Итак, 200 лет назад…Пандемия и сегодня явление из ряда вон выходящее, а несколько столетий назад «моровые поветрия» воспринимались чуть ли не как конец света. Город, в котором появлялись признаки «мора», тут же окружали заставами и засеками – заграждениями из поваленных деревьев. Издавались особые указы: «В которых дворах учинилось моровое поветрие, из тех бы дворов оставшихся людей не выпускать, и велети те дворы завалить и приставить к тем дворам сторожи крепкие, чтоб из тех дворов никто не выходил». Но строгие карантинные меры не всегда давали результат.К XIX веку медицина в борьбе с эпидемиями вышла, конечно, на другой уровень. Например, в Москве в 1830 году благодаря генерал-губернатору Дмитрию Голицыну борьба с эпидемией приняла не бездушно-казённый, а общественный характер. Горожане собрали деньги, в течение нескольких дней открыли 20 больниц, на пожертвования обеспечили больных всем необходимым.Иван Баташев самолично и на свои средства боролся с эпидемией примерно таким же способом, но двадцатью двумя годами раньше.Вот данные из «Записок к истории выксунских заводов» А.Ф. Зыкина. В 1808 году в Нижегородской и Владимирской губерниях была назначена комиссия по борьбе с желчной горячкой.18 января 1808 года Приказом №143 владимирский губернатор принял меры против «прилипчивой желчной горячки», появившейся в Астраханской и Саратовской губерниях. «На главных дорогах поставить карантины, всех едущих без документов, независимо от ранга и чина, помещать на шестинедельный карантин по всей строгости правил. За нарушения приказа виновный будет отстранён от должности и передан в суд». 7 марта 1808 года Иван Баташев приказал в деревне Антоповой, в отдалённости от неё, построить два дома с ограждением для карантинных людей. На постройку было затрачено 400 рублей. В них содержалось 22 человека и 9 лошадей. На содержание больных выделено 98 руб. 60 коп.По окончании эпидемии Ивану Родионовичу Баташеву вручили благодарность за принятие мер и содержание больных.
