Какие слова русского языка когда-то были иностранными фамилиями

Русский язык отличается от других разнообразием способов образования новых слов. Одним из них является деонимизация. Этот процесс заключается в том, что имя собственное превращается в нарицательное. Такие слова еще называют эпонимами (от греческого «eponimus» — давший свое имя).

Бойкот

Всем известно, что бойкот – это одна из форм протеста, заключающаяся в прекращении всяческих контактов с каким-либо человеком. Применяется бойкот и как метод экономической или политической борьбы. Впервые бойкот был применен в Великобритании в начале XVIII века. Тогда представители общественного движения призвали англичан отказаться от потребления сахара. Дело в том, что в прошлые времена тростниковые плантации и сахарные заводы были символом рабства. Однако само слово «бойкот» появилось только в 1880 году. Как утверждает Л.И. Гольман, автор издания «История Ирландии», название происходит от фамилии управляющего ирландским поместьем лорда Эрна капитана Чарльза Бойкотта, к которому успешно был применен этот метод протеста. С управляющим не разговаривали даже соседи, а владельцы магазинов отказывались его обслуживать.

Хулиган

Слово «хулиган» тоже имеет самое непосредственное отношение к Ирландии. Впрочем, ирландская семья с такой фамилией проживала не на своей родине, а в Лондоне, в районе Саутуарк. По крайней мере, именно такие сведения приводит в своей книге «Говорящие фамилии. Имена и фамилии, ставшие нарицательными и перешедшие в названия» Илья Кулибин. Хулиганы нередко упоминались в колонках криминальных хроник различных британских газет конца XIX века. Выходцы из Ирландии дебоширили, занимались погромами, участвовали в драках. Предводителем семейства считался Патрик Хулиган. На самом деле Патрик работал вышибалой в одном из баров Лондона, но в свободное время промышлял грабежами: вместе с приятелями и родственниками он избивал прохожих и отбирал у них все ценное.

Ватман

А вот «ватман» действительно родом из Англии, как и сам Джеймс Ватман, фамилия которого и стала названием бумаги. Если верить Марку Блау, автору издания «Судьба эпонимов. 300 историй происхождения названий», собственное бумажное производство Ватман открыл еще в 1733 году. Тогда же он поставил перед собой цель – создать самую лучшую в мире бумагу для рисования, письма и печати. И Джеймсу это удалось: к 1753 году производившаяся на фабрике Ватмана бумага заслужила популярность не только в Европе, но и в Америке. Примечательно, что сам фабрикант окрестил свое детище «wove paper» — тканая бумага. Однако это название так и не прижилось. По крайней мере, в России слово «ватман» знакомо всем, а вот словосочетание «тканевая бумага» будет понятно не каждому.

Лодырь

Слово «лодырь» тоже наверняка не вызовет затруднений даже у современного носителя русского языка: лодырь – это лентяй, бездельник. Однако изначально и «лодырь» был фамилией. Как пишет в своей книге «Московские слова, словечки и крылатые выражения» Владимир Муравьев, в XIX веке в Москве проживал врач немецкого происхождения Христиан Иванович Лодер. В 1828 году он открыл на Остроженке «Заведение искусственных минеральных вод». Лечение на водах тогда было в моде: русская знать отправлялась для этого в Германию или Италию. Теперь же ехать в Европу стало не надо. Однако для того, чтобы оказаться на Остроженке, дамы и кавалеры пользовались услугами извозчиков. Последние в ожидании своих клиентов просиживали на козлах часами. Простой люд, не понимая, что происходит, порой интересовался у кучеров, чем заняты господа. Те, не в силах правильно произнести фамилию известного врача, отвечали: «Лодыря гоняют!».

Мазохизм

А термин «мазохизм» появился благодаря образованному человеку. Его, как утверждает автор книги «Знаменитые писатели Запада» Юрий Безелянский, ввел австрийский психиатр Рихард фон Краффт-Эбинг под впечатлением от творчества своего земляка Леопольда фон Захер-Мазоха. Поначалу Леопольд увлекался написанием коротких новелл, но впоследствии взялся за романы. Одним из первых романов литератора «Венера в мехах» увидел свет в 1870 году и произвел эффект разорвавшейся бомбы. Тогда Маркиз де Сад находился под запретом, но Мазох не побоялся отразить в своем произведении особый тип отношений между мужчиной и женщиной. Примечательно, что Рихард фон Краффт-Эбинг предполагал, что Леопольд фон Захер-Мазох, с таким натурализмом описавший мазохистские наклонности своего героя, и сам страдал аналогичной девиацией.