«Не хочешь ли убить Бакланова?»: кому чеченцы задавали этот вопрос
Имя Якова Бакланова в годы Кавказской войны стало «притчей во языцех». Беспримерное личное мужество и воинское искусство донского казака восхищало даже его заклятых врагов – горцев имама Шамиля.
«Заколдованный» казак
Военная карьера Якова Бакланова началась в 1824 году, когда ему исполнилось 15 лет. Бакланов продолжил славную семейную традицию – его отец в то время командовал казачьей сотней в 1-м Донском казачьем полку. Впервые молодой казак отличился в 1828-1829 годах на войне с турками, по итогам которой заслужил чин хорунжего.
Природа щедро одарила Якова Бакланова. Обладая двухметровым ростом и богатырским телосложением, он одним видом приводил противника в оторопь. Бакланов неизменно бросался в гущу боя, размахивая тяжёлой шашкой, которую османы прозвали «батман-клыч», что означает «пудовый меч». Казаки рассказывали, что он мог разрубить человека пополам.
Однако Бакланова отличала не только физическая сила. Враги считали его «заговорённым», хотя на самом деле неуязвимым он не был. Бакланов неоднократно получал раны и контузии, но всякий раз возвращался в строй. Главный секрет его побед заключался в уникальной личной философии. Приверженность Бакланова к ратному делу имела корни в глубоком религиозном чувстве. Вот как он сам описывал свое воинское кредо: «Вера в Бога, скрытность движения, быстрота, затем смелый удар по первому влечению сердца».
Легендарная «дуэль»
В 1834 году Яков Бакланов впервые был откомандирован на Кавказ, где затем воевал в течение многих лет. Горцы, замечавшие, что Бакланов, даже раненый, продолжает сражаться, прозвали его «Даджалем» (исламский вариант Антихриста). На Кавказе рассказывали, что «Боклу» настолько меток, что способен выстрелом убить муху в полёте.
В 1852 году Бакланов командовал 17-м Донским казачьим полком. Однажды до него дошли сведения, что в одном из аулов объявился меткий стрелок из Дагестана по имени Джанем, который пообещал Шамилю, что убьет Бакланова. Джанем хвастался, что для «Боклу-Шайтана» у него заготовлены особые серебряные пули.
Узнав, что горец будет ждать его в засаде, Бакланов некоторое время раздумывал, стоит ли ехать обычным путём на высокий курган, откуда он регулярно обозревал местность за рекой Мичук. Там находилась оставленная русскими батарея (укрепление), а дальше уже начинались районы, контролируемые горцами. Наутро Бакланов выехал на курган – как он сам, признавался, из «хвастолюбия». За происходящим внимательно наблюдали как его солдаты, так и враги на противоположной стороне. Внезапно из-за укрытия раздался выстрел. Но случилось чудо. Хотя Бакланов в тот момент был беззащитной мишенью, Джанем промахнулся. Опустившись в батарею, дагестанец перезарядил винтовку и выстрелил вторично. На сей раз, похоже, у горского «снайпера» сдали нервы – пуля всего лишь пробила пальто Бакланова, не причинив ему вреда.
«В эту минуту я вынул из стремени левую ногу и положил на гриву лошади; облокотившись левой рукой на ногу, приложился к штуцеру, сделал выстрел, и мой соперник навзничь полетел в батарею: пуля попала в лоб, прошла навылет, – вспоминал Яков Бакланов в записках «Моя боевая жизнь». – Войска, стоявшие безмолвно, грянули «Ура!», а чеченцы за рекой выскочили из-за завалов, ломаным русским языком, смешанным со своим, начали хлопать в ладоши: «Якшы (хорошо) Боклу! Молодец Боклу!»
С тех пор чеченцы ещё долгие десятилетия повторяли поговорку «Не хочешь ли убить Бакланова?» Этот вопрос они задавали хвастунам, гордившимся своей меткой стрельбой.
Последние годы
Ещё много лет Яков Бакланов верой и правдой служил государю. Он отличался не только суровостью, но и неизменной справедливостью. Особенно ярко это проявилось во время подавления польского восстания 1863 года. Бакланов отказался выполнять жестокие приказы виленского генерал-губернатора Михаила Муравьёва (бывшего декабриста), который распорядился лишать имущества детей повстанцев. Вместо этого Бакланов учредил опеку над малолетними детьми сосланных поляков, за что удостоился похвал не только от местного населения, но и от самого Муравьёва.
Выйдя в отставку в чине генерал-лейтенанта, Бакланов поселился в Петербурге, где жил до самой смерти, последовавшей в 1873 году. Всегда щедрый к друзьям и сослуживцам, герой Кавказской войны не скопил состояния, и его похороны прошли за счёт средств Войска Донского.