«В кармане сто рублей, я отдал зарплату на мамин ремонт»: муж жаловался на пустой холодильник, хотя в доме плачу за все я
История о том, почему бюджет каждой семьи должен быть раздельным, а крупные покупки, как и помощь близким, важно обсуждать друг с другом.
Звук пережевываемой пищи на пустой кухне казался оглушительным. Олег, мой муж, с которым мы прожили десять лет, аккуратно соскребал со сковороды остатки соуса, а я механически мыла тарелку, глядя в темное окно, где падал редкий декабрьский снег.
Он был недоволен, что гарнира нет, а я тихо напомнила, что макароны закончились. Новых купить было не на что.
Олег привычно цокнул языком, обвиняя меня в неумении планировать. Я попыталась объяснить, что до его зарплаты еще три дня, до моей — две недели, а в кошельке всего сто рублей. Он не слушал, говорил о том, что отдал всю зарплату на ремонт маминой ванной, и что у меня должны быть деньги «на еду сама».
Я сидела и пыталась понять, когда мой муж стал таким — или всегда был, а я закрывала глаза. Слова «на еду сама заработай» и привычка считать мои доходы «копейками» задели меня глубоко. Несмотря на то, что последние пять лет я зарабатывала больше его, в его голове ничего не поменялось.
Сообщение от свекрови лишь усугубило ситуацию: они решили поменять не только плитку, но и сантехнику, и если у меня есть деньги — перевести их Олегу. Мне хотелось рассмеяться: унитаз с инсталляцией в то время, когда я думала, чем кормить ребенка.
Я вспомнила старую коробку из-под обуви, спрятанную на верхней полке шкафа. Там я хранила чеки и квитанции за все крупные расходы — свои и его, на протяжении десяти лет. Вынув коробку и доставая калькулятор, я поняла, что пришло время провести полный аудит нашего «семейного бюджета».
Каждая покупка Олега, оплата ремонта для мамы, поездки, подарки — все было учтено. Цифры росли пугающе быстро. Притом, это были не просто деньги, это часы моей жизни, мои пропущенные выходные, нервы, забытые на полках магазинов платья.
На тридцать первое декабря квартира сияла чистотой, но в кухне почти не было еды. Я подготовила стол, расставила хрусталь и серебро, накрыла его белой скатертью. В центре поставила блюдо с бордовой папкой и стопкой чеков, перевязанной красной лентой — «царский стол», о котором Олег так мечтал.
Когда гости пришли, они были в шоке. Я спокойно объяснила, что это финансовый отчет за десять лет, чтобы показать, куда уходят наши деньги. Олег, не веря глазам, начал листать страницы, постепенно бледнея. Сумма, итоговая цифра — пять миллионов семьсот тысяч рублей — повисла в воздухе.
Свекровь закричала, Олег пытался оправдаться, а я спокойно показала нотариальные документы – ипотека оформлена на нас обоих, но платила я. Траты на ремонт его матери считаются неосновательным обогащением. В итоге, я подала заявление на развод и раздел имущества.
В конце концов, гости, пораженные и растерянные, ушли. Олег остался один на лестничной клетке, осознав, что его «царский стол» обернулся сухим сухарем и расчетами за десять лет.
Я осталась в квартире одна, с вином и оливками, впервые за десять лет чувствуя себя невероятно богатой. В холодильнике был почти пусто, но у меня было главное — мое будущее, которое принадлежало только мне.
С Новым годом. Дебет сошелся с кредитом.