Почему экологические протесты все чаще становятся политическими

Политолог – о том, кто и для чего использует экоактивистов в своих целях

Экологические протестные кампании на местах – явление отнюдь не новое. Просто после спада общественной активности из-за действия ограничительных мер весной сейчас срабатывает эффект сжатой пружины – интерес к таким акциям со стороны и прессы, и простых обывателей повышается. При этом экологические проблемы, как правило, вызывают больший резонанс за пределами самой протестной точки, чем большинство других локальных тем для подобных кампаний – например, связанных с точечной застройкой. О том, какое есть будущее у таких протестов, и почему они повторяются – в авторской колонке ведущего аналитика Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК) Михаила Нейжмакова.

Характерно, что экологическая тематика может найти отклик у жителей как экономически проблемных субъектов федерации, так и регионов-экономических «локомотивов». Более того, поскольку регионы- экономические «локомотивы» чаще оказываются в поле зрения федеральных СМИ, и внутриэлитная ситуация там нередко (хотя и не всегда) сложнее даже локальные экологические конфликты с участием жителей таких территорий скорее могут получить общенациональный резонанс. Впрочем, интерес к таким акциям за пределами самой протестной точки тоже не стоит преувеличивать – скорее они будут воодушевлять наиболее политизированную аудиторию.

Экологические преступления сегодня стали массовыми

Например, по данным общероссийского опроса «Левада-центра» от 20 — 26 августа 2020 года, 62% респондентов впервые слышало о протестной кампании по проблеме горы Куштау в Башкирии, заявили, что что-то слышали об этом 31% респондентов и утверждали, что внимательно следили за ситуацией – 6%. Это, кстати, хороший для организаторов кампании результат, но стоит учесть, что часть опрошенных обычно преувеличивает свою осведомленность по резонансным проблемам.

Вполне логично и распределение тем для протестных кампаний в зависимости от специфики региона. Проблемы загрязнения атмосферного воздуха или экологические последствия строительства новых предприятий более характерны для индустриальных регионов, тема вырубки зеленых насаждений или экологических последствий  реализации инфраструктурных проектов – для крупных городов и их агломераций. При этом  заметим, что в экономически более благополучных регионах жители могут более тревожно реагировать на слухи об экологических последствиях резонансных проектов.

По мере приближения выборов в Госдуму интерес политических игроков к таким экологическим кампаниям, естественно, возрастет, однако для потенциальных кандидатов здесь есть подводные камни. На первый взгляд, чем известнее проблема, тем больше очков кандидат приобретает,  обратившись к этой теме. На деле, к известным протестным точкам, скорее всего, проявит внимание большинство оппозиционных кандидатов, идущих по данному округу (а подчас, и провластные). В этом общем хоре голос отдельных кандидатов просто утонет. Преимущество будут иметь политики, которые подняли данную проблему первыми, опираются на структуры, давно работавшие с этой протестной точкой, или обладают серьезным медийным ресурсом. Среди примеров, когда внимание политика с федеральной узнаваемостью к экологической проблеме повлияло на результаты выборов по протестной территории в его пользу – президентские выборы 2018 года и публичный интерес Ксении Собчак к проблеме мусорного полигона «Ядрово» около подмосковного Волоколамска. Тогда ее результат по этому городу превзошел средний по региону (3,65% против 2,13% голосов соответственно) и весьма характерно, что сам Волоколамск ранее не отличался высоким уровнем поддержки либеральных партий.

Экология прочно входит в политическую повестку

И все же не стоит переоценивать влияние экологической кампании на результаты выборов за пределами самой протестной точки. Опыт показывает, что в большинстве случаев даже весьма резонансная протестная кампания (в том числе, экологическая) может принести кандидату или партии, которые активно работают с темой, действительно заметный результат в пределах одного или нескольких избирательных участков, реже – в рамках муниципального образования, эффект же в границах всего одномандатного округа по выборам в Госдуму или региона является скорее исключением.

Кандидатам стоит помнить, что участники протестных групп зачастую не самый простой контингент для работы. Удачнее всего с ними взаимодействуют либо партии и общественные организации с широкой сетью, поддерживающей устойчивый контакт с протестной средой на местах, либо политтехнологи, имеющие такой опыт.