Была ли Екатерина II шпионом Пруссии
Война, которую по справедливости называют одной из мировых войн 18 столетия, велась на просторах трёх частей света и трёх океанов. Она возникла из спора между Англией и Францией за их колонии. Обе державы искали себе союзников, которые также не упустили случая свести между собой старые счёты. Коалиции, при этом возникнувшие, были причудливыми и часто не отвечали традиционным внешнеполитическим ориентациям.
Миссия Уильямса
С целью возбудить вражду России против Пруссии ещё в мае 1755 года в Петербург был направлен новый английский посланник Ханбери Уильямс. В инструкции, данной ему лондонским двором, предписывалось:
«Русских нужно убедить, что они останутся азиатской ордой, если будут сидеть сложа руки и тем дадут прусскому королю возможность привести в исполнение его честолюбивые, опасные и уже давно задуманные планы увеличения своего королевства».
Иными словами, Уильямсу вменялось в обязанность побудить Россию к выступлению против Пруссии. Англия, как обычно, собиралась воевать на континенте чужими руками.
Уильямс нашёл влиятельного проводника своих взглядов при петербургском дворе – великую княгиню Екатерину (принцессу ангальт-цербстскую Софию), жену наследника русского престола Петра Фёдоровича (герцога голштинского).
Екатерину одно время подозревали в тайных симпатиях к Пруссии. Когда её мать Иоганна в 1743 году повезла Софию в Россию с целью венчания с цесаревичем Петром, то по пути заехала в Берлин к молодому тогда прусскому королю Фридриху II. Очень скоро по их прибытии в Россию императрица Елизавета обнаружила, что принцесса Иоганна занимается шпионажем в пользу прусского короля, и выслала её из России. На венчании своей дочери Иоганна уже не присутствовала. Софье-Екатерине было строжайше запрещено иметь какую-либо переписку со своей матерью.
И вот в лице Екатерины Уильямс довольно неожиданно для себя встретил недоброжелателя Пруссии. «Великая княгиня высказала на днях своё чистосердечное мнение о прусском короле, – доносил он в Лондон в октябре 1755 года. – Она не только убеждена, что Фридрих суть естественный и опасный враг России; она даже лично ненавидит его». Возможно, что эта её вражда к Пруссии возникла из нелюбви к мужу, который был страстный почитателем Фридриха II.
Лучший шпион – любовник
Но вдруг в ближайшие месяцы во внешней политике Англии произошёл внезапный кульбит. 3 января 1756 года в Вестминстерском дворце был подписан договор между английским королём и прусским посланником о союзе между Англией и Пруссией, направленном против Франции!
Миссия Уильямса в этой ситуации становилась весьма затруднительной. Теперь английскому послу следовало не возбуждать вражду русского двора к Пруссии, а, напротив, уговаривать воздерживаться от вступления в войну! Этого ему, однако, не удалось сделать. Но он нашёл другой способ извлечь пользу для Англии.
Когда вестминстерский договор был подписан, лондонский двор даже осведомился у Фридриха II, не следует ли отозвать из Петербурга посла Уильямса, чья задача не соответствовала целям англо-прусского союза. На что Фридрих заявил, что не видит в этом смысла; напротив, попросил оставить Уильямса в России.
Вместе с Уильямсом в Россию прибыл блестящий молодой польский аристократ Станислав Понятовский, аккредитованный при петербургском дворе как посланник короля Саксонии (традиционного врага Пруссии). Уильямс лично представил Понятовского великой княгине. У Екатерины, которая никогда не любила своего мужа (он отвечал ей в этой взаимностью), которая лишилась своего предыдущего любовника – Сергея Салтыкова – высланного за границу, довольно скоро вспыхнул роман с красивым шляхтичем.
Понятовский, как вскоре выяснилось, работал на Фридриха. Уже когда Уильямс в 1757 году был выслан из России, Екатерина всеми силами цеплялась за то, чтобы сохранить в России Понятовского, несмотря на то, что саксонский король (бывший одновременно ещё и королём польским) хотел его из Петербурга отозвать. Понятовскому пришлось в итоге уехать из России, но Екатерина на всю жизнь сохранила к нему тёплые чувства и позднее сделала его польским королём. Какие сведения о русской политике Понятовский вынес из алькова великой княгини и сообщил своему истинному хозяину – прусскому королю – документов на этот счёт не сохранилось.
Великая княгиня продавала информацию за деньги
У Екатерины было то игольное ушко, за которое английский посол её вскоре зацепил – расточительность. «Относительно денег, – писал дореволюционный историк Василий Бильбасов в своей «Истории Екатерины II», – Екатерина скоро обрусела и не знала им счёта… Как великая княгиня, она получала в год 30 000 рублей “карманных денег”, которых, конечно, оказывалось недостаточно, притом, что она проигрывала в карты по 17 000 рублей в год или устраивала празднества, на которых всему Ораниенбауму раздавались подарки… Пока Уильямс был в Петербурге, денежная нужда Екатерины удовлетворялась довольно легко».
С Екатериной поддерживал близкие дружественные отношения генерал Степан Апраксин. Благодаря содействию великой княгини он был назначен главнокомандующим русской армией, отправленной действовать против Пруссии. Екатерина не раз писала ему письма, носившие характер прямых директив, и была уверена, что он постарается поступить в соответствии с ними. Конечно, Екатерина полагала, что её советы направлены на то, чтобы скорее победить Фридриха.
Положение было очень интересное: Англия была союзницей Пруссии, с которой Россия воевала, но при этом между Россией и Англией не было состояния войны. А английский посол в Петербурге был близким другом и даже тайным спонсором жены наследника российского престола!
«Уильямс в своих депешах, – писал Бильбасов, – нередко упоминал, что такое-то секретное известие получено им раньше великой княгини, что такое-то распоряжение сообщено ему Екатериной раньше его обнародования». Правда, историк был уверен, что сведения, которые Екатерина передавала английскому послу (и тут же пересылаемые прусскому королю), не могли содержать ничего особо секретного в силу слабой осведомлённости великой княгини в военных вопросах. Тем более, он не видит ничего предосудительного в том, что этой информацией Екатерина делилась с английским послом.
«Навязываемая великой княгине роль политического интригана и даже шпиона, – утверждал Бильбасов, – является в данном случае просто немыслимою… Что могла открыть она Уильямсу, в чём помочь? До малого двора доходили лишь городские слухи, бывшие достоянием всех».
Надо учесть, что первый том книги Бильбасова, из которого взяты приведённые сведения, прошёл в своё время личную цензуру самого императора Александра III. Конечно, оценка историком знаменитой русской императрицы поневоле должна была быть щадящей. Однако остаётся фактом, что Екатерина сознательно передавала послу державы, находившейся в союзе с врагом России, сведения, которые его интересовали, и за которые она получила от него не менее 44 000 тогдашних рублей.