Смерть детей, донос… Автора «Прощания славянки» не на что было хоронить
Специалисты говорят, что официального запрета на «Прощание» не было. Но в иные периоды советской истории исполнение как будто не поощрялось, ведь марш так любили белогвардейцы
140 лет назад, 3 февраля 1884 года, родился Василий Агапкин. Бедный крестьянский сын, в 10 лет он остался круглым сиротой. А в 28 сочинил марш «Прощание славянки», который и спустя век с лишним невозможно слушать без слез.
Написанный в начале ХХ века, сегодня марш звучит не только по важным военным поводам — в некоторых городах России «Прощание» включают при отправлении и прибытии пассажирских поездов. Одно из таких мест — Тамбов. С ним у Василия Агапкина было многое связано. Там он создал, пожалуй, самый знаменитый марш России, не подозревая, что произведение переживет столетие. И в ХХI веке будет таким же современным, как в конце 1912 года. Тогда марш впервые прозвучал в Тамбове на строевом смотре 7-го запасного кавалерийского полка, где автор служил штаб-трубачом.
Для белых и для красных
Жизнь в России в тот год шла своим, вполне мирным, чередом. А вот на Балканском полуострове 8 октября началась война, которую позже назовут Первой Балканской. Сербия, Болгария, Черногория и Греция стремились расширить свои территории (30 мая 1913 г. противостояние завершилось Лондонским мирным договором). Отправлялись на фронт, чтобы помочь братьям-славянам, и наши добровольцы — Российскую империю охватил патриотический подъем. Музыкант-кавалерист Агапкин часто наблюдал, как девушки и женщины провожали на фронт женихов, мужей, братьев, отцов. Всем славянкам и посвятил он свое произведение.
«Марш "Прощание славянки" был мною написан... под влиянием... событий на Балканах, когда Турция агрессивно напала на мирные Балканские государства», — писал в одной из автобиографий Агапкин.
Многие моменты в деле создания марша и сейчас вызывают споры. Однако авторство сомнению не поддается. Через два года благодаря выпущенной граммофонной пластинке «Прощание» приобрело всеобщую славу. Уже шла Первая мировая война, а в России — еще и гражданская. Марш — каждая со своим текстом — использовали Красная и Белая армии. Его стали исполнять также военные оркестры в Болгарии, Германии, Австрии, Норвегии, Румынии, Франции, Швеции...
В 1924-м оркестр Агапкина среди других участвовал в церемонии похорон Ленина. Как дирижер, он участвовал в параде на Красной площади 7 ноября 1941 года и в параде Победы 24 июня 1945 года — тогда по взмаху его палочки раздалась барабанная дробь, сопровождавшая символический момент сбрасывания фашистских знамен к подножию мавзолея. Но о факте исполнения «Прощания» в парадах мнения расходятся.
Самое любопытное — бешеной славы у автора никогда не было. А после смерти его имя словно предали забвению. О нем не трубили на каждом углу, творчество не изучали в музыкальных школах, хотя патриотическому воспитанию в 1970-е — 1980-е годы придавалось огромное значение. Да, это не ария Ивана Сусанина Глинки. Но марш «Прощание славянки», да простят меня музыковеды, не менее гениален (хотя жанр прикладной). И уж точно — более пронзителен.
Специалисты говорят, что официального запрета на «Прощание» не было. Но в иные периоды советской истории исполнение как будто не поощрялось, ведь марш так любили белогвардейцы...
Нелюбимая осень
К слову, почему Агапкин выбрал до-минор (в 1945-м редактор Чернецкий изменил ее на ми-бемоль минор)? Ведь маршам свойственна торжественность, духоподъемность...
Жизнь самородка не была ни легкой, ни особенно счастливой. Но Бога он не гневил. И наверняка жил по принципу: «Делай, что должно. И будь, что будет». То, что он стал музыкантом — вообще огромный подарок Судьбы.
Мать Акулину Василий не помнил — она умерла, когда ему исполнился год. Отец Иван уехал из рязанской деревни на заработки в Астрахань. Разгружал в порту баржи. Познакомился с прачкой Анной, воспитывавшей двух дочек. После свадьбы у них родился еще сын. 39-летний Иван работал, не жалея живота своего. И однажды, взвалив на спину очередной мешок, упал замертво.
Прокормить одной четверых детей Анне было не под силу. Она отправила дочек и Васю просить милостыню. Там, на паперти у церкви, мальчик однажды и увидел военный оркестр. Забыв, что должен добывать деньги для семьи, Вася побежал за музыкантами, притоптывая в такт и напевая. На следующий день картина повторилась. Пацана заметили, прослушали... Так в 10 лет определилась судьба Агапкина на всю оставшуюся жизнь.
В 1910 году он приехал в Тамбов. Там же встретил швею Ольгу. Она стала первой женой, матерью его детей и верной соратницей. Именно она, поняв, какими способностями обладает муж, настояла, чтобы Василий поступил в музучилище.
В 1911-м в семье родилась дочь Нина. А вот вторая девочка, появившаяся на свет осенью 1912-го, прожила недолго. В ноябре того же года ее не стало. Вероятно, семейное горе и стало причиной выбора мирной тональности для «Прощания славянки».
Справиться с меланхолией Агапкин не сможет. С тех пор и осень будет не любить. В 1920-м, прожив пять лет, умрет от менингита еще одна дочь Василия и Ольги.
Старшей Нине судьба отмерит 33 года. Борису — 44. Игорю (от второй жены Людмилы) — 55. И только Аза Васильевна проживет 96 лет. Она застанет момент утверждения марша гимном Тамбова (на стихи местного поэта Митрофанова). И придет на открытие памятника «Прощание славянки» на Белорусском вокзале в Москве.
Донос коллеги
Нищета, смерть детей... Но не только. В 1920-е Василий Агапкин был на волоске от смерти во время Тамбовского восстания: сначала хотели расстрелять белые, потом схватили красные. Спустя годы (ему было уже 70 лет) композитор вынужден был оправдываться на Лубянке за помощь поклонницам его музыки из Венгрии. Нервное потрясение дало о себе знать — он стал реже бывать на репетициях, в обед старался уйти домой, передохнуть. Этим воспользовался коллега, написав на руководителя оркестра Агапкина донос.
Прослужив больше шести десятилетий военным музыкантом, награжденный орденами Ленина и Красного Знамени, в 71 год полковник Василий Агапкин ушел на пенсию. Свой век он доживал на даче в Хотькове, в простом бревенчатом домике. И до конца дней ездил на общественном транспорте. А когда ненавистной ему осенью скончался, оказалось, семье не на что его похоронить — у автора великого марша не было ни накоплений, ни антиквариата, ни драгоценностей. До последнего, пока силы позволяли, Василий Иванович сочинял музыку (в портфолио Агапкина — десятки маршей, инструментальные пьесы, танцы, песни, вальсы, польки, попурри) и работал с учениками. Семье остались только книги, рояль, скромная «двушка» без балкона на втором этаже дома на Большой Садовой. И «Прощание славянки». Марш на все времена. Переживший многое и многих.