За 80 лет до ковида: как орские власти мечеть и нефтесклад перепрофилировали в больницы

1954 год, здание горисполкома – то самое, которое просил отдать под больницу «глава» Орска в 1938-м. Фото ОКМ

В последнее время несколько медицинских учреждений Оренбургской области полностью или частично было перепрофилировано в ковид-госпитали: это и роддомы Оренбурга и Новотроицка, и Орский онкодиспансер… Практика это не новая. Если мы заглянем в архивные документы, то обнаружим, что в прежние времена заразные болезни лечили в здании мечети и даже нефтесклада!

Перед Великой Отечественной войной наш город переживал эпидемию за эпидемией: то дизентерия, то малярия, то тиф, то сибирская язва… Объясняется это просто: численность населения росла, как на дрожжах, крупные всесоюзные стройки привлекали десятки тысяч людей, а расселять их было негде, жилья катастрофически не хватало, как не хватало и бань, где эти люди могли бы помыться. Итог – скученность, антисанитария, вши, и, в конце концов, вспышки опасных заболеваний. Городские власти пытались с ними бороться, но раз за разом терпели поражение.

В июне 1938 года Каменев (в документах он подписан одной фамилией, имени его мы не знаем), председатель Совета депутатов, написал в Москву отчаянное письмо. Адресовано оно было, ни много ни мало, Лазарю Кагановичу.

Лазарь Каганович

Каганович был старым революционером, с 1911 года в партии большевиков, и верным последователем товарища Сталина – он встал на сторону вождя во время борьбы за власть после смерти Ленина, громил троцкистскую и зиновьевско-бухаринскую контру и вообще всячески демонстрировал личную преданность вождю. В довоенной энциклопедии про него так писали: «выдающийся непримиримый борец партии с троцкизмом, правой оппозицией и другими антипартийными течениями». Бывший сапожник, он стал очень большим человеком: руководил строительство московского метро, запускал в столице троллейбусы (первый отечественный троллейбус и назывался в его честь – «ЛК»), руководил всеми нефтеперерабатывающими предприятиями Союза…

Вензель «ЛК» над номером маршрута – это Лазарь Каганович

После смерти Сталина он, конечно, впал в немилость у нового руководства и даже вылетел из партии «за поведение, недостойное звания члена КПСС, за издевательство над подчиненными сотрудниками». Удар этот был очень болезненным, однако Каганович дожил аж до 97 лет и умер в июле 1991 года, всего полгода не дотянув до развала СССР – страны, которая создавалась при его деятельном участии.

Взрыв храма Христа Спасителя в Москве, 1931 год. Этой «операцией» тоже руководил Каганович. Есть даже легенда, будто бы он лично крутнул катушку взрывателя со словами: «Задерем подол матушке-Руси»! Есть и вторая легенда: будто он собирался и храм Василия Блаженного взорвать, но Сталин веско сказал: «Лазарь, оставь» – и Лазарь оставил

Ну, а в 1938, когда из Орска было отправлено письмо, он занимал должность народного комиссара (то есть, по-нынешнему, министра) тяжелой промышленности и, продолжая дело покойного Серго Орджоникидзе (в честь которого чуть было не назвали наш город), курировал строительство орских промышленных гигантов. Вот что сообщал ему Каменев:

Да уж, сложной была судьба Орской соборной мечети: и клубом для «нацмен» успела побывать, и слесарными мастерскими, и инфекционной больницей… Но это здание было хотя бы чистым и относительно просторным. А каково приходилось больным, ютившимся в промзоне, на нефтяном складе? Там происходили настоящие трагедии:
Сейчас трудно сказать, где располагалась эта наспех оборудованная больница: то ли в районе нынешней улицы Грозненской, где после войны находилась больница и клуб Чкаловского завода (на современной карте это место помечено голубой звездочкой), то ли где-то в окрестностях ликвидированного поселка Октябрьского (зеленая звездочка)…


Две точки, где могла бы располагаться «инфекционка» в 1938 году. Использован спутниковый снимок сервиса Яндекс.Карты

Да где угодно мог располагаться этот склад, промплощадка-то огромная. Так или иначе, врачи были недовольны, говорили, что лечение в таких условиях решительно невозможно! А местные власти разводили руками: ну, закрыть-то недолго, а куда переводить пациентов?

И поэтому Каменев предложил наркому такой вариант: а отдайте-ка больным большое, красивое, новое здание заводоуправления Локомотивстроя?
Здание это вы хорошо знаете: изначально это была, как и сказал каменев, контора будущего завода-гиганта (который так и не построили); потом, после наводнения 1942 года, в него перевели из Старого города чиновников – горсовет, исполком и горком партии; в 1976 году, когда на площади Комсомольской возвели нынешнее здание горадминистрации, там разместили ДК «Серп и молот»; сейчас же это офисный центр, в небольших кабинетиках располагаются представители десятков фирм и фирмочек… 


1972 год, в здании, которое строилось как контора локомотивного завода располагается горисполком. Фото ОКМ

Кстати, интересный факт: здание это, которое как только ни использовалось, было построено из церковного кирпича – бузулукские трудящиеся, освобожденные от религиозных предрассудков, в 1933 году развалили Никольский храм и отправили полученные стройматериалы в Орск, «для строительства паровозного завода».

В общем, здание Каменеву приглянулось, там можно было бы развернуть хорошую больницу, уж точно лучше, чем на складе (да и в мечети), но кто бы ему такое богатство отдал? Вот и попросил председатель помощи у наркома:

К сожалению, мы не знаем, как отреагировал крупный большевик на письмо из провинциального города: в архиве никаких документов не имеется. И данных о том, что до войны в Орске была возведена новая больница, тоже нет – судя по всему, опытный бюрократ не стал принимать поспешных решений и положил каменевскую просьбу под сукно. А вскоре стало уже не до этого: началась война, и под госпитали для эвакуированных в тыл бойцов пришлось перепрофилировать и школы, и дома культуры…

Урал56.Ру благодарит за помощь в подготовке материала филиал ГБУ «Государственный архив Оренбургской области» в городе Орске и лично директора Инну Ершову.