Дмитрий Быков (комментарий) // «Деловой Петербург», 25 апреля 2021 года
Январские методы: почему Смольный не изменил подход к протесту
Страна пережила ещё одну насыщенную неделю: президент обратился к парламенту, россияне получили длинные майские выходные и возможность отправиться на египетские курорты, Центробанк резко повысил ключевую ставку, а Петербургу отошли ещё три матча Евро-2020.
Самым резонансным событием, однако, стали новые протестные митинги. По всей России во время акций 21 апреля были задержаны 1800 человек, при этом глобально силовики заметно смягчили подход к рядовым протестующим — единственным городом, где удалось в полной мере воссоздать атмосферу конца января, стал Петербург.
О том, почему власти Северной столицы решили не менять тактику и ждать ли новых награждений бойцов ОМОНа на Дворцовой, — в материале «ДП».
<...>
Известный активной гражданской позицией писатель Дмитрий Быков в беседе с «ДП» обратил внимание на то, что митинг — это непредвзятая социология.
«Митинги реально показывают градус общественного возмущения. Также это и аутотерапия: мы это делаем не для них и даже не для Навального, которого, конечно, надо спасать, — а для себя, чтобы не было чувства хронического бессилия», — высказался Быков.
Как и собеседники «ДП», пожелавшие сохранить анонимность, он предположил, что никакого глубокого замысла за решением властей внезапно смягчить отпор протестующим (а в случае Петербурга — почему-то сохранить) не скрыто.
«Иногда ждёшь избиения — и получаешь избиение, а иногда вдруг приятный сюрприз, и в Москве все вежливы и взаимно приветливы, а в Петербурге побоище. Всегда немного отыгрывать, не доводить до крайности, позволять Каштанке проглотить мясо — и вытаскивать его назад. Это такой способ бесконечно пролонгировать власть, периодически кидая послабления, как кости. Что-то главное запрещается, а второстепенное разрешается. Главное дорожает, а никому не нужное дешевеет. Сильных сильно прессуют, а слабых слабо почёсывают. «Удерживать подданных в состоянии постоянного изумления» — единственный рецепт, объясняющий все и сформулированный Щедриным»,— философски подытожил писатель.
Страна пережила ещё одну насыщенную неделю: президент обратился к парламенту, россияне получили длинные майские выходные и возможность отправиться на египетские курорты, Центробанк резко повысил ключевую ставку, а Петербургу отошли ещё три матча Евро-2020.
Самым резонансным событием, однако, стали новые протестные митинги. По всей России во время акций 21 апреля были задержаны 1800 человек, при этом глобально силовики заметно смягчили подход к рядовым протестующим — единственным городом, где удалось в полной мере воссоздать атмосферу конца января, стал Петербург.
О том, почему власти Северной столицы решили не менять тактику и ждать ли новых награждений бойцов ОМОНа на Дворцовой, — в материале «ДП».
<...>
Известный активной гражданской позицией писатель Дмитрий Быков в беседе с «ДП» обратил внимание на то, что митинг — это непредвзятая социология.
«Митинги реально показывают градус общественного возмущения. Также это и аутотерапия: мы это делаем не для них и даже не для Навального, которого, конечно, надо спасать, — а для себя, чтобы не было чувства хронического бессилия», — высказался Быков.
Как и собеседники «ДП», пожелавшие сохранить анонимность, он предположил, что никакого глубокого замысла за решением властей внезапно смягчить отпор протестующим (а в случае Петербурга — почему-то сохранить) не скрыто.
«Иногда ждёшь избиения — и получаешь избиение, а иногда вдруг приятный сюрприз, и в Москве все вежливы и взаимно приветливы, а в Петербурге побоище. Всегда немного отыгрывать, не доводить до крайности, позволять Каштанке проглотить мясо — и вытаскивать его назад. Это такой способ бесконечно пролонгировать власть, периодически кидая послабления, как кости. Что-то главное запрещается, а второстепенное разрешается. Главное дорожает, а никому не нужное дешевеет. Сильных сильно прессуют, а слабых слабо почёсывают. «Удерживать подданных в состоянии постоянного изумления» — единственный рецепт, объясняющий все и сформулированный Щедриным»,— философски подытожил писатель.