Этнические чистки осетин остались тогда вне поля зрения СМИ

18-го января 1991 года сессия ВС РЮО одобрила и «приняла к неукоснительному исполнению» указ президента СССР М.Горбачева от 7-го января 1991-го года, а также просила президента ввести чрезвычайное положение по всей территории Южной Осетии. Это обращение было обусловлено тем, что в Цхинвал стали поступать сведения о зверствах грузинских фашистов в деревнях и селах Южной Осетии. Они грабили и сжигали (зачастую вместе с хозяевами) дома осетин, не щадя при этом женщин и стариков. И это при полном попустительстве силовых структур – ВВ МВД СССР, которые спокойно наблюдали за бесчинствами в районах Южной Осетии. Тогда и стал понятен смысл ввода ЧП только в Цхинвале и в Дзауском районе.

По соображениям тбилисских политиков, режим чрезвычайного положения позволил бы нейтрализовать осетинскую сторону – этот режим, по определению, не позволил бы осетинам оказать действенное сопротивление вторжению.
В тех районах, которые были доступны вооруженным грузинским формированиям, можно было безнаказанно проводить карательные операции против осетинского населения, а силы самообороны Южной Осетии, наиболее сильные и мобильные в г.Цхинвале, не всегда могли защитить соплеменников в районах, в немалой степени из-за комендантского часа.

В-третьих, прикрываясь отсутствием ЧП, не делалось ничего для прекращения произвола, творимого бандами звиадистов в селах со смешанным осетино-грузинским населением и в отношении предварительно разоруженных осетинских сел.
Пользуясь полной безнаказанностью и безоружностью осетинского населения, вооруженные до зубов молодчики убивали немощных стариков, мародерствовали и грабили. Общеизвестны факты, когда старикам – осетинам по национальности чинили бесчеловечные пытки, заживо сжигали их в домах, в попытке снять со старушечьих пальцев золотые обручальные кольца отрезали их.

Применялись изощренные виды казни, как, например, заваривание заживо в трубу пленных осетин. При попытке соорудить взрывное устройство пожилой грузин потерял руку. Его сын бензопилой отрезал руку у еще живого заложника-осетина и торжественно принес отрезанную руку в больницу отцу, который также радостно принял этот экзотический презент. Одним словом, список деяний звиадистов отмечен какой-то патологической некрофилией и садизмом.

Происходящее в Южной Осетии и этнические чистки осетин во внутренних районах Грузии продолжали оставаться вне поля зрения мировых СМИ.

Кроме административного ресурса серьезную роль сыграло и то обстоятельство, что январь 1991-го был буквально переполнен событиями, на фоне которых проблемы Южной Осетии отошли на второй план. Это и трагические события в Вильнюсе, повлекшие за собой человеческие жертвы и начало операции «Буря в пустыне». Кстати, иракский диктатор С.Хусейн действовал в Кувейте практически идентично с З. Гамсахурдиа – «отменил» его государственность, объявил Кувейт 19-ой провинцией Ирака и затем осуществил вооруженную агрессию. И если в этом случае т.н. мировое демократическое сообщество проявило вполне адекватную реакцию и поставило агрессора на место, восстановив статус-кво, то Звиад Гамсахурдиа, по сути, был поощрен на дальнейшую эскалацию насилия в отношении Южной Осетии и ее народа. Поощрен бездействием центральных союзных властей и поддержкой так называемых «демократов» как в СССР, так и иностранцев.

Оценивая события тех лет, легко прийти к выводу, что Южная Осетия фактически оказалась в состоянии противо­стояния со всем остальным миром – ее столица пребывала в жесткой экономической, энергетической, транспортной блокаде, еженочные перестрелки уносили жизни ее жите­лей. Причем, политических позиций Южной Осетии не разделял, казалось, никто. Пожалуй, единственная, кто поддерживал в тот момент юж­ных осетин, это братская Абхазия. Неслучайно первая гу­манитарная помощь прибыла в Цхинвал из Абхазии.

Но никакие оправдания звиадистов не смогут ни оправ­дать, ни обосновать преступления тбилисского режима против человечности, которые заключались в масштабных этнических чистках осетин в тех районах ГССР, которые не имели никакого отношения к Юго-Осетинской АО, то есть в Горийском, Карельском, Хашурском, Боржомском районах ГССР, в Кахетии и Гуджарети, в городах Тбилиси, Рустави, Гори. Обозленный провалом карательной операции в Юж­ной Осетии, грузинский нацизм обрушил всю силу репрес­сивной машины, свою патологическую ненависть на безза­щитное население, все «преступление» которого состояло в принадлежности к осетинскому этносу. До сих пор неиз­вестно точное число убитых, пропавших без вести мирных жителей, хотя, по свидетельству очевидцев, имели место групповые расстрелы, сброс в реку Куру десятков трупов.
Случайно уцелевший очевидец рассказывал о том, что на автовокзале в Гори неожиданно появился автобус с таб­личкой, на которой было написано «Цхинвали». Обрадо­ванные возможностью повидать своих родственников, лю­ди мгновенно заполнили ЛАЗ. В селе Мегврекиси, что в де­сятке километров от Цхинвала, все пассажиры были выса­жены и безжалостно расстреляны.

Только беженцев в Северную Осетию насчитывалось около 120 тысяч человек, причем вооруженные молодчики-звиадисты, изгоняя осетин из родных жилищ, давали им на сборы несколько минут, угрожая в противном случае рас­правой. Для пущей острастки чинилась показательная экзе­куция одного-двух человек, чтобы у остальных не было никаких иллюзий ни по поводу будущего на террито­рии Грузии, ни по поводу истинных настроений тех, с кем десятилетиями жили бок о бок.

Между тем срок, который был отведен Звиаду на «выме­тание осетин железной грузинской метлой», подошел к кон­цу. К удивлению всех, осетины не пожелали быть «мальчиками для би­тья», их стойкость и воинская доблесть, неожиданное умение при минимуме вооружения наносить максимальный урон противнику оказались полной неожиданностью для страте­гов «блицкрига». Поэтому 25 января грузинской бандмилиции был дан приказ отходить. 26-го января горожане от­тесни-ли подразделения бандмилиции из города.

Взорам изумленных цхинвальцев предстала редкая по своей омерзительности картина. В Госдрамтеатре была изу­родована скульптура, изображавшая классика осетинской литературы, чье имя носит театр; гримерки артистов, обо­рудованные захватчиками под огневые точки, были приспо­соблены одновременно и под столовые и … отхожие места. Нечистота­ми были загажены и кафе под гостиницей «Ирыстон», но­мера в самой гостинице. Помещения в здании Облиспол­кома были завалены мусором. Выяснилось также, что «носители европейской культуры и демократии» вывели из строя великолепный орган в зда­нии Парламента, построенный чехами в начале 1980-х и бывший одним из лучших в Закавказье.

Криминальная суть агрессоров была очевидна, но далеко не лишним ее подтверждением стало… ограбление «по-грузински». Бандмилицией были взломаны сейфы Юго-Осетинского отделения Госбанка и похищены из них 7 млн. рублей. Позже 3. Гамсахурдиа, оправдывая это преступ­ление, аргументировал свою позицию тем, что на эти день­ги осетины-де приобрели бы оружие.

Таким образом, в тбилисских властных кругах стал фор­мироваться весьма своеобразный принцип «презумпции виновности» осетин.

Именно в этот период проявились лучшие черты коман­диров групп самообороны и рядовых бойцов, таких как Алан (Парпат) Джиоев, Гри Кочиев, Валерий Хубулов, Влад (Басмач) Джиоев, Валерий (Саксаф) Тасоев, Ацамаз и Азамат Кабисовы, Била Габатов, Алан (Парчи) Санакоев, к сожалению, ушедших в небытие; и ныне здравствующих: Бала Бестауты, Тимур Цховребов, Морис Санакоев, Владимир (Коко) Дзудцати их друзья и соратники. Их отвага, стойкость и самопожертвование уберегли Южную Осетию от катастро­фы, ее народ – от национального унижения и, по большому счету, от физического уничтожения. Их имена давно стали легендарными и навсегда войдут в историю Осетии.