Спишут на пандемию? Для лечения «обычных» больных в СКФО не хватает медиков
Попасть к узким специалистам в медучреждениях Северного Кавказа стало почти невозможно. Часть докторов ушла работать в ковид-госпитали. Пожилые врачи - на больничном из-за требований к самоизоляции. Ситуацию изучил «АиФ-СК».
В Северной Осетии сначала приостановили, а теперь задерживают плановую медицинскую помощь. Минздрав республики объясняет это дефицитом врачей после перевода их в ковидные госпитали. Трудности из-за коронавируса испытывают пациенты и в других регионах округа. В ситуации разбирался «АиФ-СК».
Все ушли «на фронт»?
В середине ноября в Северной Осетии вернулись к весенней практике - приостановили плановую медицинскую помощь. Министр здравоохранения Тамерлан Гогичаев объяснил это кадровым дефицитом анестезиологов-реаниматологов, которых забрали в ковид-госпитали.
Сейчас, по данным пресс-службы министерства, плановые госпитализации возобновились. «Кратковременные задержки в оказании плановой медпомощи возможны, так как две крупнейшие больницы задействованы в оказании помощи больным с коронавирусом, это вынужденные и необходимые меры», - пояснили в минздраве.
Из-за перепрофилирования медучреждений под лечение коронавируса изменилась маршрутизация пациентов. «Так, функции регионального сосудистого центра временно выполняет Северо-Кавказский многопрофильный медицинский центр в Беслане. Больные хроническими сердечно-сосудистыми заболеваниями, неврологическими заболеваниями (кроме инсульта) получают помощь на базе Северо-Осетинской государственной медакадемии», - добавили в пресс-службе министерства.
В других регионах СКФО плановое лечение пока не отменяли, но у больных всё равно возникают сложности. В Кабардино-Балкарии бюро медико-социальной экспертизы (МСЭ), ссылаясь на меры по профилактике коронавируса, проводит заседания комиссии заочно, и у инвалидов меньше шансов доказать, что им необходима дополнительная помощь. «К нам обратилась мама девочки, больной сахарным диабетом. Помимо основного заболевания, у неё сколиоз, и специалист сделал заключение, что ей нужен корсет, - рассказал региональный представитель правозащитной организации «Монитор пациента» в КБР Ибрагим Султыгов. - Мы потребовали провести медкомиссию, чтобы включить корсет в индивидуальную программу реабилитации инвалида. Но заседание дважды уже провели без нашего участия и оба раза отказали. Будем обжаловать в суде».
В Ставропольском крае больные сталкиваются с отменой приёмов у узких специалистов. Некоторые из докторов перешли на работу в ковид-госпитали, а те, кому больше 65 лет, сидят дома из-за самоизоляции.
В Будённовском районе на 113 тысяч населения в поликлинике остался один невролог: пожилые врачи - на больничном. Страдающая сильными болями в пояснице инвалид второй группы Мария Ступина пыталась «выловить» талон к единственному неврологу с помощью электронной регистратуры, но за неделю так и не смогла. В обычной регистратуре сообщили: предварительной записи нет, а на сайт вывешивается всего шесть талонов в день. Видимо, их расхватывают те, у кого скорость интернета выше. Можно записаться к врачу по хозрасчёту, но инвалидов государственная поликлиника обслуживать платно не имеет права.
Бегут от таких зарплат?
Дефицит медицинских кадров появился задолго до пандемии, но она эту проблему обострила. Всего в Ставропольском крае, как показывает интерактивный портал службы занятости населения, свободны 1230 вакансии врачей, 822 - медицинских сестёр и 147 - санитаров.
В крае строят новые больницы, реконструируют старые. В том же Будённовске взялись за заброшенный инфекционный корпус больницы. Но кто будет работать? В поликлинике соседнего села Прасковея на 10 тысяч населения нет ни одного терапевта, хотя по нормативам, рекомендованным Минздравом России, на каждые 1700 взрослых жителей должен быть хотя бы один. Зарплата, на которую приглашают терапевта, - от 14574 рублей. Из всех вакансий врачей в крае половина с зарплатами ниже 25 тысяч рублей.
Даже в городах люди сетуют на нехватку докторов. Во второй детской поликлинике Ставрополя больше года на 11-м участке нет педиатра. «Всё время просимся к другим, бардак жуткий. От заведующей ничего не добиться», - жалуются мамы на официальной странице минздрава в Инстаграме.
Как краевое министерство собирается решать проблему дефицита кадров, пока неизвестно. На запрос «АиФ-СК» ведовство пока не ответило. А вот в минздраве Северной Осетии сообщили, что пригласили на помощь студентов медицинских учебных заведений.
Смерть без причин
Как отражается на здоровье и смертности населения отсрочка плановых операций и переключение внимания на коронавирусных больных, заинтересовался президентский Совет по правам человека. Росстат с апреля не даёт развёрнутых данных о причинах смертности.
«Известно только, что за январь-сентябрь умерли на 100 тысяч человек больше, чем за аналогичный период прошлого года. Это огромный рост - на 6%. И только половина этих смертей напрямую или косвенно связана с новой коронавирусной инфекцией. Остальные умерли от нехватки медицинской помощи по другим показаниям, - считает ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением доктор медицинских наук Гузель Улумбекова. - Для справки скажу, что прироста смертности за этот же период нет в Германии, Канаде, в странах Восточной Азии».
По словам эксперта, есть только один способ привлечь кадры в здравоохранение – платить им достойные зарплаты за перегрузки и риск потерять здоровье и даже жизнь. Кроме того, нужны доступные средства индивидуальной защиты, психологическая поддержка, помощь в домашних делах.
«Сегодня все резервы отрасли исчерпаны и без их восполнения проблему с низкой доступностью помощи населению не решить, - уверена Гузель Улумбекова. - К сожалению, законопроекты о федеральном бюджете и бюджете фонда ОМС не предусматривают рост расходов на здравоохранение. Более того, с поправкой на инфляцию в 2021 году они сокращаются на 3%. Это опасно особенно сегодня, когда идёт угрожающая депопуляция населения РФ. Каждый последующий год будет происходить снижение численности населения страны, как минимум, на 350 тыс. человек. Государству ради того, чтобы люди имели доступную помощь, необходимо изыскать в 2021 году дополнительно 512 млрд руб.».
Комментарий
Представитель общественной организации помощи онкобольным «Содействие» по Ставропольскому краю Александра Ерёмина:
«Онкологическую помощь в крае оказывают, но плановое лечение получить сложно. В основном принимают экстренно. Хромает и дистанционная выписка рецептов. Больные жаловались, что для этого нужно пройти семь кругов ада: связаться с онкодиспансером напрямую, при том что дозваниваться на его многоканальный номер приходится по полдня. Потом нужно направить врачу анализ крови, и только после этого выпишут рецепт. Если очно выписывают на три месяца, то дистанционно - только на один.
В итоге онкологические больные предпочитают приезжать в Ставрополь лично.
В здание онкоцентра из-за коронавирусных ограничений пускают не ранее чем за 15 минут до приёма. А ведь многие иногородние не могут так точно рассчитать время. Людям приходится мёрзнуть в холодной, сырой палатке во дворе. Они жалуются, что их не пускают даже в туалет медучреждения».
Мнение эксперта
Руководитель ставропольской организации поддержки пациентов с воспалительными заболеваниями кишечника «Доверие» Игорь Клушин:
«Специалистов узкого профиля по нашему заболеванию в крае хватает. Сложнее из-за пандемии записаться к обычному терапевту в поликлинике. Приходится звонить и просить содействия у врачей, которые нас лечат по нашему основному заболеванию. Оно относится к редким (орфанным), поэтому нас держат на контроле.
Самая большая проблема у нас сейчас - это медикаменты. С начала года с трудом достаём лекарства по бесплатным рецептам.
Срочные обследования проходим за деньги. Чтобы бесплатно пройти, нужно ждать две недели. Платно сдаём и ПЦР-анализ крови на туберкулёз, без которого нам не выписывают один из необходимых препаратов. Бесплатно краевой диспансер делает этот анализ только больным туберкулёзом. Мы уже поставили в известность минздрав, и надеемся, что эту проблему решат».
Точка зрения
Директор благотворительного фонда «Помощь семьям СМА» Александр Курмышкин:
«Спинально-мышечная атрофия - орфанное заболевание с очень высокой стоимостью лечения. На десятерых наших пациентов, родители которых продолжают бороться за их жизни, нужно больше полумиллиарда рублей. Мы долго не могли добиться, чтобы больным детям провели врачебную комиссию. Нам заявляли, что из-за коронавируса комиссию собрать невозможно. Мы пошли в суды. Они тоже до 6 мая были закрыты из-за карантина. Снова задержка. В итоге мы выиграли. Но средств на закупку лекарств в краевой казне не нашлось, как нам сказали, в связи с эпидемией ковида. Родители пяти пациентов обратились в Европейский суд по правам человека. Выиграли.
Я считаю, что именно после этого по распоряжению Владимира Путина было организовано экстренное заседание минздрава России, и препарат, который нужен пациентам с СМА, включили в список жизненно важных.
Сейчас часть ставропольских пациентов с СМА получила лечение, часть - до сих пор нет. Но власти должны понимать, что ковид рано или поздно кончится, а проблемы останутся. Их надо системно решать».