Марина Никитина: Вернуться к старым схемам невозможно

Координатор комиссии по импорту и дистрибуции Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ) Марина Никитина рассказала в интервью "Деловому Петербургу" о том, как последний кризис отразился на рынке ИТ, почему уход от серых схем импорта выгоден дистрибьюторам и как всего за несколько лет поставщикам техники удалось преодолеть сложившийся за годы имидж контрабандистов. Как вы оцениваете ситуацию на рынке дистрибуции и импорта компьютерной техники в 2016 году и перспективы его развития в 2017–м? — По ощущениям, рынок в 2016 году стабилизировался, и, хотя было небольшое падение, не было таких провалов, как в 2015–м, когда в отдельных сегментах рынок просел на 40–50%. Это дает повод для сдержанного оптимизма относительно перспектив на 2017 год. Но все, что происходит на нашем рынке, тесно связано с ситуацией в экономике страны. Мы зависим и от роста ВВП, и от динамики нефтяных цен. Дистрибьюторы всегда отслеживают макроэкономические показатели, так как они определяют то, что будет происходить на рынке. Поэтому, когда экономисты прогнозируют рост ВВП до 2% на 2017 год, мы можем надеяться, что и наш рынок будет расти как минимум в тех же пределах. При этом ситуация в разных сегментах очень разная. Например, по устройствам печати в прошлом году был рост. Вероятно, потому что в предыдущие годы было определенное падение, появился отложенный спрос, и сейчас он реализовался. А вот в сегменте планшетов было падение, причем существенное. Но это связано не только с ситуацией в нашей стране, это общемировая тенденция. При этом на глобальном рынке смартфонов был рост — и в нашей стране тоже. Что касается импорта, то не секрет, что рынок аппаратного обеспечения весь импортный. И даже те российские бренды, которые есть на рынке мобильных телефонов, планшетов, компьютеров, — это все равно импорт. Потому что это либо китайская сборка под брендами российских компаний, либо это сборка в России, но из импортных комплектующих. Импорт также не вырос в 2016 году, а в ряде сегментов даже просел, но не так сильно, как в 2015–м. Сокращается ли количество игроков на рынке? — Консолидация рынка продолжается, но медленнее, чем это было бы, наверное, в других экономических условиях. Дистрибуция — это ресурсоемкая отрасль, это большие товарные запасы, большой оборот и низкая маржа. Быть большим дистрибьютором дорого, и только крупные игроки могут себе позволить не просто существовать, но и развиваться в таких условиях. Еще 10 лет назад каждая вторая компания на рынке называла себя дистрибьютором, сейчас количество игроков сокращается, продолжаются сделки по покупке мелких компаний. И на фоне общей пессимистичной ситуации крупные дистрибьюторы выросли даже в таких сложных условиях. Импорт — это всегда работа с иностранной валютой. Как колебания курса повлияли на рынок? — Крупные импортеры и дистрибьюторы существуют на рынке уже по 20 с лишним лет. За эти годы в стране происходило столько экономических катаклизмов, что компании научились выживать в условиях нестабильности национальной валюты, освоили различные финансовые инструменты. И если раньше учет велся в долларах, а продажи считались в рублях, то за последние годы основные игроки сделали своей внутренней валютой рубль. Так что адаптация произошла, и колебания курса не стали решающим фактором, ограничившим развитие рынка. В последнее время дистрибьюторы компьютерной техники стремятся уйти от серых схем, публично заявляя об этом. Это вынужденная мера или объективный этап развития рынка? — Я бы сказала, что объективный этап. Это не вина дистрибьюторов, это их беда, что 20 лет назад в стране сложились такие условия, когда существенным конкурентным преимуществом на рынке было умение применять не совсем легальные схемы. И понятно, что практически все компании от этого страдали, потому что это огромные риски. И чем больше компания — тем больше риски. В какой–то момент основные российские игроки выросли до существенных размеров даже по меркам мировой дистрибуции, и нести на себе груз этих рисков стало слишком тяжело. И это стало естественным желанием для дистрибьюторов изменить существующий порядок. Проблема заключалась в том, что в одиночку пускаться в плавание к "белым берегам" грозило потерей бизнеса. Важно было договориться основным игрокам, чтобы начать это движение общими усилиями. Слава богу, это удалось сделать, и 2 года назад под эгидой АПКИТ была подписана Этическая хартия бизнеса в сфере дистрибуции и импорта ИКТ–оборудования, и начался процесс обеления. Что удалось сделать в рамках хартии за это время? — На начальном этапе было важно, что хартию поддержали основные игроки, которые определяют погоду на дистрибьюторском рынке. Таких компаний не так уж много — 15–20 максимум. Сейчас в этот процесс вовлечено около 80 компаний, занимающихся дистрибуцией. Процесс постепенно охватывает все новые и новые сегменты, потому что ситуация в них различалась. И в значительной степени она определялась политикой вендоров, которые в этом сегменте работают. Так, если говорить о печатной технике, то никаких усилий дистрибьюторам прилагать не пришлось, потому что все основные вендоры уже в тот момент поставляли продукцию на условиях DDP. А в сегменте ноутбуков все было организовано совсем по–другому, пришлось заново подписывать все договоры с вендорами напрямую с российскими юрлицами, некоторые вендоры сложно поддавались уговорам, но в итоге мы и здесь добились существенного результата. По итогам 2016 года все основные игроки рынка признали, что рынок ноутбуков у нас на 100% белый. Есть ли сегменты, где еще остаются проблемы? — Мы называем их сегментами с определенной долей риска — это прежде всего комплектующие, такие как жесткие диски, процессоры, материнские платы. Но и здесь доля серого импорта снизилась до 2–7% максимум. Существенные проблемы остаются в сегменте памяти — сложно вести работу с импортерами, потому что мы не до конца понимаем, кто бенефициары этого серого ввоза. Есть проблема с флэш–памятью, аксессуарами, но если говорить о рынке крупной техники, то ситуация принципиально поменялась, серый импорт мы снизили почти до нуля. В чем преимущества для импортеров и дистрибьюторов в переходе к работе по–белому? — Все отмечают, что это снизило риски и поставило всех игроков в одинаковые конкурентные условия: одинаковые условия работы от вендоров, одинаковые условия импортирования. Это цивилизованный рынок, который всегда был и в Европе, и в США и к которому мы стремились. Тем не менее периодически появляются новости о претензиях налоговой, обысках и т. п. Это какие–то отголоски прошлого? — На мой взгляд, если говорить про крупный бизнес, никаких отголосков прошлого нет, вернуться к старым схемам уже невозможно. При этом понятно, что в такой сложной экономической ситуации некоторые компании постараются все–таки бороться за место под солнцем, не всегда используя легальные способы, но количество таких компаний сократилось на порядок. Я бы назвала такие случаи единичными. Да и государству тоже нужны деньги, фискальные органы озабочены наполняемостью бюджета. И если раньше на какие–то вещи смотрели сквозь пальцы, то сейчас уже налоговая борется активно, чтобы компании выплатили все свои старые долги. Мы стараемся отслеживать процесс, чтобы добросовестные игроки чувствовали себя более защищенными, поддерживаем рабочие контакты и с Федеральной таможенной службой, и с Федеральной налоговой службой. Помогает ли государство в процессе обеления бизнеса? — Заинтересованность у госорганов есть в том, чтобы получить большие средства в бюджет. И об этом свидетельствует рост налоговых поступлений. Но как только интерес смещается в сторону бизнеса и возникает потребность поддержки, то все гораздо сложнее. В прошлом году мы видели, например, недружественные действия со стороны ФТС — приказ № 280 поставил в очень сложные условия даже добросовестных импортеров, причем не только в нашей отрасли. Мы обращались и в ФТС, и в Минфин, и к премьер–министру, но сдвинуть это дело с мертвой точки не удалось, потому что бюджету нужны деньги, а ФТС является организацией, которая наполняет бюджет. Как вы боретесь с игроками, которые не переходят к белой схеме работы? — Конечно, когда появляется "паршивая овца", она очень портит общую картину и создает проблему всем. Но наша общая задача заключается не в том, чтобы заставить компанию уйти с рынка, если она использует серые схемы. Задача в том, чтобы подтолкнуть ее работать в соответствии с существующими законами. И как только кто–то видит, что игрок использует "неправедные" схемы, то обращается в нашу комиссию. А мы, со своей стороны, пытаемся понять, это реальные нарушения или есть объективные причины того, почему игрок предлагает цены ниже, чем в среднем по рынку. Если нарушения есть, то наша задача — добиться, чтобы оно было последним в жизни этой компании, чтобы она "встала на путь истинный". При этом мы используем только рыночные методы. Иногда нам приходится апеллировать к покупателям дистрибьютора — ретейлерам, реселлерам, объясняя им, что риски, которые возникают при работе с недобросовестными импортерами, могут лечь на покупателя. Это работает более эффективно, чем если бы мы обращались к фискальным органам для проверки этих компаний. Имидж контрабандистов относительно импортеров уже в прошлом? — Абсолютно. Я в дистрибуцию пришла в 1990 году, и все, что происходило на рынке за 25 лет, прошло перед моими глазами. И нынешний прозрачный статус ИТ–дистрибуции — это проявление зрелости и воли компаний, и это показатель цивилизованности рынка. Ситуация в корне отличается даже от той, что была 3–5 лет назад. Сегодня и корпоративные потребители, и розничные игроки, и реселлеры, которые работают на рынке, при соблюдении определенных правил выбора поставщиков могут быть абсолютно спокойны, приобретая технику.