Tанковый испуг

https://storyofgrubas.livejournal.com/231330.html

— …Еще утром нас была полноценная рота, потом ротного командира убило и к нам прислали нового. Целого майора. С ним мы и воевали до самой ночи. Мы прикрывали его из карабинов и автоматов, а майор работал с танковым испугом…

Переводчица запнулась и сказала:

— Стоп, извините, я не знаю как перевести «танковый испуг». Видимо – это ружье такое, или пушка.

Переводчица переспросила деда, он довольно бойко, для своих восьмидесяти с копейками, подскочил со стула и заговорил: Панцэршрэк, я, я, Панцэршрэк!
Он показал где–то у себя над головой, видимо демонстрируя размер этого самого Панцэршрэка, потом сходил в другую комнату, долго там двигал шухлядами комода и вернулся с семейным альбомом. Открыл и показал довольного немца в пилотке с трубой на плече:

— Вот – это Панцэрфауст, он почти такой же как Панцэршрэк. Это с ним стоит мой старший брат Александр, он погиб в городе Пятигорске. А вот это я как раз в 45–м. Мне тут 12 лет.

С фотографии смотрел пухленький фашистик в каске и с совсем детским личиком. На вид ему было не больше восьми.
Мы все невольно стали сравнивать деда с фотографией. Старик смутился и начал поправлять несуществующую прическу на своей лысой голове:

— Так вот, наш майор стрелял из укрытия, а мы прикрывали его из чердаков и подвалов соседних домов.
К ночи, бой совсем затих и мы, все кто остался жив, приползли к своему командиру.
Оказалось, что из всей роты, с утра до вечера, убило почти всех. Остались только пять человек. Я в том числе.
Кто–то спросил:

— Гер майор, война проиграна, боеприпасов почти нет, мы ведь все теперь должны застрелиться?

Майор нас построил в шеренгу и строго сказал:

— Да, мы проиграли войну, связи у нас нет, Рейхстаг пал, никого, кроме нас больше не слышно, но хорошенько запомните мои слова — иногда поражение намного важнее победы. Сейчас вы этого не поймете, но наверняка потом вспомните и поймете.
Я вам запрещаю стреляться – это приказ!
А теперь слушайте мой последний приказ: я сейчас открою огонь, чтобы заглушить ваши шаги. А вы сразу бегите и как можно быстрее выбирайтесь из Берлина. Бегите в том направлении, главное, подальше отсюда. Форвардс! Лауф марш!

Мы и побежали.
Пока бежали, еще долго слышали, как наш майор стрелял и русские стреляли в ответ. Наверняка его очень быстро убили.
Ночью мы отстали друг от друга и потерялись. К утру я очень устал, проголодался и в какой–то деревне рискнул постучаться в первый попавшийся дом. Там жила фрау Мария.
Она быстро затащила меня в дверь, приказала раздеться догола и дала мне одежду своего сына, он тоже погиб в самом конце войны. Все мое оружие – карабин, пистолет с патронами и каску, фрау Мария утопила в озере, а форму сожгла. Я у нее прожил еще месяца два, пока все не улеглось, а потом фрау Мария отвезла меня к маме. Мы с мамой много лет ухаживали за фрау Марией, аж до самой ее смерти.
Вот такая у меня была война.

После войны я вырос, закончил университет и всю жизнь, до пенсии проработал режиссером на Берлинском телевидении, в редакции детских программ. Так что мы с вами коллеги.

— А какие программы вы делали?
— Да, вы все равно их не видели. А сейчас и не увидите. Давно это было, еще в DDR.
— А все–таки?
— Ну, была такая программа – «Делай как мы, делай с нами, делай лучше нас»
— Нифига себе! Да я все детство смотрел вашу передачу, там ведущим был такой дураковатый мужик в спортивном костюме, по имени Ади, с ним всегда девочка была. Со временем девочки взрослели и все время менялись, а Ади просто старел.
…Команда школы имени Карла Маркса, вырывается вперед, но на повороте она роняет обруч…

У деда заблестели глаза, он смотрел на меня, как на путешественника во времени.
Мы еще немного поснимали фотографии из семейного альбома, в конце, как и договорились, вернули на место стулья и стол.
Дед, извинился за свою педантичность, но залез под стол и показал старый квадратный след от ножки стола на ковре. Мы не попали сантиметра на три. Поправили.

Пока ехали обратно в Берлин, я вспоминал, как в детстве с удовольствием смотрел передачу этого старого гитлер–югентовца. Однажды там была видео–викторина, в которой Ади валял дурака, бегал по городу и бросал мимо урны бумажки.
Нужно было написать письмо с ответом на вопрос: Что Ади сделал неправильно?
Помню, я даже написал и мы с папой отнесли письмо в почтовый ящик.

И тут я понял, что Ади – это ведь Адольф.
Ну вот, еще одно детское воспоминание безнадежно испорчено…

Написал ga3ry на story_from_life.d3.ru / комментировать