Без царя в голове, но с коронавирусом
ЧТО ВЛАДЕЕТ НАМИ – ЭМОЦИИ ИЛИ ИНСТИНКТЫ?
У бабы Нади (недавно мы рассказывали о ней в нашей газете) очередная забота. Ну не может она в свои восемь десятков лет жить себе спокойной жизнью деревенской пенсионерки, когда вокруг такое творится.
– Ой, Валька, ты-то уже закупилась на случай блокады, – пытает она мою матушку по телефону.
– Какой еще блокады? – удивляется мама в трубку.
– Ну как какой! – начинает сердиться баба Надя. – Эпидемия кругом, скоро дороги все перекроют, и не выехать никуда будет. И в магазинах ничего не будет!
– Да не болтай ты, Надя, ерунды! Ну что ты, в самом деле, такое несешь, – мама пытается облагоразумить сестру.
Она старше бабы Нади на два года. Но разница в возрасте не столь очевидна, как в характерах. Баба Надя – это вулкан, который и после 80-ти продолжает изливаться лавой эмоций, энергии и прочих человеческих крайностей.
– Ну, ты как хочешь, а мы завтра с Андрейкой с утра поедем закупаться. Потом не жалуйся, что есть тебе нечего, – отрезает баба Надя и бросает трубку.
Андрейка – это 50-летний сын бабы Нади.
Обеспокоенная таким поворотом дел, весь вечер маманя проводит в философских раздумьях на тему «А может, Надя права?». Она проверяет холодильник, в котором голодом, в принципе, и не пахнет. Перебирает в уме, что там может еще остаться в подполье от заготовленных по осени солений-варений, морковки-картошки и прочих корнеплодов. Но даже несмотря на то, что банки с припасами там рядами стоят еще бог знает с какого года (в этом подполье давно уже надо провести продразверстку), червь сомнения все же терзает ее всю ночь. К утру у мамы готов свой план подготовки к «блокаде».
– Сахару бы надо купить, сынок, – говорит она мне по телефону.
– Зачем, мама, у тебя же там мешок его стоит 10-килограммовый!
– Не хочу я сейчас его открывать, вдруг летом цены на сахар опять вырастут! Да и масла бы растительного прикупить.
– Мама, у тебя две литровых бутылки масла в кладовке, – уже начинаю злиться я.
– Ну и что, пусть стоят. Место не простоят, а масла докупить надо. И туалетной бумаги тоже.
Понимая, что спорить с мамой в данном случае уже бесполезно, обещаю приехать и все купить в выходные. При этом прекрасно знаю, что выходных мама может и не дождаться, сама отправится на рынок за покупками, а то ведь, не дай бог, все исчезнет!
Поход на рынок у них в райцентре – это как в дореволюционной России воскресный выход в церковь. Здесь они встречаются, общаются, обсуждают все последние новости. Продавцы у них – вместо политинформаторов, всегда все знают лучше, чем говорят по телевизору или пишут в газетах: там ведь разве скажут всю правду! Иной раз и надобности особой в походе на рынок нет, но это же ритуал! Его соблюсти необходимо.
Правда, в последнее время придерживаться его мамане все сложнее и сложнее, все-таки возраст. А тут – какой замечательный повод! Мол, я бы никогда, и не пошла на этот рынок, но ведь – коронавирус, кто его знает, что и как там еще будет…
А еще, это какое-то возвращение в их молодость. Когда купить что-то в магазинах было в принципе невозможно. Это ведь не город! Сахар, мука, соль брались, если открывалась такая возможность, мешками. Масло растительное (вонючее) – трехлитровыми банками. Достать коробку комбинированного жира – огромная удача. Стиральный порошок – упаковками, а если его не было, натиралось для стирки на терке хозяйственное мыло (оно, кстати, тоже было в дефиците). Поэтому закупаться, затариваться килограммами у них, выросших послевоенное лихолетье и живших в эпоху развитого дефицита – это не жадность, не паника, это инстинкт.
И… нежданная встреча с прошлым, что всегда трогательно и мило. Так что массовое затаривание товарами «первой необходимости» превращается уже в настоящий праздник, обязательную и в чем-то даже торжественную церемонию.
На фоне всех этих беспокойных заявлений по поводу коронавируса, а еще больше на фоне слухов о нем, инстинкт «затаривания» в нашем народе снова проснулся. И баба Надя с утра на машине с Андрейкой смоталась в райцентр, он в пяти, кажется, километрах от их деревни. И к обеду, счастливая! – уже хвасталась своим подружайкам, что к кризису она приготовилась. В ее кладовой (или где она еще хранит свой продовольственный запас) аккуратно стояли мешки с сахаром, мукой, упаковки растительного масла, туалетной бумаги и, наверняка, чего-то еще, о чем мы даже и подумать не можем, что это и есть товар первой необходимости. Про соль и спички ничего не говорю – там это само собой разумеется и всегда в достаточном, если не сказать, в избыточном количестве.
Да! Еще ведь и свечи! Обычные, парафиновые, дешевые. А вдруг электростанции остановятся!!!
А еще, вы не поверите, у бабы Нади в доме три объемных морозильных камеры! И они никогда не бывают пустыми. Кажется, если весь мир сгинет в апокалипсисе, баба Надя в автономном режиме протянет еще лет десять на этой планете. Дай ей бог здоровья…
***
То, что постепенно начинает накатываться на нас – это, конечно, паника. У паники нет логики. А прошлые ее приступы нас, похоже, ничему не научили. Помните, что было, когда года четыре назад рубль в очередной раз рухнул, а доллар и евро бессовестно подскочили? Нет, сахар и муку мы тогда, кажется, в таких количествах не скупали. Но вот бытовую технику – да! Магазины электроники опустели, можно сказать, почти мгновенно. Люди скидывали свои, как им казалось, обесценившиеся накопления, вкладываясь в телевизоры, холодильники, стиральные машины и еще какую-то электронику.
Но, заметьте, магазинные полки вновь заполнились очень быстро, чего нельзя было сказать о кошельках. И вроде бы, деньги не на ветер выброшены – вложены в сложную бытовую технику, но вот реализовать ее кому-то даже по себестоимости, уже было невозможно. Рынок после первого шока очень быстро пришел в норму. Ценники перестали «краснеть» от бесстыдства. И наши «телевизоры», которые мы приобретали, чтобы потом перепродать подороже, вернув свои сбережения, оказались никому не нужны. А утверждения типа того, что я сам его по такой цене брал – аргументом были весьма слабым.
Похожая история была и с гречкой, которую одно время в панике скупали килограммами, на радость поставщиков. В итоге цены очень быстро выросли, но гречки меньше не стало. А некоторые наши запасливые товарищи все еще живут теми запасами, если, конечно, давно не унесли на помойку эти закупленные впрок килограммы – у всего ведь есть свой срок хранения.
Да, сегодня ситуация несколько иная, а смятение у граждан вызывает уже даже не столько рост курса доллара и евро, сколько возможная угроза ухода региона на карантин. Люди переживают, что магазины могут опустеть. Но то ли не знают, то ли не хотят знать, что и при карантине обеспечение тем же продовольствием этих закрытых мест не прекращается.
Что сказать по поводу туалетной бумаги, которую в центральной части России скупают упаковками: подумайте сами — неужели, в зависимости от того, как будет развиваться ситуация с этим самым коронавирусом, вы чаще будете ходить в туалет? Ну, если только со страха. Или от того, что станете больше поедать той же гречки, макарошек, круп, консервов и прочего из сделанных запасов. В конце концов, не выбрасывать ведь то, что уже припасено – логика обывателя. Хотя все равно все это рано или поздно окажется в унитазе вместе с той же, припасенной впрок, туалетной бумагой!
Стоит ли этот вирус той паники, которая сейчас накрывает мир? Кому это выгодно? Думайте сами. Но есть цифры. От гриппа, туберкулеза, СПИДа и прочих, увы, привычных нам болезней, ежегодно умирает в разы больше людей. Но туалетную бумагу при этом мы что-то в магазинах упаковками не скупаем. Но зато какой благоприятный момент для самых разнообразных мошенников. Вот уже и в Хакасии целебную воду от коронавируса продают: пять литров – одна тысяча рублей.
А если вы уж действительно так боитесь этой заразы, ну, как говорится, все в ваших руках. Меньше появляйтесь в местах скопления людей, носите маски, переведите детей на дистанционное обучение – и будет вам спокойствие.
Пятьдесят лет назад великий поэт Иосиф Бродский написал одно из своих гениальных стихотворений «Не выходи из комнаты». Не про наш, конечно, случай, но…
Гении – они такие, всегда знают что-то чуть больше, чем мы!
Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.
Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?
О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.
Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.
Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
И наш сегодняшний коронавирус здесь тоже в самую, что ни на есть, рифму!
Алексей КИРИЧЕНКО