Записки о Курилах. Сколько можно заработать, если отправиться на край земли
Треска, минтай и горбуша могут не попасть на наши столы — развитие туризма на Дальнем Востоке мешает добыче и переработке рыбы.
Девять рыболовных судов выходят из бухты Оля на курильском острове Итуруп — идут на прибрежный лов. Промысел, может, и не самый доходный — океаническая рыбалка приносит куда больше прибыли, — но традиционный для этих мест и очень нужный для стоящего здесь же завода по переработке рыбы. Он новенький, запущен два года назад. Прошлым летом его работе помешала горбуша — не подошла к Курилам и оставила производство без ценного сырья. В этот раз здесь не хватает людей.
Рыба против туризма
Любой известный приморский курорт некогда был скромной рыбацкой деревушкой. В этом смысле город Курильск на Итурупе отчасти может стать исключением. Здесь живут всего 2,5 тыс. человек. Это почти вчетверо больше, чем в самом маленьком городе России Верхоянске, но все равно очень мало — населенные пункты такого размера у нас обычно считаются селами или поселками. Тут статус был получен во времена японского владения островом, а потом от него отказываться не стали. Тем не менее и здесь есть шанс превратить рыбацкий городок в туристическое место.
«Люди отовсюду бегут заниматься туризмом, — сетует гендиректор компании "Курильский рыбак" Александр Савинкин. — В сезон на извозе туристов можно заработать по 24 тыс. руб. в день. Мы столько платить не в состоянии. Уходят люди у нас, из аэропорта, администрации. Мне на рыбопереработку в смену нужны 60 человек, а реально сейчас есть 35. Ну хорошо, к большой путине еще кого-то найдем, будут 40 сотрудников. Но все равно мало».
Большая путина начнется ближе к августу. Сейчас рядом с берегом ловят треску, в океане — минтая. Когда пойдет красная рыба, рабочий на переработке может заработать до 150 тыс. руб. в месяц. Пока доходы поменьше — в Курильске рядовым сотрудникам предлагают оклад в 80 тыс. руб., остальное — в зависимости от загрузки. На Сахалине и других островах сдельная часть зарплаты повыше, гарантированная — ниже. Но в любом случае, пока больше сотни не выйдет. С доходами водителя машины, который возит туристов по достопримечательностям, не сравнится.
«Там, конечно, такие заработки только три месяца, в высокий сезон, — продолжает Савинкин. — У нас пусть меньше, зато круглый год. Но пока никто из подавшихся в туризм обратно не возвращался».
Людей не хватает и на разведении малька лососевых, и на траулерах. Исконный курильский промысел рыбы столкнулся с мощным конкурентом — туризмом. Местные морские деликатесы ест вся Россия, часть уходит на экспорт. При этом путешественников на остров добирается за год, по разным оценкам, от 13 до 20 тыс. человек. Но и этого сравнительно небольшого потока оказалось достаточно, чтобы изменить уклад жизни.
Уйти без помощника
Экипаж малого рыболовного сейнера (МРС) № 379 работает на промысле почти без команд — разве что стоящий на лебедке старший механик Андрей Гук, которого все в экипаже по флотской традиции называют дед Адамыч, крикнет капитану в рубку какие обороты держать на главном двигателе. Пока выбирают снасть — донный трал — два матроса укладывают ваеры в трюм. Длина каждого из них — 1,2 тыс. метров. Лебедка мотает быстро, и надо успеть управиться, распределить концы так, чтобы ничего не запуталось и при следующем забросе без сбоев вышло обратно.
«У нас экипаж урезанный — я без помощника работаю, — говорит капитан МРС Вячеслав Мешалкин. — Решили, что и так справимся. Да и денег побольше на нос получится. Не идет, особенно молодежь, на малые суда».
Рыбацкий заработок тоже складывается из двух частей. Матросу положен оклад в 50 тыс. руб. и доля от добытой рыбы. Экипажу платят за каждый килограмм, потом эти деньги распределяют сообразно размеру пая. У матроса он равен единице, у кока — 1,1 и так далее. Самый большой у капитана — 1,6. В зависимости от вида рыбы расценки — 6-12 руб. за кг. Сегодня вышли ловить треску, у нее ставка по 8 руб. Моряки ворчат, что маловато. Капитан прикидывает — за 150 тыс. руб. в месяц на человека уйти вполне реально. Тем более квота на треску у них всего 100 тонн, это десять дней хорошей рыбалки и две недели обычной, а потом можно будет перейти на более ценные виды.
«Самое ценное, конечно, краб, но его нам брать нельзя. Даже если в прилове попадается — за борт, с этим все строго, только если сфоткаться, и то по-быстрому», — рассказывает матрос Антон, который вылез из носового трюма и стягивается резиновый плащ, чтобы немного проветриться после тяжелой работы.
Антон из подмосковного Павловского Посада. Приехал на Сахалин в гости, впервые вышел в море на траулере, влюбился в эту работу, съездил назад за документами и привез с собой еще и друга. Тот прежде о море знал немного — разве что рыбные блюда подавал в ресторанах, работал официантом. У Антона это третий выход в море на промысел, пока все нравится. Ваер — снасть своенравная, но с ним можно совладать, делится матрос.
Основной поставщик кадров на Курилы — Алтайский край. Так сложилось исторически. Есть работники и из Приморья. Из Центральной России — раз-два и обчелся. Дед Адамыч тоже алтайский, но он на Дальний Восток попал сразу после школы. В Барнауле работала выездная приемная комиссия мореходки из сахалинского города Невельска. Он поступил туда, отучился, получил специальность, так механиком и работает.
«На океанской рыбалке деньги, конечно, другие, но там ушел в рейс на полгода, потом деньги получил, а куда вернешься — не знаешь, — рассказывает он. — У меня двое однокурсников жили на одной лестничной клетке, квартиры напротив. Они ушли в рейсы, жены остались дома. Вернулись назад, смотрю, а мужики переехали — каждый в квартиру напротив, к изначально чужой жене. Мне такого не надо».
Летом на сейнере, зимой — на снегоходе, иногда выпадет туриста свозить на подледную рыбалку за вознаграждение, продолжает стармех. Денег хватает, и семью бросать не надо. Вот только науку передать некому.
«Всякое было, мы и к корейцам на краба тоже ходили когда-то, с другим капитаном, — вспоминает дед Адамыч. — Тогда более ценного взяли, чем нам заказывали. Работали через нашу фирму, сдаем, а нам расчет как за обычную добычу. Мы с кэпам тогда шум подняли... Корейцы заинтересовались, чем мы недовольны. Как узнали, что нас посредники обсчитывают, сразу все сполна заплатили. А мы недолго подумали и домой ушли с этим заработком. Теперь уже так далеко не хожу, здесь ловим».
Итог дня: три замета донного трала и 6,2 тонны трески. Не очень много, но капитан считает, что в рамках допустимого. Вышли поздно, погода не пускала. Затем долго искали рыбу в заливе, из-за этого успели сделать только три замета. Надо бы, конечно, тонн десять, но и так намного лучше, чем с пустыми руками.
Особые ставки
Одни из самых ценных специалистов на Итурупе — врачи. Молодым специалистам в медицине тут платят вдвое больше, чем полицейским, рассказывает врач по медицинской профилактике ЦРБ Курильска Ирина Луканина. Она местная, выросла на Итурупе, а учиться поехала в омский медуниверситет, потом вернулась и привезла с собой мужа. Тот как раз и устроился служить в полицию — выпускника юрфака взяли с удовольствием.
«Мне, как молодому врачу, дали подъемные, мы на них машину купили, у нас служебная трешка в соседнем поселке, первые пять лет за ее наем платит больница — по 15 тыс. руб. в месяц, — говорит доктор. — У мужа жалование 60 тыс. руб., у меня зарплата вдвое больше. Работать только очень много приходится: сначала прием, пациенты, а вечером — заполнить документы, отчеты, перенести в электронный вид анкет пациентов».
Ирина оканчивала ординатуру по урологии, но уже на месте перешла на работу терапевта. Хотя периодически к основной специальности приходится возвращаться: сырой климат и холодная погода для многих местных мужчин оборачиваются простатитом. Лечить же его особо некому: для уролога, как и онколога и некоторых других узких специалистов предусмотрено по 0,25 ставки. То есть полноценного доктора нет, только врач другой специальности, условно — ЛОР, получивший сертификат на курсах профессиональной переподготовки.
«Основные анализы наша лаборатория делает, если нужны более сложные или консультация узкого специалиста, отправляет пациентов на Сахалин, — продолжает Луканина. — В таком случае поездка для них бесплатная, стоимость билетов им компенсируют из бюджета. Правда, улететь на всегда получается — летом билетов не достать».
Остров особого одиночества
Небольшой самолета авиакомпании «Аврора» долетает с Сахалина на Итуруп за час. В день в расписании есть два рейса. За сутки можно дойти морем на теплоходе. Казалось бы, связь вполне налажена.
«У нас цена билетов на эти рейсы субсидированная, туда-обратно они стоят 13,8 тыс. руб., в реальности стоимость выше, но область доплачивает, — объясняет гендиректор туристической компании "Гидрострой Тур" Татьяна Шатова. — Причем не важно, местный летит или турист, льгота распространяется на всех пассажиров. В сезон мест на борту не хватает, мы не можем принять больше туристов, жителям сложно добраться до областного центра. Сейчас прорабатывают разные варианты: и число рейсов увеличить, и субсидированный тариф оставить только для своих. Но пока так».
Сложнее всего в августе, свидетельствуют местные жители. Чтобы собрать ребенка в школу, надо смотаться в Южно-Сахалинск — на Итурупе магазинов с одеждой мало, и цены там довольно высокие. Но этот месяц — еще и пик туристического сезона. В итоге спрос максимальный, а возможности все те же. Хотя в другие месяцы в самолете, рассчитанном на 70 пассажиров, могут лететь три человека. При таком неравномерном потоке авиакомпании сложно расширить перевозочную емкость. Сейчас «Аврора» включилась в нацпроект «Производительность труда», хочет сократить время обслуживания самолета между рейсами, чтобы тем же количеством бортов в пиковые даты успевать сделать больше вылетов. Тоже метод.
Аэродром на Итурупе сравнительно новый — был построен в 2014 году на пустом месте между Курильском и селом Рейдово, называется «Ясный». Он считается всепогодным, но это не совсем так: ветер и низкая облачность могут на несколько дней закрывать его для полетов. Впрочем, это намного лучше, чем было прежде. До этого воздушная гавань Итурупа находилась в поселке Буревестник. Построенный еще японцами аэродром постоянно затягивало туманами, и он мог не принимать рейсы неделями. Кроме того, до Буревестника еще очень непросто добраться по земле, что превращало его использование жителями острова в дело совсем сложное и малонадежное.
«Морем к нам добираются только самые романтики или любители приключений, — продолжает Шатова. — Непогода, штормы влияют на маршруты теплоходов, их расписание. Из-за этого и туризм у нас такой: туры есть только из Сахалина на один конкретный остров. Непосредственно между островами рейсов нет, выстроить понятную логистику можно только в радиальном путешествии».
Для туриста посещение Итурупа в формате четыре дня и три ночи будет стоить минимум 100 тыс. руб., если считать от Сахалина, говорит Шатова. За эти деньги можно будет купить авиабилеты, оплатить экономное проживание и экскурсии: Белые скалы и Черные камни, Ветровой перешеек, каньоны, посещение Парусной бухты, залива Касатки на Тихом океане и лавового плато Янкито, заехать искупаться на термальные источники. Любое расширение программы или повышение комфортности приведет к резкому удорожанию.
Вместо послесловия
...Между Курильском и поселком Китовый над морем проложен променад с роскошным видом на бухту и вулкан Богдана Хмельницкого. Длина дорожки около 2,5 км. В ее начале со стороны Курильска стоит настоящая кофейня, оборудованная в старом контейнере.
«Я вообще сам из Калининграда и по профессии энергетик, — объясняет ее совладелец Роман. — Мы тут весь остров электричеством и теплом обеспечиваем. Просто решили с друзьями еще и кафе сделать. В первую очередь, для туристов. Первый год, попробуем как и что. Зимой тут вряд ли кто-то с кофе гулять будет. Вы можете мне деньги перевести или наличными заплатить? А то терминал сегодня улетел в Южно-Сахалинск на ремонт. Пока не вернется, карточку принять просто нечем».
Так и живут на Итурупе.