«Чукотские короли»: как был свергнут последний монарх-чукча при Сталине

Хотя историки не относят Чукотку к протекторатам царской России и СССР, власть русских здесь была весьма условной. Вплоть до сталинской эпохи оленеводами управляли собственные «чукотские короли».

Династия «чукотских королей»

Со времён Екатерины II, когда на Чукотке побывала экспедиция Иосифа Биллингса и Гавриила Сарычева, посланники русских царей стали «отличать» видных чукчей, оказывавших им помощь. В ход шли бронзовые и серебряные медали, кафтаны с позолотой, бляхи, сабли.

Непрерывная династическая линия «чукотских королей» возникла в начале XIX века. В книге Германа Денисова и Фёдора Реймерса «Покорённая мерзлота» первым королём назван Ятыргин. Он был сыном крупного оленевода. Ятыргин объявил полученные его отцом медали «служебными знаками» русского правительства, дающими право власти над соплеменниками. Русские чиновники в Восточной Сибири не стали оспаривать титул «чукотских королей», которых также называли эремами или тойонами.

Степень власти короля зависела от его личных качеств. Этнограф Владимир Тан-Богораз называл чукотских властителей «парадными королями». Однако сын Ятыргина, Андрей Афанасьевич Амравгургин (Амвраургин), приобрёл значительную власть над оленными чукчами. Сам он владел стадом в 40 тысяч голов и был очень силён физически.

«В 1859 году эрем чукчей был вызван в Петербург, но дальше Иркутска его не пустили», – пишут Денисов и Реймерс.

В присутствии иркутского генерал-губернатора Амравгургин принёс присягу императору Александру II. Чукотский король платил ясак, организовывал ярмарки, принимал православных миссионеров и даже оплатил постройку часовни на реке Эламбал.

После Амравгургина чукотским королём стал его сын, Афанасий Андреевич Эйгели. Умер он в 1898 году в 30 верстах от Среднеколымска. Эйгели привёз купеческий товар из Гижигинска и, чтобы отпраздновать своё прибытие, выпил бутылку спирта. Ночью у короля случился разрыв сердца. Колымские власти устроили ему пышные похороны по христианскому обряду. Похоронный кортеж состоял из 30 пар оленей, а в Среднеколымске гроб с телом Эйгели приняли на плечи шестеро урядников.

«Командир нёс жалованную саблю покойного, а другие казаки несли его медали. Перед могилой был выстроен парадный строй казаков, а в церкви отец протоиерей сказал приличную случаю проповедь, которая по мере произнесения переводилась на чукотский язык», – описывал похороны Тан-Богораз.

У короля Эйгели осталось восемь жён, шесть дочерей и семеро сыновей, способных унаследовать его власть.

Другие «короли»

Писатель Олег Куваев, работавший на Чукотке, называл «королями» уважаемых людей, которые соглашались платить ясак за чукчей. Так что этот титул, возможно, могли носить не только потомки Ятыргина и даже не только чукчи.

Есть, например, сведения, что «чукотским королём» был избран исследователь Тан-Богораз. Во время Тунгусского восстания в 1920-х годах в чукотские короли «метил» некий казнокрад, сосланный на Камчатку.

А в бумагах лесозаготовителя «Акционерного Камчатского общества» Василия Уварова, описывавших события начало 1930-х годов, фигурирует престарелый бывший «чукотский король» Иван Шитиков, сохранявший влияние среди чукчей. «Король» раскрыл Уварову местонахождение легендарной «серебряной горы» Пилахуэрти Нейка. По словам Уварова, Шитикова якобы упоминал Тан-Богораз в книге «Северные рассказы», однако такой персонаж там отсутствует. По мнению старшего геолога Анадырской комплексной геологоразведочной экспедиции Г.И. Агальцова, в реальности Шитиков не существовал.

Свержение последнего короля

В 1930-м году Среднеколымский окружной исполком решил провести среди кочевых чукчей на Омолоне выборы в наслежный Совет депутатов. Однако возникло неожиданное препятствие: чукчами управлял Тынапо – сын короля Эйгели, о существовании которого на Большой земле успели подзабыть. Воспоминания о последних днях его власти оставил окружной ветеринарный врач Анисим Поляков.

На встречу с представителями исполкома шестидесятилетний Тынапо (Прокопий Афанасьевич Тынгыпин) явился в парадных доспехах своего деда Амравгургина. Он надел малахай, подбитый горностаем, а через плечо была перекинута сабля. Из разговора с королём выяснилось, что во время эпидемии Тынапо потерял оленей, обеднел и теперь жил на содержании у более успешных оленеводов, которые правили от его имени.

После избрания наслежного Совета одним из первых был поставлен вопрос о свержении потомка Ятыргина.

«Защитников у Тынапо не нашлось – ни одного! Многие говорили, что «король» им совершенно не нужен, что пользы от него нет, поэтому они не желают, чтобы верховную власть возглавлял такой человек, от имени которого правят богачи», – писал Поляков.

После проведённого в Совете голосования власть эремов была окончательно упразднена, архив и «королевское облачение» у Тынапо изъяли.