Василий Щербаков: Макропруденциальные меры — система стабилизаторов кредитного рынка

Начальник экономического управления Уральского ГУ Банка России Василий Щербаков ответил на вопросы УрБК.

— В 2024–2025 годах в публичной повестке все чаще звучат термины «макропруденциальные лимиты» и «макропруденциальные надбавки». Для большинства заемщиков это звучит довольно технично. Что это за инструменты и зачем они нужны?

— Если говорить просто, это инструменты, которые позволяют не допускать перегрева кредитного рынка и накапливания чрезмерных рисков в банковской системе. Макропруденциальные лимиты (МПЛ) количественно ограничивают долю наиболее рискованных кредитов в новых выдачах — например, займов заемщикам с очень высокой долговой нагрузкой. Макропруденциальные надбавки — это дополнительный «запас прочности» к капиталу банка под такие кредиты: чем выше риск, тем больше капитала банк обязан зарезервировать. В 2025 году Банк России последовательно использует эту связку инструментов, чтобы одновременно сдерживать рост рискованного долга и поддерживать устойчивость банков к возможным шокам.

— Какие ключевые решения по макропруденциальной политике были приняты в 2025 году и что в них принципиально нового?

— В 2025 году продолжилась логика, заложенная еще в предыдущие годы, но появились важные новые элементы. Во‑первых, Банк России сохранил на II квартал 2025 года значения макропруденциальных лимитов по необеспеченным потребительским кредитам, установленные для I квартала, то есть не стал их смягчать на фоне сохраняющихся рисков по долгам населения. Во‑вторых, с 1 апреля 2025 года регулятор получил право устанавливать МПЛ не только по необеспеченным кредитам, но и по ипотеке и автокредитам, что позволило адресно ограничивать долю высокорискованных ипотечных и автозаймов, не сокращая линейку продуктов в целом.

— То есть это уже не только про потребительские кредиты, но и про ипотеку и кредиты под залог?

— Да, именно. В апрельском решении Банк России установил МПЛ по ипотечным кредитам и автокредитам на III квартал 2025 года: речь идет об ограничении доли кредитов с повышенной долговой нагрузкой заемщика и, в ряде случаев, с низким первоначальным взносом. При этом регулятор отдельно подчеркнул, что принятые ранее меры уже улучшили структуру кредитования: доля наиболее рискованных сделок снизилась, а качество обслуживания таких кредитов осталось стабильным.

— Если перейти к практике, жители Свердловской области в 2025 году почувствовали, что потребительский кредит стало взять намного сложнее. Это прямое следствие макропруденциальных мер?

— Это результат совокупности факторов, но макропруденциальные ограничения здесь играют важную роль. По данным Уральского ГУ Банка России, в начале года выдачи потребительских кредитов заметно сократились, а банки усилили требования к качеству заемщиков. Во многом это связано с тем, что действующие МПЛ ограничивают долю кредитов клиентам с высокой долговой нагрузкой: банки просто не могут бесконечно наращивать такие портфели. В результате доля отказов по заявкам на потребкредиты в регионе к осени 2025 существенно возросла, что отражает более жесткий отбор клиентов.

— Как это отражается на размерах и структуре самих кредитов?

— Банки реагируют не только отказами. Меняется структура выдач: сокращаются средние суммы и сроки, доля длинных и крупных необеспеченных кредитов снижается. По оценкам региональных участников рынка, средний размер кредита в Свердловской области в 2025 году уменьшился, причем часть этого снижения связана именно с тем, что банки выдают более консервативные продукты клиентам с умеренной долговой нагрузкой. На уровне портфеля по региону это привело к тому, что общий объем задолженности по потребительским кредитам стабилизировался и даже слегка снизился по сравнению с предыдущим годом — на 1%.

— Что происходит с ипотекой в регионе? Цифры за январь–октябрь 2025 года выглядят довольно скромно, но при этом аналитики уже говорят о восстановлении спроса во второй половине года.

— Динамика по ипотеке действительно была разнородная. За январь–октябрь 2025 года в Свердловской области было выдано около 26,2 тыс. ипотечных кредитов на сумму 100,7 млрд рублей. Это меньше показателей 2024 года: примерно на 40% по количеству и на 29% по объему. Но если посмотреть помесячную динамику, картина другая: в сентябре и октябре 2025 года зафиксирован прирост объемов выдач примерно на 10% и 20% соответственно, а в третьем квартале количество жилищных кредитов выросло на треть к предыдущему кварталу.

— Какую роль в этом сыграли макропруденциальные решения по ипотеке?

— Они выступили своего рода стабилизатором. С одной стороны, ограничение доли ипотек с высокой долговой нагрузкой и низким первоначальным взносом сначала усилило спад: часть потенциальных заемщиков просто перестала попадать под критерии. С другой — эти ограничения улучшили качество новых выдач и позволили Банку России уже во втором полугодии 2025 года не повышать надбавки, а по ряду ипотечных сегментов даже их снизить. Благодаря этому, совместно со снижением ключевой ставки, к осени 2025 года ипотечный рынок региона начал восстанавливаться на более устойчивой основе: растут и льготные, и рыночные сегменты, при этом средний размер ипотечного кредита в Свердловской области приблизился к 4 млн рублей.

— В Свердловской области такие же тенденции как во всей стране в отношении макропруденциальной политики? Какие основные выводы можно сделать по итогам десяти месяцев 2025 года?

— Да, тенденции те же. Видно, что меры работают именно как система стабилизаторов, а не как разовый запрет. В потребительском сегменте — заметное ужесточение: рост доли отказов, снижение средних сумм, замедление роста или легкое сокращение общей задолженности. Это показывает, что наиболее рискованные выдачи действительно ограничены, а долговая нагрузка не растет столь агрессивно. В ипотеке, наоборот, после периода сильного снижения видно восстановление при более здоровой структуре: меньше рискованных сделок, более предсказуемое качество портфеля, сохраняющаяся активность за счет сочетания льготных программ и рыночных продуктов.

— Можно ли сказать, что для заемщиков это скорее «плохая новость» — сложнее взять кредит или все же есть и положительная сторона?

— Для заемщика в моменте это действительно ощущается как ужесточение: получить крупный кредит с уже имеющейся высокой долговой нагрузкой стало трудно. Но долгосрочно это защита и самого заемщика, и экономики региона. Когда долги растут слишком быстро, это в том числе чревато всплеском просрочек, снижением доступности новых кредитов уже в кризисной фазе и потерями для банков. Макропруденциальные меры как раз и направлены на то, чтобы сгладить эти колебания: не допустить чрезмерного роста рисков при росте кредитования и обеспечить запас прочности на случай стресса. В этом смысле, можно говорить, что система стабилизаторов работает: рост становится более умеренным, но и потенциальные последствия перегрева — менее болезненными.