Рецензия на фильм Анны Меликян "Фея" с Константином Хабенским

На стриминговом сервисе "КиноПоиск HD" вышла "Фея" Анны Меликян, продолжающая серию городских сказок постановщицы ("Русалка", "Звезда"). Главный герой — успешный геймдизайнер Евгений Войгин, чью жизнь переворачивает знакомство с активисткой Таней. В ленте снялись Константин Хабенский и Екатерина Агеева. Кинокритик "Газеты.Ru" Павел Воронков — о том, почему это кино заслуживает клишированную пометку "не для всех".

Евгений Войгин (Константин Хабенский) — глава студии "Интергейм", которая известна игровой франшизой "Коловрат" (это "Ведьмак" российского разлива). Довольно неприятный мужчина средних лет, хам и сексист, убежденный в собственной гениальности. В городе случается череда убийств на национальной почве, преступники ясно дают понять, что вдохновлялись игрой Войгина, но сам он видит в этом сугубо рекламные перспективы. Случайная встреча (навигационные оказии в "Фее" играют важную роль) с активисткой Таней (Екатерина Агеева) существенным образом меняет его жизнь — и представления о ней.

Картина продолжает серию городских сказок Анны Меликян, начатую в 2007 году "Русалкой" и продолженную "Звездой". Как и в предыдущих случаях, есть некая инфантильная девица с привычкой сваливаться на голову другим людям и переворачивать их существование с ног на голову. Разница в том, что здесь фокус смещается на героя, а не героиню (шесть лет назад Меликян говорила "Газете.Ru", что "очень хочет снять мужскую историю"). Не вполне ясно, имеется ли прямая связь, но третья сказка получилась самой мрачной из всех.

Тут напрочь отсутствует характерный для постановщицы юмор, который уступил место нуарному триллеру. Философские размышления, впрочем, никуда не делись. Даже наоборот: былая житейскость сменилась насупленным пафосом, изящный магический реализм "Русалки" мутировал в многозначительную эзотерику. Если в ранних работах Меликян незатейливостью походила на коллегу Оксану Бычкову ("Питер FM") и советские комедии, то теперь явно пытается обнаружить в себе наследницу Андрея Тарковского. Хотя желто-зеленая гамма, которая чередуется с хирургической белизной, напоминает скорее о Дэвиде Финчере и его вдохновителе Стэнли Кубрике. Сама Меликян настаивает: Тарковский (ну, может быть, еще фон Триер).

В предыдущем десятилетии постановщица произвела небольшой фурор в России и на Западе ("Русалка" стала хитом фестиваля "Сандэнс" и пыталась пробиться в шорт-лист "Оскара"). Сложно сказать, смогло бы это повториться сейчас. Если попробовать применить к сказочной трилогии фем-оптику, результат, к сожалению, выйдет довольно плачевным. Героини Меликян почти полностью теряются в мужчинах и пытаются найти в них себя. "Это глупость какая-то — феминизм. Феминизм хорош до того момента, когда на горизонте оказывается мужчина", — пару лет назад сказала кинематографистка в интервью SNC. Ровно в этой парадигме существует Таня, которая напрочь забывает про свой активизм, как только в ее жизни появляется Евгений.

Последний придерживается невысокого мнения о женщинах. Они должны появляться только тогда, когда нужно мужчине, улыбаться и молчать, сообщает Войгин в начале. К финалу его мнение на этот счет кардинально не меняется, — собственно, эти материи в принципе его не слишком беспокоят. Зато беспокоит вероятность того, что он — реинкарнация Андрея Рублева. Причины того, почему переродившаяся душа великого иконописца принялась делать в России игры для VR (удачи с этим), не вполне ясны. Но это можно оставить на совести авторов, потому что наблюдать за тем, как Хабенский осваивает совершенно абсурдные для нашей действительности профессии (сверхуспешный писатель в "Селфи" и теперь геймдизайнер не хуже Хидео Кодзимы), становится крайне интересно. Отсутствие сцены с ловлей покемонов в храме, впрочем, кажется досадным упущением.

Изначально картина должна была выйти одновременно в кино и онлайн ("КиноПоиск" поступал так со "Сторожем" Юрия Быкова). Но, как и недавний "Спутник" (который удачнее вписывается в феминистскую парадигму), была обречена на цифровой релиз. Это несколько облегчает зрительскую участь, поскольку дает возможность посмотреть 2,5-часовой фильм в формате мини-сериала из, скажем, трех эпизодов (прерываться, скорее всего, захочется). Но если что, можно ограничиться короткометражкой Меликян "Я иду к тебе", где Хабенский девять минут выразительно идет под монолог, в целом раскрывающий тот же самый набор тем. (Она как раз делалась в рамках съемок "Феи".)

Вообще в фильме встречаются действительно любопытные образы и рифмы, поэтому при желании от него можно получить как минимум эстетическое удовольствие. Работа оператора Андрея Майки и художницы-постановщицы Екатерины Джагаровой — бесподобна. Камера периодически фиксируется за спиной у Хабенского, погружая его в экшен-адвенчуру с видом от третьего лица. Сеанс регрессивного гипноза неожиданно срастается с надеванием шлема виртуальной реальности. А обхождение с центральным символом (крестом, разумеется) местами напоминает выходки Паоло Соррентино в сериале "Новый папа".

Словом, Меликян снимает невероятно талантливое кино, но с его смыслами почти все время хочется спорить. Попытка залезть на территорию Тарковского и Андрея Звягинцева привела к тому, что у мысленного волка Валерии Гай Германики появилась соседка-фея (посмотрим, что ответит Джоан Роулинг). Для адекватного восприятия "Феи", очевидно, необходим довольно серьезный уровень одухотворенности. Что ж, помолимся за то, чтобы такие люди отыскались в сети.