125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам
80 лет назад 8 сентября началась блокада Ленинграда. Страшные 872 дня осажденный город не только физически выживал из последних сил, но и старался выжить морально. Ослабленные от голода и холода жители ежедневно умирали тысячами, но город выстоял
О том, что мы еще не знаем о тех блокадных днях, беседуем с доктором исторических наук, заместителем директора СПбИИ РАН Юлией Кантор, специализирующейся на изучении Великой Отечественной войны.
«Только потом понял, что ел мамину кровь»
– Недавно смотрела документальный фильм о блокадном Ленинграде, и меня поразил тот факт, что голодающие жители сдавали кровь для лечения раненых солдат, оборонявших город… Это было добровольно?
– По-разному. Но добровольцев было действительно много – за это давали усиленный паек и даже сливочное масло, о котором в Ленинграде забыли с осени 1941-го.
Я читала воспоминания человека, который мальчиком пережил блокаду. Ему было лет 9-10 в то время. Он пишет, что уже не мог вставать с кровати от голода, а его мама тоже уже еле ходила. И вот однажды она куда-то ушла, вернулась сине-серого цвета, очень долго сидела у буржуйки… А потом протянула ему на пергаментном листке бумаги два кубика масла. Он спросил: «Откуда?» «Я сдала кровь», – ответила мать. Он съел масло и чуть позже даже начал вставать, эти кубики спасли ему жизнь… И вот, ставший взрослым, он пишет: «Только потом я понял, что ел мамину кровь»…
– Почему в городе осталось так много мирных жителей? Ведь о том, что немцы движутся к Ленинграду, было известно за несколько месяцев до блокады? Почему не организовали массовой эвакуации?
– Во-первых, сказался эффект внезапности нападения – ведь до последнего момента советское руководстве считало, что оно замирило Германию и войны-все же не будет. Между тем после нападения фашистские войска стремительно продвигались вглубь страны – летом были взяты Минск и Киев, к сентябрю немцы были уже под Москвой и под Ленинградом. Ольга Берггольц записала в дневнике (впервые опубликованном в 2010 году): «Жалкие хлопоты власти и партии, за которые мучительно стыдно... Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена. Ведь немцы все идут и идут... Артиллерия садит непрерывно... Не знаю, чего во мне больше - ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, - к нашему правительству... Это называлось: "Мы готовы к войне"». То есть к тому моменту они захватили всю Белорусскую ССР, Прибалтику, Новгородскую и Псковскую области. Последние тогда входили тогда в состав Ленинградской области. Это важно для объяснения ситуации, потому что из этих мест в Ленинград потянулись беженцы. Примерно 300 тысяч человек. Это создало дополнительную продовольственную и транспортную напряженность.
«Разгрузка» города
– Промышленность, в том числе оборонная, осталась в городе. Тоже не все успели эвакуировать?
– Эвакуация поначалу называлась эвфемизмом - «разгрузка». Людей и предприятия начали вывозить еще до блокады. Оставшиеся предприятия работали в осажденном городе, с огромными трудностями. Ведь, чтобы сделать бомбу, отремонтировать пушку, произвести танк и т.п, нужно бы иметь под рукой металл. А как его доставить в осажденный город?
И у историков до сих пор нет четкого ответа, как же решалась тяжелейшая дилемма властей – что в первую очередь посылать в город при сверхограниченном количестве ввоза: хлеб или металл?
– Но если говорить о людях, почему так мало удалось вывезти жителей?
– Нельзя сказать, что мало. По данным ленинградского НКВД на первый день Великой Отечественной, в Ленинграде проживало 2 млн 812 тыс. 634 чел., из них – 591 тыс. 603 ребенка. С 22 июня по 4-е сентября из города выбыло в эвакуацию 363 тыс. 318 чел., включая 3 тыс. 889 детей. Это огромная цифра,с учетом сложности момента.
В первый день блокады, 8 сентября, в Ленинграде находилось 2 млн. 457тыс .605 чел. Эти данные есть только в одном источнике – архиве петербургского УФСБ, хранящем, в том числе, и материалы военного времени. Они лишь недавно рассекречены. И это единственные достоверные данные, касающиеся количества населения города. До этого никто из историков не знал точно, сколько было жителей в городе на начало войны, и сколько – на начало блокады.
Кстати, возвращаясь к слову «разгрузка». Город надлежало «разгрузить», в первую очередь, от тех, кто не работает. Ведь что такое иждивенец? Ваше предприятие закрылось, вы остались в городе и с ноября 1941-го получаете карточку в «125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам». Но у вас нет денег, чтобы ее отоварить. К сожалению, стереотип – если что-то положено по хлебной карточке, то это было бесплатно, ложный.
Игрушки, вмерзшие в лед
– Эвакуация ведь продолжалась и после блокады – по Дороге жизни. Многим ли удалось добраться до большой земли?
– Мы с коллегами из России и других бывших союзных республик в 2019-м готовили к 75-летию снятия блокады огромный научный труд «Побратимы. Регионам, принявшим эвакуированных ленинградцев, посвящается», где первые рассказали о том, какой была эвакуационная повседневность. Ведь ни из одного региона страны не было вывезено такое количество людей. И география ленинградской эвакуации не нет аналогов: от Красноярска до Архангельска, от Казахстана до Самары. По различным данным, из блокированного города по Дороге жизни, начавшей работать в ноябре 1941г., было вывезено до 1,5 млн человек.
– И как же?
–Зимой 1941-1942-го людей вывозили из города в страшном дистрофическом состоянии. Единственный вокзал, который работал, был Финляндский. От него и шли поезда к Ладожскому озеру.
Итак, зима 1941-го. Мороз минус 300, а то и больше. 125 блокадных грамм хлеба, саночки, на которых – неходящие члены семьи или вещи… Зимой можно своих обессилевших родственников довезти до вокзала на саночках. А весной, летом, осенью?
А на Финляндском поезд либо есть, либо нет – потому что или идет эшелон к фронту, или, наоборот, с мукой или рудой, которые прибыли по Ладоге в Ленинград. Либо просто бомбежка и пути разворочены… Люди сутками ждут, лежа на промерзшем полу, уже без пайка, в лучшем случае удается добыть кипятку… А поезд эти 30-40 километров до Ладоги может идти сутки, а то и больше… А потом, на морозе надо ждать машин, которые повезут через Ладогу. В промерзших вокзальных станциях, иногда даже без возможности получить кипяток… И сколько людей погибло по пути к Ладоге и под бомбежками, вообще неизвестно.
– И все-таки это была ниточка жизни…
– Безусловно. В рукописном фонде Российской национальной библиотеки я нашла потрясающие документы о людях, которые стали первыми шоферами и инженерами Дороги Жизни, о том, как они прокладывали путь по льду, ночами. без фар (немцы постоянно и прицельно бомбили) – от островка суши до островка. Только там были палатки медпомощи, где можно было отогреться.
К вопросу о немецкой пропаганде и теперешних стереотипах в Германии: мол, фашисты не знали, что по Дороге Жизни эвакуируют мирных жителей. Это полная чепуха! Есть абсолютно доказанные данные, в том числе и немецкого происхождения, что это не так. К тому же летом людей перевозили на открытых баржах (на них больше народу помещалось), а зимой – на полуторках, и было прекрасно видно, кого перевозят. Особенно много перевозили детей и учеников ремесленных училищ первым и вторым военным летом.
Одно из самых сильных мест в новой экспозиции Музея обороны и блокады Ленинграда – вы идете по неровному льду, в который вмерзли игрушки… Инсталляция сделана с реальных фотографий.
На таких полуторках-трудягах ленинградцев вывозили из осажденного города, а назад они возвращались гружеными продуктами и другими товарами. Этот памятник полуторке-спасительнице стоит на Румболовской горе в черте г. Всеволожска Ленинградской области. Это 10-й км. Дороги Жизни
Постблокадный синдром
– Ленинградцы были истощены, многие уже страдали дистрофией. Добравшись до большой земли, многим ли удалось выжить?
– Большинству. В упомянутой книге мы с коллегами изучили материалы всех регионов и союзных республик, где принимали ленинградцев. Но точных цифр, боюсь, никто не назовет. Ведь люди умирали от отдаленных последствий блокады.
Врачи были в шоке оттого, в каком состоянии приезжали люди – они не умели это лечить. По сводкам же шло – в эшелоне едут ослабленные люди, и все.
И вот выносят из вагонов этих ослабленных – не поймешь, мужчина, женщина, ребенок (дистрофичные дети были похожи на старичков) – не улыбающиеся, не говорящие. Знаете, писатель Виктор Астафьев пошел из ремесленного училища на фронт добровольцем, когда увидел в Красноярске, как из вагонов выносили на носилках маленьких ленинградцев…
Блокада «догоняла» ленинградцев и много месяцев спустя – последствия перенесенного оказывались необратимыми. Один из ярких примеров – Таня Савичева, ее блокадный дневник, думаю, знают все. Она выжила, была вывезена в Горький (ныне Нижний Новгород) и там умерла через полтора года. От отдаленных последствий блокады – туберкулеза кишечника, вызванного дистрофией. Таких примеров множество: неслучайно, практически в каждом регионе, где были эвакуированные ленинградцы, есть их могилы, иногда - братские.
– Дистрофию тогда уже могли лечить. Ведь именно врачи из Ленинграда спасли оставшихся в живых узников Освенцима – их туда специально пригласили после освобождения концлагеря.
– Да, в Ленинграде лечить могли. У врачей был уникальный страшный опыт, в том числе по особенностям питания таких больных. Они умели выхаживать людей с крайними степенями дистрофии. Знаете, я читаю лекции студентам в Польше и Германии. Показываю им фотографии, которые были сделаны в 1942-1943 году, и спрашиваю: «Как вы думаете, где сделаны эти снимки?» «Это Освенцим», – отвечают мне. А это – Ленинград...
Но как врачи могли передать свой уникальный спасительный опыт из блокадного города другим медикам? Да, уже во время войны издавались методички и учебники. Кстати, дистрофия вошла в учебники как «ленинградская болезнь». А ведь больше никто в стране с такими случаями еще не сталкивался. Да и кому будет писать какой-нибудь ленинградский врач памятку об уходе за такими больными? В регионе, куда приходили эшелоны с ленинградцами, шли официальные сообщения: «Есть ослабленные и больные», И – никаких подробностей. Побывавшая в 1942-м в Москве Берггольц испытала шок: "О Ленинграде все скрывалось, о нем не знали правды… Трубя о нашем мужестве, они скрывают от народа правду о нас». Если уж даже в Москве ничего не знали, что же говорить о более отдаленных, а значит, менее информированных, регионах… Я вам больше скажу. В 1941-м и 1942-м тех, кто был по ленинградским меркам нездоров, вообще никуда не отправляли – понимали, что они не доедут, лишь займут те места, которые смогут помочь спастись более сильным.
– Что значит «нездоров» по ленинградским меркам?
– Есть документ о том, как проходил отбор в ремесленном училище, например. Ребятам 13-14 лет нужно было пройти, не шатаясь и без посторонней помощи от стены до стены. Не дошел – не уехал.
Два лица города
– Как жители узнали о том, что они в блокаде? Им просто объявили по радио: вы в осаде, кольцо замкнулось?
– Они знали только, что «враг у ворот». 13 сентября, пять дней спустя после того, как кольцо вокруг города окончательно замкнулось, газета «Ленинградская правда» опубликовала сообщение ТАСС, в котором заместитель наркома иностранных дели, заместитель начальника Совинформбюро Соломон Лозовский заявил: «Утверждение немцев, что им удалось перерезать все железные дороги, связывающие Ленинград с Советским Союзом, является обычным для немецкого командования преувеличением». Слово «блокада» появилось в городском лексиконе позже.
– Была еще, кажется, скандальная история с документальным фильмом «Ленинград в борьбе»…
– Да. Уже после первой блокадной зимы решено было сделать фильм о блокаде. В обсуждении подготовленной к показу этой документальной ленты приняло участие все руководство города.
Общее мнение выразил председатель горисполкома Петр Попков: «Насчет покойников. Куда их везут? Причем их очень много показано. Впечатление удручающее... Я считаю, что много не нужно показывать – зачем вереница?.. Или, скажем, идет человек и качается. Неизвестно, почему он качается, может быть, он пьян. Это сгущает краски, создает тяжелое впечатление».
Его дополнил второй секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Алексей Кузнецов, четко назвавший истинную причину запрета выхода картины: «Получается чересчур много трудностей. Разваленный город, разбомбленный, захламленный, кругом пожары, все покрыто льдом, люди едва движутся, а борьбы не показано. Разве это оборона. Вот, скажут, правители, довели город до такого состояния. Направление взято неправильно».
Итог подвел Жданов: «Картина не удовлетворяет».
Из нескольких часов съемки ленинградцам разрешили показать менее часа. К счастью, исходники пленки не были уничтожены, они сохранились, и в постсоветское время показали фильм без цензуры.
«А чем Ленинград – особенный?»
– Зачем же стремились умалить тяготы города, который мужественно выстоял в столь тяжелых испытаниях?
–Логика властей была такой – вся страна у нас боролась, всем было плохо. И это правда. Но все же лишь один Ленинград провел в чудовищной, не имеющей аналогов в мировой истории, блокаде больше двух лет. И не был сломлен.
И это мужество отмечали даже враги. Гитлер хотел стереть Ленинград с лица земли – и это не преувеличение. Во-первых, потому что это идеологически важный для СССР город – колыбель революции. Во-вторых, это европейская столица, абсолютно конкурентная в европейском сознании со времен Петра I. В-третьих, тут огромное количество ценностей и промышленных предприятий, которые с успехом можно было бы прибрать к рукам рейха.
Того же, кстати, хотели и финны (нельзя забывать, что блокада Ленинграда была не только немецкой, но и финской, Финляндия входила в гитлеровскую коалицию) – в их архивах есть документы, где очень подробно описано, что будет, когда финские войска войдут в «Пиетари» (Ленинград), о том же писала и финская пресса: территория (заметьте, не город – территория!) должна отойти к «Великой Финляндии». В общем, и фашисты, и финны решили взять Ленинград измором.
В Центральном архиве ФСБ России хранится циркуляр командующего группой армий "Висла", рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. "Висла" весной 1945-го прикрывала подступы к Берлину, и Гиммлер на примере непобедимого Ленинграда описывал качества наступающего на столицу рейха противника:
«Секретно. Генералам и командирам дивизий войск группы "Висла".
Настоящим посылаю для изучения материалы по обороне Ленинграда... Пусть каждый узнает, с каким грубым, холодным как лед противником мы имеем дело... Воля населения к сопротивлению не была сломлена... Ненависть населения стала важнейшим мотором обороны».
Могу привести статистику из справки ленинградского Управления НКВД о смертности населения по состоянию на 25 декабря 1941 года:
«Если в довоенный период в городе в среднем ежемесячно умирало до 3500 чел., то за последние месяцы смертность составляет: в октябре – 6199 чел., в ноябре – 9183 чел., за 25 дней декабря – 39 073 чел... В течение декабря смертность возрастала: с 1 по 10 декабря умерло – 9541 чел., с 11 по 20 декабря – 18 447 чел., с 21 по 25 декабря умерло – 11 085 чел.».
В феврале в среднем за сутки умирало 3200 человек – 3400 человек.
Но эти данные были наглухо засекречены все советское время, и историки не могли выяснить количество жертв блокады Ленинграда. По данным кладбищ города, опубликованным в постсоветское время, за период с 1 июля 1941-го по 1 июля 1942-го захоронено более миллиона человек. Точный учет умерших не велся до 1943-го. Только на Пискаревском кладбище погребено более 400 тысяч ленинградцев. После снятия блокады в 1944-м сводить воедино и обнародовать данные о смертности в Ленинграде было строжайше запрещено.
Впервые данные о количестве погибших (названные "точными") появились в книге бывшего уполномоченного ГКО по продовольствию в Ленинграде Дмитрия Павлова: 641 803 человека. В действительности же это число погибших от голода с ноября 1941-го по октябрь 1942-го. Согласно же современным данным, число жертв блокады - от 1,2 млн до 1,5 млн человек.
– Почему вскоре после войны о блокаде как бы забыли?
– О ней говорили, но только в сусально-героических тонах – вместо того, чтобы честно объяснить, на каком фоне и какой ценой этот героизм был проявлен.
Помните, в чем обвиняли того же Попкова по «Ленинградскому делу»? В том, что руководители города противопоставили себя центральному руководству, в том, что они выделяют Ленинград, будто в нем произошло нечто особенное.
Примерно с такими же словами и в то же время закрыли наш музей блокады и обороны. В Ленинград приехал секретарь ЦК ВКП (б) Георгий Маленков и сказал: вот, придумали миф об особой блокадной судьбе Ленинграда… После чего музей расформировали, а сотрудников репрессировали.
И «Блокадную книгу» Алеся Адамовича и Даниила Гранина цензурировали нещадно – сейчас, когда она не только опубликована без купюр, но и со всей чудовищной «работой» цензоров (все сохранилось в архивах), отчетливо видно, как жестоко и последовательно выкорчевывали правду. «Для правдивого слова о Ленинграде еще не пришло время, придет ли оно вообще?» – писала Ольга Берггольц.
Время пришло, в последние годы немало уже сказано, но историкам еще предстоит сделать очень много.