«Митрополит» переводится как «надзиратель». Новый владыка раскрыл планы…

Митрополит Симбирский и Новоспасский Лонгин провел первую пресс-конференцию.

15 сентября в Епархиальном управлении состоялась первая пресс-конференция вновь назначенного митрополита Симбирского и Новоспасского Лонгина. Прежде чем начать отвечать на вопросы представителей прессы, Владыка изложил собственное понимание принципов служения правящего архиерея и обозначил свои главные задачи.

Итак, задач несколько: строительство новых храмов в городах, забота о памятниках храмовой архитектуры, «величественных руин» в малонаселённых местах, воспитание самоотверженного и благочестивого духовенства, которое могло бы исполнять служение «ради Иисуса, а не ради хлеба куса». Именно эти задачи на протяжение последних семнадцати лет он решал в Саратовской епархии, и решал, по его словам, довольно успешно. Кстати, новый Владыка особо подчеркнул, что само слово «митрополит» в переводе на русский язык означает «надзиратель», который «должен знать всех своих священников, чем они дышат, какое у них настроение, какое у них положение в семье, какое у них образование, что происходит в каждом приходе... ».

А потом «посыпались» вопросы, в том числе, и довольно каверзные...

- После Владыки Прокла в Симбирской епархии ни один митрополит надолго не задерживался. Возможно, этот вопрос и не по адресу, но надолго ли вы к нам?

- Это вопрос действительно не ко мне. Я готов служить здесь до конца моих дней. Не предпринимал никаких усилий, чтобы сюда попасть, и не намерен предпринимать никаких усилий, чтобы отсюда каким-то образом уехать.

- А не направляют ли митрополитов в Симбиркую епархию, как в ссылку?

- Для этого нет даже формальных поводов, а подобное мнение, вероятно, высказывают люди на что-то обиженные...

- Среди своих задач вы назвали «воспитание благочестивого духовенства». Значит ли это, что не всё духовенство в вашем понимании благочестиво?

- Семнадцать лет в Саратове я был не только правящим архиереем, но и ректором семинарии. Так что я имел в виду воспитание нового духовенства, молодёжи, которая приходит в церковь, тех, кто только решает стать священнослужителями.

- На сайте епархии появились указы о новых назначениях. Значит ли это, что ваши люди сменяют старую команду?

- Да. Как и в Саратове, тех людей, которые работали со мной, замещает та команда, которая приехала туда с владыкой Игнатием. Но я не собираюсь кого-либо менять лишь затем, чтобы заменить одних людей другими. Но это и не значит, что я даю торжественное обещание никого не трогать. Я хочу, чтобы подведомственное мне духовенство работало активно и успешно. И если мои уговоры, распоряжения и просьбы не будут выполняться, я буду принимать, в том числе, и кадровые решения. Это совершенно естественно. Но задачи менять местных на приезжих у меня нет. Приезжих я назначал только на вакантные должности или на должности, которых ранее не было.

- Будут ли восстанавливаться в епархии мужские монастыри?

- Для меня не очевидно, надо ли строить монастырь в Сурском районе. Надо ещё разобраться в ситуации. Что касается Ульяновска, то если и возрождать монастырь, то только на территории Спасо-Вознесенского собора. Территория парка – это территория парка. Если мы начнём на неё претендовать, вашим уважаемым коллегам хватит, что писать на долгие месяцы, если не на годы... Монастырь нужен, но я пока не представляю, как это можно сделать.

- Ваших предшественников критиковали за повышение цен на требы и запрет отпевания вне храмов. Как вы к этому относитесь?

- Церковь живёт на те средства, которые приносят люди. Если булка стоит сто рублей, а свеча – пять, то скоро люди, которые в церкви работают, хлеба себе купить не смогут. Так что надо смотреть на общую экономическую ситуацию. Что касается отпеваний «на дому» - я тоже не сторонник этого. Церковное чинопоследование – отпевание, крещение, венчание - должно совершаться в храмах. Но в советские времена храмов было мало, местами их мало и сейчас. Но в храме батюшка совершает требу за свою зарплату, а на дому он положит деньги в личный карман. Такие «умелые» батюшки везде есть. Это плохо не только потому, что храмы теряют средства к существованию, но и потому, что сами требы нередко превращаются в пародию на церковные обряды. Что-то пропели, кадилом помахали – всё за пять минут. А по уставу отпевание длится минут пятьдесят... Некоторые похоронные агентства, имея договорённости со «своими» батюшками, даже пытаются препятствовать отпеванию в церкви. В Саратове я пытался с этим бороться, но понял, что плетью обуха не перешибёшь. Поступил по-другому: мы построили храмы на всех кладбищах Саратова, и это резко снизило остроту проблемы. Каких-либо запретительных мер я принимать не собираюсь, но считаю, что в этом деле нужно постепенно наводить порядок.