Запрет пропаганды ЛГБТ: кто идет в лес, а кто на зону

Закон «о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений или предпочтений, педофилии и смены пола» начал действовать в полную силу. «Новые Известия» подводят первые итоги нововведений, и вместе с экспертами пытаются разобраться, как закон работает и как его трактуют «наверху» и «внизу». Виктория Павлова Чиновники и бизнес не стали дожидаться появления правоприменительной практики и решения судов, которые решат, что и в какой ситуации является пропагандой, а что – нет. Ожидание себе дороже. Все посчитали, что куда выгоднее просто согласиться с правилами игры. Общество тоже не дремлет, и стоит на страже духовных скреп: сегодня в московскую полицию бдительные граждане заявили с обвинением в пропаганде ЛГБТ на книжный магазин «Республика» - якобы на сайте магазина есть материалы, пропагандирующие ЛГБТ. Такая разная пропаганда и такие разные традиции Пропаганда ЛГБТ, по мнению законодателей, действует деструктивно на общество и становится угрозой для демографической ситуации в стране. Противостоять гей-пропаганде в России, если верить чиновникам, должны «традиционные российские духовно-нравственные ценности». А чтобы никто не сомневался в том, что у нас есть эти ценности, их прописали в указе президента №809 (подписан 9 ноября 2022 года). Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений в этом указе идёт наравне с деятельностью экстремистских и террористических организаций. Но оказалась, что пропаганда у каждого вообще своя. Получается, если опираться на разъяснения наших законодателей, у нас по закону теперь можно под статью подвести почти любую демонстрацию и упоминание ЛГБТ-людей, ведь в песнях «Тату» нет ни слова о том, как хорошо иметь нетрадиционную ориентацию… Есть постановление Конституционного суда, который решил, что только семейные отношения, приводящие к продолжению рода, «в их традиционном, воспринятом от предков понимании» являются ценностью. Любые другие отношения – нетрадиционные, а значит они сродни терроризму. Если следовать букве закона, то и сожительство гетеросексульной пары, столкнувшейся с бесплодием, — это тоже нетрадиционные отношения (естественное продолжение рода невозможно), которые вопреки запрету на дискриминацию не могут быть социально равноценны «традиционным». У экспертов, особенно тех, кто занимается непосредственно ЛГБТ-повесткой, много вопросов к традициям, воспринятым от предков. Один из них, например, утверждает, что никаких традиций, идущих из глубин веков, быть не может: - Традиция — это некие нормы и ценности, которые передаются из поколения в поколения. Антропологи и историки знают давно, что нет никаких древних традиций, а максимальный возраст любой традиции — это примерно 3 поколения. Дальше вглубь веков нормы и ценности не передаются, потому что условия жизни людей и их поведения меняется. Поэтому не все, что было когда-то, можно назвать традицией и традиционной ценностью. Если мы говорим о России (до революции), то это было сословное общество и у каждого сословия были свои традиции и свои кодексы поведения - у дворян, мещан и т.д. Поэтому понятие «российские духовно-нравственные ценности» — это абсолютный фейк. Традиционные ценности, которых нет С трактовкой традиционных ценностей (заметим - в светском государстве, коим пока является Россия) тоже есть большие проблемы. Вот как видят эти ценности российские чиновники: Эксперты пытаются внести ясность. Кандидат социологических наук, экс-руководитель Лаборатории исследования сексуальности, старший преподаватель школы социологии Университетского колледжа Дублина Александр Кондаков указывает на путаницу в головах власть имущих. - Зачастую депутаты относят к традиционным отношениям семейные отношения. Но такие отношения распространены во всех обществах мира. Причем во многих из них они гораздо более интегрированы в социальную ткань, чем в России. В РФ и разводов много, и семьи формируются не так интенсивно, как во многих странах условного запада - от Ирландии и Швеции до Италии и Греции. Да и детей в этих странах сегодня в семьях больше, чем в российских. Где-то это результат несколько устаревших семейных практик - можно назвать их "традициями" - как в Ирландии, где норма все еще иметь много детей, порой больше трех, как это было в 1950-е годы в СССР. А где-то, как в Швеции, это результат новых семейных норм, когда уже эмансипированные государственным феминизмом женщины чувствуют свою защищенность на работе, защищенность в смысле гарантированного самостоятельного дохода, видят, что детская инфраструктура хорошо работает, и решают заводить детей больше, чем предыдущее поколение. Россия в этом смысле является плохим примером следования каким-либо традициям, если их понимать как семейные нормы и практики. Получается, что к крепким семьям и повышению рождаемости ведёт не демонстрация нетрадиционных отношений, а материальное благополучие? Статистика рождаемости это подтверждает: в СССР рождаемость снижалась с середины ХХ века и во времена позднего дефицита опустилась до скромных 13,4 младенцев на 1000 жителей, после развала СССР рухнула до 9,3 младенцев на 1000, столкнулась с ещё одной волной спада после кризиса 1998 года, и сейчас идёт сокращение, начавшееся в 2014 году. При этом в 1993 году прошла декриминализация статьи за «мужеложество», а с 2014 года действует закон о запрете детской ЛГБТ-пропаганды. Что-то не сходится. Но раз уж правительство так любит апеллировать к традициям предков, то в следующем материале «НИ» разберемся, чьи традиции сейчас защищает правительство. Спойлер: вовсе не русские.