Норвежский Клондайк для латвийцев
Легендарные золотые прииски — ничто по сравнению с самой обычной работой на родине викингов. Там рядовой электрик получает 6000 евро в месяц (больше, чем премьер–министр Латвии), а сколько платят на нефтяных платформах в Норвежском и Северном морях — вообще секрет, который местные никому не раскрывают, пишет газета «Вести Сегодня».
Но! Такая манна небесная валится только собственно на норвежцев, а латвийцы получают куда как меньше. Впрочем, даже этого вполне достаточно, чтобы голова пошла кругом и он помчался на богатый север, забыв обо всем на свете.
Дом на острове
Латвийский изобретатель Артур Плотниекс сейчас связывает с Норвегией намного большие планы, чем с родной страной. Недавно вернулся с родины викингов уже после второго заказа на работы. Первый был год назад. Тогда по его технологии FAP–tech построили большой дом для туристов, приезжающих на рыбалку. Ранее этой технологией он покорил и французов, и ирландцев, и россиян, а сейчас готовится реализовать проекты в Германии и прощупывает почву на Кубе.
Дом он построил за пару месяцев с бригадой из четырех человек. По обычной технологии там строить дорого и крайне сложно, поскольку весь Сейланд (остров относится к городу Хаммерфест — самому северному в Европе) — национальный парк. Там нельзя менять рельеф местности. Да и при всем желании глубоко не прокопаешь — сплошные скалы. А строить предприниматели хотят, поскольку острова — туристическая Мекка: люди приезжают рыбачить со всего мира (много и из России), и их селить где–то надо.
Словом, построил Артур дом на острове, вернулся в Латвию — и стал скучать по Норвегии, пока его снова не позвали, но теперь уже в Тромсе. Оттуда он вернулся неделю назад и рассказал об особенностях норвежской рыбалки. В смысле об особенностях бизнеса и трудоустройства.
Отход на север
— В Тромсе живет примерно 60 000 человек, а 10 000 учатся в тамошнем главном университете и в других вузах. Нет, это не значит, что каждый шестой житель — магистр или бакалавр. Просто в Тромсе, на самый север Норвегии, приезжает полным–полно народа из других стран. Почему? А знаешь, какой там уровень жизни! И, если получишь высшее образование, то сможешь зацепиться, и у тебя не просто вся жизнь будет обеспечена, но еще и на детей с внуками останется! — рассказывает Артур, и глаза его горят. — Там уровень жизни просто несоизмерим с латвийским.
Вот непридуманная история. Один наш соотечественник женился на норвежке. Едет он по дороге в Тромсе, и вдруг аккумулятор задымился. Он останавливается, звонит жене и говорит по телефону по–английски: передай, дорогая, в полицию, чтобы поскорей прислали эвакуатор. Просто он по–норвежски не говорит. А для того чтобы к тебе на севере относились со всем пиететом — как к местному, надо говорить по–ихнему. Жена позвонила в полицию и еще не успела закончить разговор, как новость о происшествии на дороге — что человеку нужна помощь — передавали по местному радио, а через три минуты машину уже цеплял эвакуатор.
Норвежцы — национальные ребята. Поэтому, если ты поселился на крайнем севере Норвегии, где зарплаты существенно выше, чем на юге, то обязан «стать норвежцем», а уж знать язык — само собой разумеющееся. Там из местных мало кто говорит по–английски, поэтому иностранец просто не сможет объясниться и, логично, трудоустроиться.
8000 евро в месяц
— Если у тебя нет норвежского гражданства и ты не говоришь по–норвежски, то никогда не получишь за свою работу те же деньги, что местные, — пусть даже все делаешь лучше. На севере больше всего получают те, кто работает на нефтяных платформах. Но сколько там реально имеют — тайна. У местных чуть ли не под запретом разговоры о зарплатах на нефтяных вышках — для норвежцев, поскольку выходит ОЧЕНЬ много.
Приезжие на платформах получают примерно 8000 евро в месяц, а местные, полагаю, на порядок больше.
Норвежский электрик от фирмы стоит 600 крон в час — около 75 евро. В день выходит 750, в месяц, если трудовых 22 дня, получается 16 500 плюс разные социальные гарантии. Причем работа его начинается не с того момента, как он плоскогубцы в руки взял, а когда вышел из офиса, сел в машину и повернул ключ зажигания — и счетчик включился. Но такие деньги ты не будешь получать, если работаешь на фирме у мигранта или твой заказчик из приезжих.
Наши латвийцы там ведут себя скромно, тихо и не высовываются, подают «на жительство», а потом ждут получения гражданства.
Но вот цены там уравнивают всех. Бутылка водки 0,7 — 60 евро. Понятно, народ предпочитает контрабанду, которая существенно дешевле. По закону–то тебе разрешено привезти в Норвегию литр крепкого алкоголя, а если увидят три, то могут оштрафовать и на 2000 евро. Сигареты обычно стоят 10–15 евро за пачку, а контрабандные — 5. Поэтому мигранты и собственно норвежцы (которые поумней!) нередко покупают именно контрабанду. Местные сами охотно занимаются контрабандой: сигареты, водка, шоколад (в Норвегии он по сравнению с нашим дороже раз в пять), сыры (начиная от 30 евро за кило).
На продукты в магазинах цены в три, а то и в пять раз выше нашего. Но они кусаются не сильно, ведь минималка — 100 крон в час (около 12 евро). Хотя реально такой не существует — всегда больше. Кстати, первые полгода официальной жизни в Норвегии ты можешь не платить налоги с зарплаты вообще! На севере зарплаты еще выше. Иногда только на строительных халтурах, после основной официальной работы, за день можно заработать под 200 евро… Но таких денег мигранту платить все равно не будут.
В прошлый раз я был на Сейланде, где жил почтальон, работал в день не больше двух–трех часов: возил посылки от парома до домов — двадцать километров. И он мог себе позволить не только большой дом для всей семьи построить, но и нанять рабочих, чтобы они ему здание ремонтировали (платил каждому по 12,5 евро в час — в течение нескольких дней). В Латвии, я полагаю, у каждого почтальона тоже есть свой дом…
За треской–великаном
— Есть в Норвегии отдельный фонд: северянам выделяют внушительные гранты, в том числе под проекты развития туризма. А рыбачить приезжают и с соседнего Кольского полуострова, где намного холоднее и не такое буйство морской жизни.
Главное, ради чего туда едут, — ловить белокорого палтуса. Он, в отличие от промыслового, которого и у нас купить можно, деликатес — и огромный (самого большого там поймали — 102 кило!). А если очень повезет, то можно изловить морского черта — рыбу, которая на вкус, говорят, фантастическая. Ее ловят на огромных глубинах — до 500.
Пожить в домике, оснащенном всем необходимым, летом стоит около 2000 евро на четверых — на неделю, но можно и вшестером заселиться, и всемером. Бесплатно дают катер — и ходи по Норвежскому морю сколько влезет, с тебя только оплата топлива. Последнее, конечно, недешево: бензин в Норвегии (которая сама для себя нефть добывает!) самый дорогой в Европе — более 2 евро за литр, а дизель — 1,80. В то же время электроэнергия там значительно дешевле, чем у нас.
А рыбалка в Норвегии — не латвийская. Трески наловил с берега моря за раз килограммов пятнадцать. На одном из островов в прошлом году поставили рекорд: поймали треску в 49 килограммов. Рыбина примерно 1 метр 70 сантиметров. И новость тут же распространили по всем каналам, а на следующий год уже поставили другой рекорд — по наплыву к берегам туристов–рыбаков, причем со всего мира.
Раньше единственное, что мешало развитию севера, — связь между островами, которой не было. До недавнего времени попасть с одного острова на другой можно было только на катерах. И норвежцы теперь роют туннели. Да, дорого, но иначе даже на катерах ко многим островам не добраться — когда Северное море штормит, из порта никто вообще выйти не может.
«Санкции» и «интеграция»
— Я на севере Норвегии со многими общался, в разных домах бывал. И везде видел продукты из России — поскольку они дешевле местных.
Местные власти наделены особыми полномочиями по сравнению с госструктурами. Местные говорят, что не будут отказываться от сотрудничества с Россией — и не отказываются, хотя все государство занимает другую позицию. Такие парадоксы.
Мы в Латвии слово «санкции» как–то иначе воспринимаем — в этом убедился на севере Норвегии. И слово «интеграция» мы не так понимаем. Многие приезжие из Прибалтики уже прочно интегрировались в северонорвежскую среду — говорят свободно по–норвежски, но при этом не забыли русского и латышского. Эти люди не говорят о каких–то там национальных комплексах, о тоске по родине. А потому что платят в Норвегии СТОЛЬКО, что слово «интеграция» уже не раздражает. Делайте выводы.
Важно знать
— Если ты гражданин Евросоюза, то тебе не нужны никакие разрешения на работу в Норвегии. Но если ты негражданин Латвии, то нужно получать дополнительные разрешения, как, например, приезжему из Африки. Или же ты можешь работать нелегально, получая деньги в конверте. Но в Норвегии это непросто. Почти все местные исключительно законопослушны. Наконец, так поступать просто глупо, ведь социальные гарантии в Норвегии фантастические: будешь работать официально — и потом, если вдруг уволят, тебе станут платить ТАКИЕ пособия, что сможешь даже с учетом местных цен жить безбедно, пока не найдешь новую работу.
Игорь МЕЙДЕН