С первых же дней своего правления Аттила, полностью подчинивший себе волю брата, начал осуществлять политику расширения границ своей державы. В 441-443 гг. гунны вели успешные войны против Византии (Восточной Римской империи), разорив и опустошив земли современных государств Сербии, Хорватии, Черногории, Боснии, Болгарии, Румынии и Венгрии.

Византийская армия была неоднократно разбиты, однако, кочевники не смогли взять Константинополь. В 447 году Аттила, ставший единоличным царём, повторил поход на Балканы, вновь предав все территории, что оказались на его пути страшному опустошению. Византийскому императору Флавию Феодосию II пришлось уплатить «бичу Божьему» (так именовали современники Аттилу) огромную дань в обмен на неприкосновенность Константинополя.

Основу армии гуннов составляла конница, делившаяся по «десятичному» принципу, на десятки, сотни, тысячи, десять тысяч. Начальник отряда в 10 000 воинов назывался «хаканом» («ханом»). Выше него был только царь. Войско Аттилы славилось беспрекословным подчинением приказам командиров.

В бою гунны сначала использовали запас стрел, причём первый ряд лучников заставлял противника поднимать для обороны щиты, а второй поражал поднявших щиты воинов в неприкрытые участки тела. Только после удачной перестрелки гунны вступали в рукопашную схватку с противником. Во время атаки конница гуннов могла действовать в рассыпном строю, атаковать «клином». Часто кочевники прибегали к ложному отступлению, заманивая врага в засаду.

Кони гуннов были неприхотливы и выносливы, они могли совершать многокилометровые переходы без признаков усталости. Гунны не использовали сёдел, управляя лошадьми при помощи колен. Воин армии Аттилы превосходно стрелял из лука (длина его составляла 120-160 см) на расстоянии более 250 метров. Гунн отлично бросал лассо или аркан, неплохо владел мечом (длина клинка варьировала от 60 до 90 см, а ширина от 4 до 8 см), кинжалом или копьём.

Мечи у войска Аттилы были самых различных форм и образцов: китайских, сарматских, аланских, персидских, римских. Гунны использовали доспехи из просоленной кожи и трофейные медные, ламеллярные и кольчужные доспехи, а также шлемы (преимущественно яйцевидной и грушевидной формы), сапоги и прочую амуницию тех времён. Щиты были не характерны для гуннов, поскольку затрудняли им управление конём в бою и прицельной стрельбе из лука.

Повадки гуннов на поле боя очень хорошо описал Лев Николаевич Гумилев: «Основным оружием легковооруженного гуннского всадника был лук. Этот всадник не может выдержать рукопашной схватки ни с пехотинцем, ни с тяжеловооруженным всадником, но превосходит их в мобильности. Тактика гуннов состояла в изматывании противника… Рукопашная схватка была им не нужна. Неустанно тревожа блокированного противника, они стремились добиться полного утомления врага, такого утомления, при котором оружие само выпадает из рук, и воин думает не о сопротивлении, а лишь о том, чтобы опустить голову и заснуть.

Будучи нестойкими в бою, гунны восполняли этот недостаток искусным маневрированием. Притворным отступлением они умели заманивать в засаду и окружали самонадеянного противника. Но если враг решительно переходил в наступление, хуннские всадники рассыпались, «подобно стае птиц», для того, чтобы снова собраться и снова вступить в бой. Отогнать их было легко, разбить – трудно, уничтожить – невозможно…».

Поскольку весомую долю гуннского войска составляли аланы, несколько слов нужно посвятить и им. Вновь обратимся к Л. Н. Гумилеву: «Соседи гуннов – аланы имели сарматскую тактику боя. Это были всадники в чешуйчатой или кольчужной броне, с длинными копьями на цепочках, прикрепленных к конской шее, так что в удар вкладывалась вся сила движения коня. По данному вождем сигналу отряд таких всадников бросался в атаку и легко сокрушал пехоту, вооруженную слабыми античными луками…

Сарматской тактике удара гунны противопоставили тактику совершенного изнурения противника. Они не принимали рукопашной схватки, но и не покидали поля боя, осыпая противника стрелами, или ловя его издали арканами. При этом они не прекращали войны ни на минуту, «разнося смерть на широкое пространство». Тяжеловооруженный всадник, естественно, уставал быстрее легковооруженного и, не имея возможности достать его копьем, попадал в петлю аркана».

Когда того требовала необходимость, как утверждал Аммиан Марцелин, «в бой они (гунны) бросаются построившись клином, и издают при этом грозный завывающий крик. Лёгкие и подвижные, они вдруг нарочно рассыпаются и, не выстраивая боевой линии, нападают то там, то тут, производя страшное убийство. Из-за их чрезвычайной быстроты, никогда не случается видеть, чтобы они штурмовали или грабили вражеский лагерь».

В 450 году Аттила обратил свой взор на Западную Римскую империю, находившуюся тогда в состоянии полнейшего военно-экономического упадка и политического кризиса. Царь гуннов нагло потребовал от правителя западной части Римской империи – Валентиана III руки его дочери, а заодно и всю Галлию в качестве приданого. Император ответил отказом.

Оскорблённый Аттила вторгся в январе 451 года в Галлию (территорию современной Западной Франции). Гунны быстро подчинили себе рейнские земли, взяв штурмом весной 451 года города Мец, Тонгерен и Реймс. Париж едва не был взят приступом. Однако, гунны повернули южнее и напали на владения вестготов, осадив их столицу Аврелиан (современный Орлеан). Вестготы обратились за помощью к Риму. «Вечный город» к тому времени уже лихорадочно создавал коалицию против «бича Божьего».

Усилиями Флавия Аэция – лучшего на тот момент римского полководца и дипломата, долгое время жившего у гуннов в качестве заложника, империи удалось объединить для борьбы с Аттилой весьма солидные силы. Римляне привлеки на свою сторону галлов, вестготов, франков, бургундов, алеманов, саксов, часть аланов, даков, кельтов, германцев, аморианцев, летов, рипариев и других варваров со всех границ империи.

Важным дипломатическим успехом Аэция стало заключение союза с аланами против гуннов. Аттила очень рассчитывал на помощь аланского короля Сангибана, но конкуренты опередили его. Летом 451 года, узнав, что римская армия приближается к Орлеану, Аттила снял осаду и занялся поисками места для решающей битвы.

Чтобы иметь возможность максимально эффективно использовать преимущество в коннице, составлявшей ядро войска, Аттила решил встретить врага на Каталаунских полях (сегодня равнина между городами Труа и Шалон-сюр-Марн; провинция Шампань). Аэций не отказался от навязанного ему противником места сражения.

Накануне битвы царь гуннов обратился к прорицателям. Те по внутренностям жертвенных животных сказали, что Аттиле и его войску грозит беда, а у врагов погибнет один из главных вождей. Несмотря на дурные пророчества, Аттила вывел свою армию на бой приблизительно в последней декаде июня 451 года. Некоторые авторы называют конкретную дату – 20 июня.

Античные историки, и, прежде всего, Иордан исчисляют армию Аттилы в 500 000 человек. Будь у него столько или хотя бы половина этой цифры, царь гуннов просто бы раздавил бы римлян и их союзников своей кавалерией, которая просто не уместилась бы целиком на поле битвы.

Каждый воин гуннской армии обязан был иметь 2-3 коня для безостановочного передвижения в течение нескольких дней. Именно эта особенность – преодолевать за кратчайшее время огромные расстояния стала своего рода «визитной карточкой» Аттилы. Выходит, что в таком случае гунны должны были иметь 1,5 млн. лошадей. Такое количество трудно представить и ещё труднее (точнее невозможно) собрать воедино и прокормить даже на просторах всей Западной Франции.

Историк В. Л. Карнацевич, предполагал, что римляне и гунны собрали равное число солдат – до 120 000. Недалёк от истины Б. В. Соколов, считая, что Аттила и Аэций привели на Каталаунские поля по несколько десятков тысяч воинов каждый. По подсчётам военных историков А. Богданова и К. Дервиза обе армии насчитывали по 30-50 тысяч человек.

Поле побоища, названного позже «битвой народов», представляло собой почти прямоугольную пространную равнину. Пространство пересекали многочисленные ручьи, овраги, небольшие холмы. Аттила, которого многие причисляют к числу великих полководцев, ещё до начала битвы допустил роковую оплошность. Он не потрудился занять господствовавшую над местностью высоту, выстроив свои войска так, что эта возвышенность оказалась между ним и римлянами.

Сам Аттила со всей массой гуннской конницы встал в центре; на левом фланге расположились остготы, их возглавлял главный вождь Валамир. На правом крыле разместились все прочие кочевые и варварские народы и племена, подчинявшиеся гуннам, во главе с королём гепидов – Ардариком. Стан гуннов представлял собой кольцо из тесно расставленных повозок и кибиток.

Флавий Аэций со своими легионами занял позиции на левом фланге, в центре выстроились аланы Сангибана, франки со своим королём Меровеем, галлы, бургунды, германцы и прочие римские союзники. На правом фланге встали вестготы и их король Теодорих. В тылу находился римский лагерь, устроенный по классическому образцу, а также стоянки и лагеря союзников Рима, укреплённые по собственным традициям и обычаям.

Согласно некоторым источникам, накануне битвы сразились передовые отряды враждующих сил – франки и гепиды. При этом и те, и другие якобы потеряли в совокупности до 15 000 человек. Аэций сразу понял, что возвышенность в центре поля боя – ключ к победе одной из сторон, что завладеет ею первой.

Пока царь гуннов выжидал, римский полководец направил к высоте конницу вестготов. Аттила туда же послал своих всадников. Великая битва античности началась. Было примерно три часа пополудни. Вестготы успели занять гору чуть раньше противника.

Гунны несколько раз пытались выбыть врага с важной стратегической позиции, но безуспешно. Аттила и Аэций раз за разом посылали к высоте, ставшей центром схватки, всё новые и новые подкрепления. Битва набирала обороты. Гуннам никак не удавалось захватить холм.

Это обстоятельство, по словам Иордана, подействовало угнетающе на кочевников. Аттил пришлось вдохновлять своих воинов пламенной речью, а после лично возглавить атаку. Главный свой удар Аттила направил против центра Аэция. Первыми не выдержали аланы и бургунды, за ними попятились и другие племена.

Ещё чуть-чуть и гунны бы окончательно смяли и опрокинули противника. Однако в самый критический момент битвы по правому крылу Аттилы сокрушительно ударили всадники-вестготы. Не успели гунны перестроиться для отражения вражеской атаки, как слева в их порядки врубились легионы римлян.

Завязалось массовое побоище десятков тысяч солдат разных племён, народов и государств. Как писал Иордан, что «никто никогда прежде не видал таких сражений, стольких тел павших и множества раненых, никто не слышал такого лязга оружия и стонов умирающих; кровь превращала ручейки Каталаунских полей в бурные кровавые реки, всякий утоливший жажду из них тут же умирал».

Гунны стали сдавать, их строй мешался и распался на отдельные кучи всадников. Для мобильной конницы было слишком тесно и непривычно действовать в подобных условиях. Кочевники явно готовились к отходу. Тут и ударили по ним вновь собравшиеся воедино аланы, франки и германцы.

Аттила и вся его орда стремительно покатилась назад. Почти одновременно с этим вестготы набросились на позиции Ардарика, смяв его крыло и оттеснив к лагерю. В этой схватке погиб король Теодорих. Тяжело раненый он упал с коня и был затоптан дерущимися. Смерть предводителя ещё больше озлобила вестготов.

Уцелевшие гунны и их союзники укрылись в лагере за кибитками и повозками. Уже смеркалось, и Аэций не рискнул устраивать штурм сразу, его утомлённым и израненным воинам требовался отдых. Римский полководец обложил стан врага, надеясь на скорейшее возникновение жажды и голода среди гуннов.

Мечи и копья сделали своё дело, теперь в дело вмешалась большая политика. Новый король вестоготов – Торисмунд, сын погибшего Теодориха, требовал непременно взять штурмом стан гуннов, чтобы отомстить за смерть отца и разорение своих владений. Однако Аэций боялся, что полное уничтожение армии Аттилы резко усилит военно-политические позиции вестготов и германцев в данном регионе.

Римский полководец «пожертвовал» Южной Галлией (современная Юго-Восточная Франция), отдав её вестготам за весомый вклад в победу над гуннами. Аэций и его император практически ничего не теряли. Отданные вестготам земли давно уже не подчинялись Риму.

«Дар» Аэция не только успокоил вестготов, но и поссорил их с галлами, что было на руку империи. Ни одна из сторон не решалась на активные действия. Торисмунд увёл своих воинов, получив от Рима земельное «вознаграждение». Силы противников вновь были приблизительно равны, но никто не хотел рисковать.

На третьи сутки Аэций и Аттила договорились, что их армии разойдутся в разные стороны без каких-либо взаимных претензий и условий после сбора оружия и погребения павших. Аттила отвёл остатки своих войск сначала за Рейн, потом в Паннонию.

Потери сторон Иордан определяет в 165 000 человек, то есть более 80 000 воинов с каждой. Эта информация также неправдоподобна, как и сведения историка о численности войск перед битвой. Сражение длилось примерно 6-7 часов. Выходит, что ежечасно гибло от 18 333 до 20 625 воинов с обеих сторон! Впрочем, русский историк Стасюлевич М. М., беря на веру данные испанского монаха-хрониста Идация, утверждает, что всего погибших на Каталунских полях было 300 000 человек!

Убить воина, защищённого доспехами, шлемом и щитом, в битве V века при помощи холодного оружия было не так уж легко и быстро. К примеру, в Бородинском сражении участвовало 135 000 французских и 120 000 русских солдат, у обеих сторон имелось в общей сложности более 1300 пушек. Битва шла почти 14 часов. Общие совокупные безвозвратные русские и французские потери в первые сутки составили примерно 72 000 человек.

На Каталаунских полях тоже сошлись до 240 000 человек. Но у армий Аэция и Аттилы не было ни пушек, ни мушкетов, ни ружей, ни картечи, и бились противники исключительно холодным оружием на протяжении нескольких несколько часов. Таким образом, ни при каких обстоятельствах даже самые отборные римские легионеры, гунны и готы не могли истребить ни 300 000, ни 180 000 человек, ни даже 60 000.

Потери и римлян, и гуннов можно оценить в 10-20 тысяч человек с каждой стороны. Учитывая высокую смертность раненых и покалеченных, которых было не менее 20-30 % от числа уцелевших в обеих армиях, можно предположить, что каждое войско лишилось в конечном итоге 20-30 тысяч человек. Что касается отдельных племён и народов, то здесь можно лишь только гадать, чей урон оказался выше или ниже. Думается, больше всех среди погибших было собственно гуннов, гепидов, франков и алан.

Поражение при Труа никак не сказалось на боеспособности армии гуннов и амбициях их вождя. Уже в 452 году Аттила вторгся в Северную Италию, дойдя до реки По, захватив и основательно разорив Милан, Аквилею, Падую, Брешию, Бергамо. Рим едва откупился от Аттилы большой суммой золота.

В 453 году Аттила погиб при загадочных обстоятельствах во время собственной свадьбы. Империя гуннов начала быстро распадаться. Скоро германские племена (герулы, гепиды, руги) в союзе с сарматами и скифами нанесли гуннам сокрушительное поражение в 454 году у реки Недао (современная река Недава в Сербии).

После этого разгрома некогда грозные кочевники откочевали в степи Причерноморья. Гегемония гуннов в Европе завершилась. В том же – 454 году году от рук наёмных убийц, подосланных неблагодарным императором Валентианом, погиб Флавий Аэций – «последний настоящий римлянин».

Совсем скоро пал и сам «Вечный город». 23 августа 476 года вождь герулов Одоакр низложил последнего римского императора Ромула Августула и провозгласил себя королём Италии. Захваченные знаки императорской власти Одоакр отослал в Константинополь.

Западная Римская империя прекратила своё существование под натиском варварских племён и народов. Падение Западной Римской империи традиционно отождествляется с завершением исторического периода, носящего название Древний мир. На смену Античности пришла новая историческая эпоха – Средневековье.

Все изображения, использованные в статье, взяты из открытых источников яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.

https://dzen.ru/a/YDhd2L_HDV9HE2si