Криминальные истории. Безногий комбинатор
У Вени Вайсмана было много фамилий: Трахтенберг, Рабинович, Ослон, Зильберштейн... 24 года из своих 33 лет он промышлял воровством, начинал с мелких краж, потом занялся крупными. С девяти лет Вайсман девять раз водворялся в детские колонии, но всегда оттуда сбегал. "По-взрослому" его судили пять раз, приговаривая к лагерным срокам разной длительности. Словом, жизнь Вени была тогда насыщенной и интересной. Для него... Однако самые главные приключения ждали его впереди.
Все дороги ведут на вокзал. Именно такого мнения придерживался орехово-зуевский безногий инвалид, когда на двух протезах доковылял к входу в Курский вокзал столицы. Это ординарное событие случилось 2 октября 1956 года.
Горемыка-инвалид протащил за собой двух пьяненьких, которых в вокзал до того не пускали. Сотрудников государственного проектного института "Электротрест" - инженера и старшего техника. За услугу хмельные коллеги перед проникновением в здание пообещали добровольному проводнику некую мзду.
Оказавшись в вокзальном помещении, инвалид получил затребованный двадцать один рубль, ореховозуевец этак приобнял старшего техника. И ловко вытащил у того из внутреннего кармана пиджака четыреста пятьдесят рублей. Однако тот сразу обнаружил пропажу.
Преступник попытался тотчас улизнуть, но не тут-то было. Проектировщики его схватили. Поняв, что влип крепко, вор решил схитрить и начал кричать, что-де его, инвалида Великой Отечественной войны, "грабят".
В этот момент поблизости проходил старшина милиции Шульга, который задержал "грабителей". В дежурную комнату милиции вокзала старшина привел и "потерпевшего".
- Я - инвалид войны. Сейчас выполняю посильную работу: тружусь сапожником в артели инвалидов. Не лентяйничаю, посмотрите на мои руки и убедитесь сами, - обратился ореховозуевец к милицейскому офицеру, находившемуся в дежурке.
- Да послушайте же, - горячились инженерно-технические работники. - Это не мы инвалида грабили, а, наоборот, он украл у нас большую сумму денег - целых четыреста пятьдесят рублей.
Старшина, подоспевший лишь к концовке конфликта, тем не менее взял сторону инвалида.
- К тому же, товарищ дежурный, - уже как бы сугубо по-казенному доложил старшина Шульга, - я обыскал инвалида, но никаких денег у него не нашел.
Однако дежурный майор В. Макеев поступил мудро: решил по-тщательнее установить личность самого "пострадавшего". Поэтому инвалид и был направлен в милицейскую комнату привода. А "грабителям" Макеев присоветовал написать подробное заявление о краже у них четырехсот пятидесяти рублей.
Войдя в комнату привода, майор потребовал у инвалида предъявить документы. Тот протянул офицеру свой паспорт.
- Так-так. Значит, вы - Вайсман Вениамин Борисович, тысяча девятьсот четырнадцатого года рождения. Проживаете в Орехово-Зуево. Что-то мне ваша фамилия напоминает, - озадаченно проговорил дежурный.
Наконец Макеев вспомнил:
- Ага. В прошлом-то вы, Вениамин Борисович, были дважды Героем Советского Союза, ведь так?!
Вайсман не стал это отрицать, и Макеев убедился, что у него в руках почти что легендарный мошенник. Как-то в столичном музее криминалистики милицейский офицер обратил внимание на стенд, где были отражены вайсманские художества.
Вздохнув, Макеев посмотрел прямо в глаза хитрецу:
- Если не ошибаюсь, вы уже девять раз судимы. А из мест заключения удирали вроде бы раз семь.
Инвалид был подвергнут более тщательному личному обыску: в правом протезе нашли скомканные купюры - злополучные четыре с половиной сотни рублей.
Дежурный повел официальный допрос, пытаясь добиться от задержанного ясности - "правдивого и логичного ответа": чьи это банкноты?
- Я был пьян, поэтому не могу объяснить, как в мой протез попали эти деньги, - продолжал темнить Вениамин Борисович. - Но прошу учесть, что я - Вайсман. Крупный мошенник. И на такую мелкую кражу не пошел бы никогда...
Свои три года отсидки Вайсман получил.
В свой последний побег Вайсман в одиночку рванул зимой 1944 года из лагеря в Вологодской области. Сейчас трудно сказать, что подтолкнуло уроженца Житомирщины на опасную зимнюю авантюру. Возможно, Веня посчитал, что в лютый мороз и метель собаки охраны потеряют его след. Опять же, зимой легче было пройти по промерзшим болотам и речкам.
Овчарки действительно его не нашли. Но Веня и сам заблудился, и пережил настоящую северную одиссею, достойную пера Джека Лондона, проплутав несколько дней по заснеженным лесам в сорокаградусный мороз. Пока, наконец, не вышел на какое-то Богом забытое селение, где местный фельдшер, спасая Вене жизнь, ампутировал ему обе отмороженные ноги и кисть руки, где уже начиналась гангрена.
Получив первую группу инвалидности и вернувшись на свободу в октябре 1945 года, своей профессиональной деятельностью, т.е. воровством, он заниматься уже не мог, поэтому был вынужден перейти на новый уровень – мошенничество. Для этого он сфабриковал себе наградную книжку дважды Героя Советского Союза (две звезды героя были изготовлены фальшивомонетчиками), нацепил на пиджак планки с семью орденами и тремя медалями и в таком виде посещал различные министерства Советского Союза, где добивался приемов у министров и замминистров и, благодаря своему таланту манипулирования людьми, получал от них крупные денежные пособия и дефицитные товары.
Череду надувательства крупных чиновников Советского Союза Вайсман начал с министра речного флота СССР Шашкова, у которого аферист умудрился выманить 4300 рублей, два бостоновых отреза, 7 метров сатина, мужской костюм, туфли и белье. За Шашковым последовал министр лесной промышленности Салтыков, которого Вайсман «обул» на 2500 рублей, отрез бостона, два пальто под каракуль, два дамских жакета и другие ценные в то время промтовары.
Затем последовали министр пищевой промышленности Зотов и его зам Быстров, министр химической промышленности Первухин (отличившийся тем, что выдал безногому Вайсману, помимо прочего, 4 пары валенок), министр мясной и молочной промышленности Кузьминых, министр угольной промышленности западных районов СССР Оник, министр финансов Зверев, министр сельхозмашиностроения Горемыкин, министр промышленности стройматериалов Гвоздарев, секретарь МК ВКП(б) Попов, секретарь ЦК ВКП(б) Патоличев и многие другие.
Артистом новоявленный "сын лейтенанта Шмидта" был отменным. Министру лесной промышленности он убедительно представился "мотористом леспромхоза", министру пищевой промышленности - "зоотехником совхоза имени 28-й годовщины Октябрьской революции", министру мясной и молочной промышленности - "бывшим рабочим дарницкого мясокомбината". Фантазия афериста била ключом: он выступал то "крепильщиком угольной шахты", то "газоэлектросварщиком", то "шофером киевской городской конторы Госбанка"...
Так Вайсман обошел около двадцати министерств, охватив своей авантюрой почти всю советскую промышленность. Всех сбивал с толку вид инвалида-героя. И везде сердобольные министры и их заместители приказывали выдать несчастному где полторы, где две, а где и четыре тысячи рублей, отмерить мануфактурки, отгрузить продуктов.
Венец крупномасштабных мошеннических действий Вени Житомирского – его визит к начальнику отдела руководящих кадров ЦК ВКП(б), в результате которого мнимому герою в 1947 году выделили квартиру в Киеве.
Вайсман не был бы Вайсманом, если бы это жилье не обставили новенькой мебелью за чужой счет – постаралось министерство лесной промышленности, где серийному жулику в качестве единовременного пособия еще и выделили 2 500 рублей, присовокупив к ним почти три десятка комплектов американских подарков.
Сгубила Вайсмана фраерская жадность: в том же году он попался на приеме у министра тяжелого машиностроения СССР Н. С. Казакова, к которому прежде уже ходил «на поклон», и удачно. На сей раз Николай Степанович «отдал» Веню Житомирского муровцам – Вайсмана «приняли» прямо у кассы министерства.
На следствии всплыли многочисленные эпизоды проделок безногого комбинатора, и суд в итоге пришлось проводить в закрытом режиме, а материалы дела на долгие десятилетия засекретили – власть не захотела предавать огласке такие нелицеприятные факты искусного обдуривания чиновников высокого ранга безногим уголовником. Всего же в 1946-1947 годах из министерств и других госучреждений аферист выудил 56 000 рублей да еще целую гору промтоваров.
За все про все Вениамин Вайсман получил лишь 10 лет лагерей строгого режима, хотя тогда за такое запросто могли и расстрелять.
Правда, позднее мошенник стал симулировать тихое помешательство. Однако судебно-психиатрической экспертизой Вайсман был признан вменяемым...
Отсидев, он вышел в 43-летнем возрасте и вскоре снова попал обратно – за мошенничество на Курском вокзале. Свою непутевую жизнь Веня Житомирский закончил в 1969 году в возрасте 55 лет в доме инвалидов, куда сам попросил его поместить.
Источники: