Шаймиев не просил: Дмитрий Конов о сделке с ТАИФом

Предправления СИБУРа рассказал, как «раз двадцать» приезжал в Татарстан в 2020 году и столько же — в этом

«Не было такого, что кто-то однажды проснулся утром и сказал: «Давайте объединяться!» — заявил в беседе с «Ведомостями» предправления СИБУРа Дмитрий Конов, рассказывая о предыстории сделки с ТАИФом. О том, что, по его мнению, подтолкнуло татарстанских коллег к слиянию, справедливы ли обвинения в монополизме и как будет решаться вопрос снабжения новых проектов сырьем, — в пересказе «БИЗНЕС Online».

О предыстории сделки с ТАИФом

В интервью  «Ведомостям» Дмитрий Конов решительно опроверг слухи о том, что слияние СИБУРа и ТАИФа инициировал бывший президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Такую версию выдвинули журналисты издания. «У вас неправильная версия», — ответил на это глава СИБУРа.

По словам Конова, инициатива по сделке шла не только от ТАИФа, но и от самого СИБУРа. «Несмотря на пандемию, в 2020 году я был в Татарстане раз двадцать и в 2021-м примерно столько же», — аргументировал он. В то же время «не было такого, что кто-то однажды проснулся утром и сказал: „Давайте объединяться!“» «Мы уже практически 10 лет обсуждаем различные вариации сделки, просто в этот раз сумма факторов сложилась в принятое решение», — заявил Конов. 

Ранее крупнейший акционер СИБУРа Леонид Михельсон тоже говорил о давней истории переговоров. «Первая идея, что это надо сделать, Рустам Нургалиевич, вы помните, родилась 10 лет назад. (…) Рустам Нургалиевич сказал, через 3–4 года, а не через 10 лет, мы увидим результаты объединения. В какой-то части совещание, которое проводил из Тобольска Владимир Владимирович, что надо развивать нефтегазохимию, подтолкнуло, и они решились и договорились», — высказался Михельсон на церемонии подписания соглашения в апреле.

Зачем это нужно?

Конов привел и свое объяснение мотивации участников сделки, косвенно дав понять, что ТАИФ оказался в затруднительной финансовой ситуации. Причем дело не только в большой инвестиционной программе, о чем говорилось ранее, но и в закрепленных в уставе обязательствах направлять не менее 70% чистой прибыли на дивиденды, а также требующих обслуживания долгах, висящих на ТАИФ-НК из-за проекта строительства КГПТО. Напомним, комплекс, строительство которого должно было завершиться почти пять лет назад, до сих пор официально не введен в эксплуатацию, объем долгов, висящих на ТАИФ-НК, на конец прошлого года составлял 97 млрд рублей, а годовой чистый убыток достиг 24,9 млрд рублей. На все это наложился «непростой 2020 год». 

«С другой стороны — СИБУР. В этот раз мы оказались в моменте завершения большого инвестиционного цикла. С растущим денежным потоком и на развилке с точки зрения возможных вариантов развития», — сравнивает Конов.  

Председатель совета директоров ТАИФа Альберт Шигабутдинов ранее тоже говорил о том, что у компании банально не хватает денег. «Дальнейшее наращивание объемов финансирования реализуемых и планируемых стратегической программой развития предприятий группы „ТАИФ“ проектов, с привлечением заемных финансовых ресурсов, в условиях волатильности рынка в определенные моменты могло достигнуть предельных значений. И это могло привести к рискам попыток манипуляций со стороны недобросовестных финансовых организаций и создать риск приостановки реализации наших программ», — объяснял он через корпоративную прессу. 

О согласовании ФАС

После слияния СИБУР и ТАИФ планируют попасть в пятерку крупнейших нефтехимических компаний мира. Сейчас параметры сделки изучает ФАС России, который должен дать на нее согласие. Более того, недавно антимонопольный регулятор отдельным пресс-релизом заявил, что сделка потребует пристального изучения и сроки ее рассмотрения могут быть увеличены на два месяца. Так или иначе, закрыть все вопросы с регулятором компании планируют в III квартале 2021 года.

По мнению Конова, обвинения в монополизме безосновательны, «сделка ландшафт рынка не изменит». Дело в том, что позиции ТАИФа сильны прежде всего в каучуках, а СИБУРа — в полимерах, так что в этом отношении компании дополнят друг друга, а их доли на конкретных рынках вырастут не так сильно: «Например, в какой-то группе у нас сегодня 70 процентов, а будет 85 процентов». «„Монополист“ — слово, в целом перегруженное ненужными и неточными ассоциациями», — убежден Конов. Он считает, риски неправомерного давления на покупателей сглаживаются за счет практики заключения долгосрочных контрактов. 

Интересная деталь: пока сделка в процессе рассмотрения регулятором, компании, по словам Конова, не могут предоставлять друг другу информацию, «поскольку это может быть признаком сговора». «Есть независимый юридический консультант, который от нас и от них принимает информацию и отправляет в ФАС», — объяснил Конов.

О параметрах сделки

Конов уже сообщал журналистам, что для проведения сделки ФАС может потребовать от СИБУРа продажи ряда некоторых активов. Например, речь может идти об инжиниринговом направлении компании.

Кроме того, СИБУР не рассматривает включение в периметр сделки ТАИФ-НК. Для компании это непрофильное направление. «Вам не нужна своя нефтепереработка?» — «Не нужна», — отвечает «Ведомостям» Конов.

Между тем «Татнефть» уже два раза заявила СМИ о своем интересе к активу. «Мы всегда сохраняем интерес к любому рыночному приобретению, которое вносит вклад в достижение наших стратегических целей. Если мы получим соответствующее предложение, если это будет признано советом директоров эффективным, конечно, мы станем [над этим] работать», — сказал «Интерфаксу» гендиректор компании Наиль Маганов.

Шигабутдинов же давал понять, что планов по продаже пока нет: все активы, которые не войдут в сделку с СИБУРом будут переданы УК «ТАИФ». «У них есть свои стратегические программы, и они продолжат дальше развиваться», — пояснял председатель совета директоров. 

О реакции на сделку иностранных акционеров 

Сейчас Михельсон владеет 36% ПАО «СИБУР», другими акционерами являются владелец Volga Group Геннадий Тимченко (17%), китайские Sinopec и фонд Шелкового пути (по 10%), гендиректор «Ладога Менеджмент» Кирилл Шамалов (3,9%), действующий и бывший менеджмент компании, включая Конова (10,6%).

Акционерам ТАИФа в результате слияния с СИБУРом обещают 15% акций ПАО «СИБУР». В свою очередь, СИБУР должен получить контроль — 50% плюс 1 акция АО «ТАИФ». Сделка неденежная, зато в будущем акционеры ТАИФа получат возможность продать остаток своих акций татарстанской компании за деньги. 

По подсчетам РБК, по итогам допэмиссии для объединения с активами ТАИФа доля Михельсона сократится до 30,6%, Тимченко — до 14,45%, СОГАЗа — до 10,625%, а Sinopec и фонд Шелкового пути будут владеть по 8,5%, Шамалов — 3,3%. Вторым крупнейшим акционером объединенной компании станут совладельцы ТАИФа.

26 мая ПАО «СИБУР» провело внеочередное собрание акционеров, на котором была одобрена допэмиссия обыкновенных акций объемом как раз в 15% уставного капитала.

Конов рассказал, что собственники компании выступили за сделку с ТАИФом, предполагающую сокращение их долей участия. «Акционеры представлены в главном органе управления — совете директоров, который голосовал по допэмиссии. Мы рассказывали им о сделке и на собрании акционеров: в чем ее плюсы, какие есть риски, какие есть возможности, на каких предпосылках они построены. И акционеры одобрили и там и там», — рассказал гендиректор СИБУРа.

Три блока инвестпрограммы ТАИФа на 1 трлн рублей

Одним из важнейших условий слияния с СИБУРом создатель и ныне советник гендиректора ТАИФа Альберт Шигабутдинов называл исполнение инвестиционной программы компании на 1 трлн рублей. Так, на «Нижнекамскнефтехиме» строится мегаэтиленник — ЭП-600, который в будущем планируется удвоить. 807 млн евро на строительство этиленника заимствовано у консорциума немецких банков. На НКНХ и КОСе строятся собственные крупные генерации. И это не считая локальных продуктовых проектов. Помощь ТАИФу нужна будет не только в материальной подстраховке столь крупных денежных сумм, но и в обеспечении проектов сырьевой базой. Представители компании многократно говорили о том, что рассчитывают в этом вопросе на возможности СИБУРа. 

Конов перечислил в интервью все те же проекты, но относительно сырья высказался довольно неопределенно: договариваться еще только предстоит. «По этой группе, так же как и по другим проектам, обеспечивающим увеличение поставок сырья для нефтехимии на предприятия ТАИФа, нужно прежде всего решать, каким будет сырьевое обеспечение, договариваться с поставщиками сырья», — заявил спикер.  

Об IPO и стоимости объединенной компании

Аналитики оценивают объединенную компанию в $20–23 млрд, но Конов считает, что она будет стоить дороже. Стоят ли столько СИБУР и ТАИФ сейчас, спикер оценить не взялся: «Это вопрос к аналитикам».

Михельсон на полях ПМЭФ объявил журналистам, что СИБУР займется вопросом выхода на IPO сразу же после закрытия сделки с ТАИФом. О планах выйти на биржу СИБУР заявляет уже много лет подряд, постоянно поддерживая интригу. Такие же намерения лет 10–15 назад высказывал и ТАИФ, но в последние годы желания стать публичной как будто бы у татарстанской компании уже не было. Теперь же, похоже, придется.

«Мы точно не можем провести IPO до закрытия сделки с ТАИФом. Акционеры СИБУРа всегда хотели, чтобы компания была публичной, но по разным причинам мы пока так и не провели IPO. И сейчас я уверен, что акционеры ТАИФа тоже в душе заинтересованы в том, чтобы объединенная компания стала публичной», — заявил Конов. 

И даже пошутил: «Нам кажется, что как-то неправильно проводить IPO СИБУРа, потому что все перестанут ждать и надежда исчезнет».