Усмирение плоти: какие четыре самых сложных практики используют афонские монахи

Монахи, живущие на священной для всего православного мира горе Афон, посвящают всю свою жизнь исполнению обетов, которые приближают их к Богу. Каждый послушник берёт на себя посильное обязательство и стремится прилежно исполнить его. Однако наряду с привычными христианскими аскезами на Афоне практикуются удивительные подвиги самоотречения, требующие от подвижников невообразимых духовных и физических усилий.

Пещерное подвижничество – затвор

Пещерное подвижничество является одним из труднейших подвигом на Афоне, который способен вынести только сильный духом монах.

Давшие обет аскетичного затвора насельники всю свою жизнь проводили в уединении и непрестанной молитве.

Зачастую местом исполнения обета отшельники выбирали опасные и суровые Карульские скалы, по отвесным склонам которых можно передвигаться только посредством натянутых канатов, цепей и верёвочных лесенок, соединяющих между собой малочисленные крутые тропки.

Издалека напоминающие собой птичьи гнёзда пещеры отшельников внутри лишены какого-то ни было комфорта и примет стремительного ХХI века, их суровое убранство украшают лишь иконы, свечи и книги, поставленные на импровизированный каменный аналой.

Сомневающиеся в своей духовной стойкости монахи-затворники выбирают для жизни относительно просторные пещеры, где есть возможность стоять и лежать во весь рост, а иные избирают для подвига крошечные каменные кармашки, в которых можно поместиться, только свернувшись калачиком.

Закрывая вход в пещеру камнем, отшельники спали без подушек и одеял прямо на холодном полу, питались тем, что могли собрать, пили дождевую воду, не лечились, не купались и не меняли одежду, которая за долгие годы подвижничества превращалась в лохмотья.

Известными затворниками были старец Иоанн Вишенский, схииеромонах Мефодий, схимонах Феоклит, схимонах Севастиан, Схимонах Вениамин, а также схимонах Зосима, ко всему прочему давший обет постоянно ходить в наклонном положении, чтобы руками касаться земли.

Более 30 лет провёл в уединении схимонах Илия, около 50 лет, так прожил схимонах Гавриил, схимонах Аввакир избрал местом затвора дупло дуба, а монах Трофим только зимой забирался в крошечный скит, в котором нельзя было повернуться, в остальные сезоны в любую погоду он подвижничал под открытым небом.

Столпничество

Столпничество представляет собой особый вид монашеского подвига сопряженный с творением непрерывной молитвы и проповеднической деятельностью, сидя на возвышающемся столпе, обычно имевшем вид узкой башенки от 3 до 15 метров в высоту, обнесённой решёткой и укрытой навесом.

Однако находились мужественные подвижники, отказывавшиеся накрывать нехитрое сооружение крышей, предпочитая, чтобы и в жару и в холод, над их головой была лишь небесная защита.

Первым христианином, избравшим такой вид подвижничества, считается Симеон Столпник, который на протяжении 30 лет исполнял свой обет в состоянии неусыпного бдения. Впрочем, дольше всех столпничеством был занят преподобный Алипий, который 53 года жизни отдал на свершение этого богоугодного занятия.

Воспринимая столп как прототип креста, немногочисленные афонские монахи, подвизавшиеся на это очень тяжелое миссионерское служение, таким образом, как бы распинали свою греховную плоть, приближаясь душой к Богу. Пытаясь удержать общество от нравственного падения, они своим примером доказывали, что спастись можно покаянием и верой.

Юродство

Многие исследователи православия самой странной формой аскезы на Афоне считают юродство или блаженство во Христе, когда монахи, дабы обрести истинное смирение, сознательно вели себя как безумцы, навлекая на себя гнев и ненависть окружающих, которые могли не только обругать, но и избить их.

Кротко и терпеливо перенося издевательства толпы, юродивые проявляли героическую самоотверженность, прощая своих обидчиков и молясь об их спасении. Эпатируя людей странным поведением, неадекватными словами, ужасным внешним видом, они учились на духовном уровне любить тех, кто их ненавидит, поскольку в любви к тем, кто благоволит к тебе, нет никакого христианского подвига.

Встать на сложный путь юродства могли лишь избранные, призванные Богом монахи, которые умерщвляя своё чувство собственного достоинства и гордость, намеренно провоцировали людей на агрессию и жестокость, чтобы в одиночку противостоять сатане и спасти верующих.

Избравшие этот сложнейший, насыщенный унижениями, путь к совершенству юродивые, вовсе не больные люди, страдавшие психическими расстройствами, а высокоинтеллектуальные личности, намеренно совершавшие иррациональные действия, каждое из которых имело разумную подоплёку.

Оспаривая своим поведением обыденность морали и устаревшие церковные механизмы, они, как кажется со стороны, ставили под сомнение даже аскетическую добродетель.

Случалось, что юродивый грабил богача, но делал он это не из-за желания поживиться, а чтобы толстосум в глазах всевышнего выглядел благотворителем; дабы люди поняли, что жизнь по христианским заповедям не ограничивается формальным исполнением церковных предписаний, он с удовольствием ел в постные дни мясо.

Даже посещая публичный дом, юродивые оставались духовно чистыми, поскольку этим действом они призывали порочных людей отказаться от такого образа жизни.

Безмолвие – исихазм

Обет безмолвия или исихазм, подразумевающий под собой отказ от выражения мысли при помощи речи, известен на Афоне со второй половины XIII века, когда преподобный Никифор Уединенник обосновал важность сердечной молитвы в работе «Слово о трезвении и хранении сердца».

Чтобы достигнуть высокой ступени созерцательной жизни молчальники старались держаться подальше от обителей, селясь в уединённых кельях и скитах. Проводя весь день в сосредоточенной Иисусовой молитве, подвижники умертвляли страсти, освобождались от осуждений и соблазнов, храня чистоту помыслов для спасения души.

На первый взгляд подвиг абсолютного безмолвия кажется не таким уж сложным, но на деле не многим удавалось сдержать обет до конца. Среди тех, кто не сдался перед трудностями, был схимонах Андрей (Путилин) за 34 года обета, не обменявшийся словом ни с одним человеком, кроме крайне редких бесед со своим духовником.