее. А я думаю: «Кто тебе, Коля, мешает выставиться в Америке?» Там больше получают прибыли от искусства, чем от сельского хозяйства, большая доля экономики – в торговле и искусстве. И никаких фианитов нет, только – бриллианты, изумруды! И это все доступно! За рубежом выбиваются тоже не случайные люди. В основном востребованы узконаправленные специалисты.
Я как-то виделся с девушкой, которая переехал из России в Женеву. Окончила Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина при Российской академии художеств. Хотела попасть на известный часовой завод Patek Philippe расписывать циферблаты. И ее туда не взяли. Все строго. Работают, допустим, 10 человек. Пусть они плохо работают, но «со стороны» никого не возьмут. Жесткая конкуренция. Не все так просто! Каждый защищает свой кусок хлеба.
О мечте
– Хотелось бы, чтобы в Минске открыли небольшую галерею и выставляли авторские ювелирные изделия белорусских мастеров. Это моя мечта! Приятно, если бы появилась национальная школа ювелирного искусства… За рубежом художники с хорошим образованием, их частные галереи поддерживают, чтобы они смогли продать свои работы.
Свою галерею надо было раньше открывать, когда мне было лет 30… Нужны единомышленники, которые смогли бы поднять авторское ювелирное искусство в Беларуси. На данный момент продолжатели моего дела – Андрей Масько, который со мной работает 16 лет, и сын Петр.
Я счастливый человек… Имею возможность работать с разными материалами: золото, серебро, эмаль, железо, сталь… Замечательно, когда мои авторские изделия нравятся людям, – мне это приносит большое удовольствие!
Текст gorodw.by