«ЗОНА РИСКА» (авторская рубрика епископа Григория): Как не упустить лучшее время года. Проповедь на Прощенное воскресенье (17.02/01.03.2020)

Βо имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Сегодня мы совершаем память изгнания Адама из рая и делаем это накануне поста. Потому что ничто нам более не напоминает рай, чем пост. Даже Пасха не настолько нам напоминает и открывает рай, как пост, который и является самым совершенным образом райского жития. И недаром нам дается важнейший критерий сходства – и там, и там был пост. Потому что в раю человек должен был исполнить заповедь не есть от плода определенного древа, а это разновидность поста. И в нынешних наших постах, которые уже все же другие в телесном смысле, мы исполняем все ту же заповедь.

А какой был смысл той заповеди? Тот же самый, что и нашего современного поста – чтобы измениться постепенно и прийти к уже другому состоянию. Не к тому, в котором Адам был сотворен, потому что он не был сотворен совершенным, а был сотворен безгрешным – безгрешность не означает совершенство, – а к тому, к которому он должен был прийти, то есть к совершенству и обожению.

Мы понимаем, что если он мог пасть, то совершенным он не был. Потому что совершенство, ради которого Господь сотворил людей, предполагает, что уже второй раз этого не будет, не будет грехопадения. А значит спасение – это другое состояние, а не то, в котором Адам был сотворен. Это то состояние, в которое должен был прийти и обязательно придет, даже не смотря на такое уклонение от воли Божией, от намеченного маршрута, а уклонение это называется грехопадением.

Сейчас мы находимся на самом дальнем краю этого уклонения, и должны выходить из этого состояния. Как это делать? А так, как Господь сказал. А Он показал не только пример постившегося Адама, но, прежде всего, показал Свой собственный пример – тоже пощения. И Он говорил, что род сей (бесовский) не изгоняется ничем другим, кроме как молитвой и постом. Вот это время поста и молитвы – время наибольшей легкости для нас, потому что мы освобождаемся через еду от того, что нас очень связывает с миром. Каждый это может понять по своей жизни, и то, что он замечает – это только вершина айсберга, а на самом деле там гораздо больше всего.

Избавляясь от еды, мы в какой-то степени избавляемся от зависимости от этого мира. Как это происходит? Пост предполагает, что мы испытываем некоторое хроническое чувство голода. Кто постится сытно, как, например, описано у Мельникова–Печерского, те, конечно, не постятся, потому что это и описано как анекдот, хотя там, может быть, диетические правила, которые они для себя поставили, и не нарушали. Но количество тоже имеет значение, помимо качества.

Речь идет о том, что необходимо иметь все время некоторое чувство голода, которое, наоборот, превращается в чувство легкости. Я сейчас не говорю о людях с разными заболеваниями, которые могут быть и физическими, вроде диабета или нарушений желудочно-кишечного тракта, и психическими, вроде анорексии и булимии. Но человек, который всем этим не болеет, может себе позволить хроническое чувство голода. Если кто-то себе этого не может позволить, тот пусть как-то для себя найдет допустимую степень воздержания все равно.

И вот в этом мы будем чувствовать какое-то освобождение, и тем более сильное, потому что оно символическое: символическое мы всегда чувствуем сильнее, чем материальное, в котором все можно рассчитать. Такое освобождение почувствуют люди, которые не первый год постятся, это несложно, но вот тут важно следующее: что с этим освобождением делать?

Тут должна вспоминаться и вспоминается притча о выметенной горнице из Евангелия, где беса изгнали из горницы, стало чисто и хорошо, но он, увидев, как там стало чисто и хорошо, привел туда семь бесов, горше себя, и заселились они там всей компанией.

Вот так бывает и с постом. Люди, которые хорошо постятся, становятся совершенно невозможными. И хорошо, если они только всех вокруг ругают, как я, например – это меньшая потеря, хотя и не приобретение, а потеря, — а еще хуже, когда у них начинаются какие-нибудь видения. Такое нередко бывает у «сильно православных». Поэтому со свободой надо осторожно, употребить ее надо правильно.

Свободу надо употребить, прежде всего, для того, чтобы участвовать в богослужениях максимально – и в тех, которые в храме происходят, и в тех, которые можно дома совершать. Богослужения надо слушать и понимать — они все укажут. Они покажут тебе, о чем тебе думать, о чем стараться. Это все будет, и лучше, чем великопостного богослужения, наверное, никакого катехизиса не найти. Это самое лучшее и понятное объяснение того, зачем вообще христианство, и что лично мне в нем делать, как мне в нем держаться. Конечно, может быть, особенно это касается песнопений страстной седмицы, но я бы сказал, что всего великого поста в целом.

Во-вторых, читать больше аскетической литературы, которую душа хорошо понимает. Именно аскетическую, а не догматическую, которая по-своему полезна, но сейчас речь не о ней. Это вот то, что пост рекомендует. Хорошо, если кто-то может читать греческих отцов и Добротолюбие, даже если это перевод на русский язык или на славянский. Если кто-то не может, то пусть читает что-то из Игнатия Брянчанинова, и лучше читать его письма, а не то, что он предназначал для печати, потому что он это писал, подразумевая цензуру. Письма о духовной жизни собраны в подборку из 555 писем. Она очень хорошая и доступная. Кому и это недоступно, тому желательно бы найти что-нибудь, что мало-мальски полезно.

И вот в этом чтении богослужения и пощения провести то небольшое время — совсем небольшое, пробегающее, примерно, за несколько минут, — которым является великий пост. Наверное, это самое быстрое время года, какое только есть. Поэтому постараемся, пока оно еще не стало «тикать», его поймать и хоть немножко в нем пожить.

Аминь.